Эйдан Гарфилд - БДСМ по вызову. Часть I

Долорес…Долорес….

2010 год. 15 октября. 18:20 .

Я нервничал. Ломили пальцы и выворачивало локти. Донельзя противное чувство. Я не понимал, что меня ждёт, но было страшно и в тоже время безумно интересно. Да-да, я думаю это подходящее слово: интересно. Нет, не страшно, а волнительно интересно. Хотелось узнать, смогу ли я справиться со всем этим, как я вообще отреагирую на всё происходящее? Меня переполняли эмоции, я понял, что нестерпимо хочу этого, хочу стать рабом для моей Госпожи.

Моё волнение нарастало. Я пытался глубоко дышать, но всё равно чувствовал, как ускорилось биение моего сердца. Если честно, с таким в своей жизни я ещё не сталкивался. Можно сказать, я буду на сцене, как актёр театра во время выступления. Когда я учился в университете у нас был предмет по ораторскому мастерству в курс которого входили и выступления на сцене. Но одно дело выступать перед зрителями в деловом костюме, и единственно что тебя сдавливает, то это туго завязанный галстук и при этом о чём-то рассказывать, а совсем другое стоять перед ними с голой задницей и развлекать их, при этом быть связанным и ловить на себе их жаждущие твоей плоти взгляды.

Я глубоко вздохнул и взглянул на свои дрожащие руки. Я представил, что на меня будут таращиться с десяток пар глаз, которые будут видеть меня абсолютно голого, до мельчайших деталей. Я помню, что в детстве мне иногда снились кошмарные сны, где я почему-то оказывался голым посреди класса и все начинали показывать на меня пальцами и смеяться, разинув полностью рот, хватаясь за животы, плача от распирающего смеха. Тогда я был готов провалиться сквозь землю от нахлынувшего стыда. Я просыпался в холодном поту и радовался, что это был всего лишь сон, который останется у меня лишь в туманных воспоминаниях. Всего лишь сон. А сейчас пере до мной действительность, но интересная, пугающая и возбуждающая. Я начал ловить себя на мысли, что это может быть даже возбуждающим. Я почувствовал, как к моему члену начала приливать кровь. В моей голове завертелись будоражащие сцены: Долорес своими ловкими руками связывает меня, пожирает своим похотливым взглядом, наказывает меня за моё непослушание.

У меня затряслись руки. Я почувствовал, что действительно начал возбуждаться не на шутку. Рано! Слишком рано! Надо отвлечься от таких мыслей. Я почувствовал, как мои ладони вспотели. Надо подумать о чём-нибудь простом, обыденном, скучном. Ну вот, например, вчера я уже сдал все анализы и даже почему-то волновался, когда ждал результаты, но они оказались хорошие и я к вечеру уже получил заветные штампы в бумагах, а ещё я написал записку себе. Написал себе свои же мысли насчёт Долорес, попытался разобраться в себе, что же она сделала со мной? Не получилось, я запутался, но мне кажется, что я скоро найду ответ на свои вопросы.

Я посмотрел на часы, пора. Я позвонил Долорес. В трубке замурлыкал её голос:

– Стэнли, рада тебя слышать. Приезжай к нашему офису. Жду тебя через час. Надеюсь, ты сегодня вечером будешь во все оружии.

Она положила трубку, а я ещё с минуту сидел и слушал гудки.

***

Я нервничал и стоял у двери своей новой работы, никак не мог постучать. Вдруг вышла Долорес. Я неуклюже отступил от двери, чуть не упав от неожиданности, а мой взгляд тут же приковался к ней. Она была великолепна: на ней был приталенный серый плащ, который опоясывал тоненький поясок вокруг её талии, широкополая шляпа и чёрные очки, которые были настолько большие, что скрывали чуть ли не пол лица. А губы были накрашены неприлично яркой красной помадой. Она была словно роковая женщина из старых голливудских фильмов шестидесятых годов, женщиной, которая застрелила своего мужа-мудака, который ей изменял со своей секретаршей и теперь она бросается в немыслимое, полное приключений и опасностей путешествие, чтобы уйти от ФБР, которое уже мчится за ней на всех парах.

Долорес сняла очки и недовольно фыркнув положила их в сумочку. Её хитрые глаза стрельнули в мою сторону.

– Малыш, ты почему на пороге стоишь? – она улыбнулась, взглянув на меня, – ты почему не заходишь? Стесняешься?

– Да я э-э-э… только подошёл, секунду назад…и… – начал я неуверенно оправдываться, бубня что-то себе под нос. Я думал, что сейчас покроюсь багровым цветом. Ничего более дельного на ум не пришло, и я выглядел по-дурацки.

– Постой тогда со мной здесь. Составь мне компанию, пока я покурю, – она достала пачку сигарет и выдала мне зажигалку, – огоньку даме!

Её голос прозвучал громко и строго. Я чиркнул зажигалкой. Вырвались искры и маленький, голубой огонёчек задрожал в моих руках. Долорес сделала затяжку и огонь перекинулся на сигарету. Она закрыла глаза и втянула в себя воздух. Затем выдохнула сладко пахнущий дым.

Яблоко. Пахло яблоком.

Она сделала ещё затяжку, прикрыв глаза.

– Мне кажется, что курение успокаивает, но скорее всего это не так, – начала Долорес, – иллюзия, самообман, но такой пленительный, что все разумные доводы разрушаются, не успев как следует навредить этой привычке. А-ха-ха. А ты, малыш, куришь?

– Нет, я пробовал как то, когда только поступил в университет, но мне не понравилось. Я кашлял потом полдня. Мне показалось, что это не моё.

– А-ха-ха-ха! – Закатилась смехом Долорес, – и больше не захотелось? Прям ни разу? И ни капельки? Хоть чуть-чуть? Самую малость?

– Ни капельки. Мне одного хватило. Я думал тогда, что оставлю свои лёгкие на асфальте.

– Ну значит ещё не пришло время, жизнь всех заставляет закурить, – тихо произнесла она, внимательно разглядывая тлеющую в руках сигарету.

– Надеюсь, меня не заставит…

– А я в тайне от родителей курила ещё со школы, – Долорес сделала глубокий вдох так, что сигарета чуть не вспыхнула и медленно выдохнув ещё один столп дыма продолжила: – и с тех пор никак не могу избавиться от этой иллюзии спокойствия и контроля. Все вокруг, с каждого утюга ноют о вредности этой дряни, даже на пачке стали какие-то ужасы рисовать, а я всё равно не могу отказаться. Ухватилась за эту иллюзию двумя руками и держусь. Даже не руками, а лёгкими. Вдыхаю эту гадость и успокаиваюсь. Какой приятный самообман. Только я сожалею, что знаю, что это самообман. Лучше бы не знала. Жила бы себе счастливой дурочкой. А-ха-ха, в розовом дыме самообмана.

Она закатила глаза и тяжело, сокрушительно вздохнув, продолжила:

– Но кроме этой дряни я люблю вино. Я совсем не домашняя девочка. Курильщица, алкоголичка и та, которая ещё может по сладкой попке надавать. Кто такую замуж возьмёт? Любой мужик только испугается. Всем нужна покорная дурочка, которая будет просто сосать член и не задавать глупых вопросов. А я их задаю, правда сама себе.

Она улыбнулась, до конца не докурив, выкинула сигарету, взглянула на меня строгим, повелевающим взглядом и сказала: