Кристиан Лав - Секс с братом

– Ты главное не парься, он абсолютно не напряжный, мыть ему приходит сиделка, а каши я ему готовлю сама, главное, очень важно давать ему вовремя лекарства, иначе он может быть буйным.

– Серьезно? – Я чуть не умер со смеху. – Ты сейчас говоришь про Леона? Он же ни на что не реагирует, как он может быть буйным?

– Я абсолютно серьезно, у нас была сиделка, пару дней не давала ему лекарства, так он чуть с ножом на меня не бросился, у нас мать как раз была в отъезде.

– Кстати, я очень сочувствую, ты наверное очень переживаешь, а я даже не знал свою тетю. Я тоже потерял отца, когда был маленьким… Понимаю, что это такое, потерять близкого человека… – Грустно сказал я, потрепав ее по плечу.

– Да, все в порядке, мы ее почти не видели, она приезжала на несколько дней раз два месяца, затем снова пропадала. Считай, что я сама выходила брата, забочусь о нем все это время. Когда погиб наш отец, мать совсем абстрагировалась, словно мы были чужие.

Мне было неудобно продолжать эту тему, да и спрашивать про ее покойных родителей не хотелось, поэтому я поспешил перевести тему.

Мне показалось, что она очень любит своего брата, раз говорит, что заботилась о нем, и я решил сосредоточить все свое внимание на Леоне. Тем более, мне предстоит видеть его в ближайшие два года, одна только эта мысль вгоняет меня в ступор.

– Тебе придется тоже научиться готовить, я покажу, где будет лежать лекарство, очень важно не забывать давать ему утром и вечером. – Строго сказала моя новая сестра.

– Да, без проблем, но я надеюсь, мне не придется делать это слишком часто.

– Кто знает. – Заливисто засмеялась Кристина, – Я ведь человек и хочу тоже отдыхать, не могу следить за ним двадцать четыре часа в сутки.

– Ладно, разберемся. – Сказал я, ощущая сильное головокружение после такого количества спиртного.

– А вы, парни, правда, того? – Внезапно улыбнулась она. – Вы правда геи?

– Правда, но мы это стараемся не афишировать. И если что, мама в курсе, поэтому я решил, что ты тоже должна быть в курсе, все-таки ты тоже теперь часть нашей семье. – Расплылся я в улыбке.

– Ну, я надеюсь, могу быть спокойна за честь моего брата? – Снова засмеялась она.

Мне стало как-то неудобно от ее тупой шутки, но я не стал акцентировать на этом внимание.

– Ой, да ладно, вы чего так напряглись, я же шучу. Уверяю вас, если вы захотите его трахнуть, он даже не заметит. – Снова начала смеяться Кристина. – Он уже год такой, – Если рядом взорвется петарда, он даже не вздрогнет.

– Что, серьезно? И ты пробовала? – Изумился я.

– Пробовали мои друзья, они часто приходили ко мне и любили поприкалываться над ним. – Кивнул она, скривившись в улыбке.

В этот момент мне даже как-то стало не по себе, и образ заботливой сестры моментально испарился, словно его и не было. Не знаю, имею ли я право осуждать ее, но даже если он – всего лишь растение, издеваться над ним – это настоящая свинство.

– Кристина, а раньше, когда он был нормальным, какой он был? – Внезапно спросил Макс.

– Ну, не знаю, обыкновенный. Папаша очень любил его. – Пожала плечами Кристина.

– Он после убийства отца таким стал? – Осторожно спросил я.

– Да, рехнулся. – Кристина как-то странно отвела взгляд и покосилась на брата. – Не смог пережить горе. У него было затяжная депрессия, а потом он стал внезапно таким.

– И что, он теперь навсегда останется таким? – Макс выглядел расстроенным, и я его прекрасно понимал. Мне тоже по-человечески жалко было брата, на его месте мог оказаться любой.

– Врачи говорят, что уже ничего не исправить. – Заверила нас Кристина. – Он навсегда останется таким, но я всегда буду рядом и буду заботиться о нем.

– Ты хорошая сестра! – Сказал восторженно Макс. – Твоему брату очень повезло с тобой.

– Нужно убрать все следы преступления нашей пьянки. – Я встал из-за стола и начал собирать пустые тарелки и бутылки вина. – Мама скоро придет.

– В смысле? – Кристина приподняла бровь. – Она у тебя что, против, чтобы мы отмечали семейную встречу?

– Ну, как бы тебе это сказать… – я скривил лицо и посмотрел на Макса, тот только усмехнулся.

– Просто я обычно редко употребляю спиртное, и, скорее всего, она будет против, что мы так сильно напились вместе с тобой.

– А что со мной не так? – Снова удивилась Кристина.

– Ну, ты же несовершеннолетняя еще.

– Подумаешь, я уже давно большая девочка, и у мне дополнительный контроль не нужен. Я привыкла заботиться о себе сама и никому не позволю вмешиваться в мою жизнь!

– Ты еще не знаешь мою маму. – Засмеялся я. – Она слишком заботливая и постоянно беспокоиться. Не думаю, что она смириться с твоей эмансипацией.

– Значит, ей придется смириться с тем, что я уже взрослая. – Недовольно проворчала Кристина. – Я не позволю ограничивать себя в своих правах.

Я не особо всерьез воспринял ее слова, и даже не мог представить, какие стычки у нее будут с моей мамой.

Дня не проходило, чтобы они не спорили. Мама обвиняла Кристину в том, что та несерьезно относится к жизни. А когда мы оставались наедине, часто жаловалась, что это непослушная девчонка – копия своей матери. Такая же непутевая и бестолковая.

Сама же Кристина старалась как можно меньше общаться с ней, утром уходила в колледж, а вечером демонстративно одевалась и шла в клуб.

– Мам, отстань от нее, она уже привыкла так жить и нет никакого смысла что-то менять. – Устало сказал я, когда мать, глядя на часы, недовольно ворчала и смотрела в окно.

В целом, меня вполне устраивало, что Кристины почти никогда не было дома.

С утра она готовила кашу и какой-то суп, раскладывала все по контейнерам, а я кормил Леона по расписанию.

Если в первое временя мне было страшно прикасаться к нему, то спустя три дня я уже привык и просто кормил его с ложечки, как маленького ребенка.

Он ел медленно и даже прожевывал пищу, хотя в основном в этом не было нужды, вся еда была в виде жидкого пюре.

Я не знал, слышит он меня или нет, но иногда даже пытался с ним разговаривать. Мне было его очень жаль, не представляю, как могло так произойти, чтобы нормальный человек внезапно стал вот таким. Он словно умер! Интересно, может быть, в глубине души он все чувствует и понимает, и просто не может ничего сказать?

В десять утра я давал ему кашу, в которую добавлялось лекарство, также такую же кашу я давал вечером, а в обед у него всегда был суп. Кристина не особо баловала его разнообразием.

Во время того, как я кормил, парень всегда смотрел в окно. Смотрел немигающим взглядом, а мне было интересно, почему он смотрит именно туда? Ведь если он ничего не соображает, он мог просто пялиться в стену. Я сдвигал его кресло так, чтобы его взгляд был устремлен в другую сторону, ну так, в целях эксперимента. И спустя время парень слегка поворачивал голову, и тогда его взгляд снова обращался в окно.