Джастин Дж. Лемиллер - Скажи мне, что ты хочешь. Как перестать стыдиться своих сексуальных фантазий и открыто обсуждать их с партнером

«Судебно-медицинские и медико-правовые аспекты преступлений сексуального характера и необычных сексуальных практик» , составленное доктором Анилом Аггравалом, буквально поражает наше воображение своим описанием 547 видов различных парафильных расстройств! Многие из описанных Аггравалом отклонений вполне оправдывают свое попадание на страницы его книги, если взять, к примеру, вомерофилию , определяющую сексуальное возбуждение от рвотных масс, или эпроктофилию , представляющую собой сексуальное возбуждение от метеоризма партнера, или зоонекрофилию – желание заниматься сексом с мертвыми животными. Но многие вовсе не кажутся такими уж необычными, если взять, например, копролалию , представляющую собой непреодолимое импульсивное влечение к использованию нецензурной лексики во время полового акта; ситофилию , возбуждение от использования еды во время сексуальной активности, а также неофилию , которая описывает навязчивое влечение к новшествам и изменениям. Подождите – что? Если слепо следовать данному списку, получается, что любой, кто действительно любит крепкое словцо, предпочитает использовать взбитые сливки или другие лакомства во время прелюдии, кто считает секс в его традиционном представлении скучным, по умолчанию, как бы это сказать, извращенец? Вы серьезно?

Правда в том, что многие пункты в списке Аггравала, среди которых также указан (держитесь крепче!) оральный и анальный секс, на самом деле достаточно широко распространены и практикуются. Как и некоторые из парафилий, перечисленных в DSM, например, желание сочетать удовольствие и боль. И вот наглядный пример: возможно, вы слышали о феноменально популярной книге – или фильме – «Пятьдесят оттенков серого» ? Проще говоря, огромное количество сексуальных желаний было причислено к категории «необычных», хотя таковыми они не являются. Это ставит перед нами важный вопрос: что такое «нормальный», когда дело доходит до секса, и кто должен это решать?

Психологи и психиатры уже давно говорят нам о том, что нормально, а что нет. К сожалению, они не всегда подходят к этому вопросу объективно. По сути, всякий раз, когда они сталкивались с чем-то, что не казалось им нормальным, они ошибочно определяли это как парафилию, даже в отсутствие доказательств, что определенное желание является редким или необычным. Эта произвольная тенденция предвзятой классификации каждого нового желания как парафильного привела к проблематичному эффекту стигматизации слишком многих сексуальных интересов и предпочтений. Все потому, что на протяжении практически всего времени существования DSM термин «парафилия» был синонимом психического расстройства .

Вспомните хотя бы 50–60-е годы, когда гомосексуальность была классифицирована DSM как парафилия. Это привело к тому, что общество стало рассматривать гомосексуальность как расстройство. И пока гомосексуализм считался психическим заболеванием, какая необходимость была в борьбе за права геев? Не будет преувеличением сказать, что в то время равноправие на рабочем месте или равные права в браке для геев рассматривались как потворство желаниям параноидальных шизофреников посредством законодательных мер. Справочник DSM стал прикрытием для Америки, чтобы отказать геям в их стремлении к равноправию, под предлогом того, что таким людям нужна терапия по «исправлению» их сексуальной ориентации. Иными словами, это позволило стране сказать: «Геи – вот кто должен измениться, а не мы». Поэтому исключение гомосексуальности из DSM стало действительно значимым событием. После снятия с людей ярлыка «расстройство», у общества не было другого выбора, как начать серьезно относиться к правам геев и лесбиянок. По этой причине исключение гомосексуальности из списка психических заболеваний (которое официально произошло в 1973 году), возможно, стало наиболее значимой вехой в американском движении за права геев.

Сексуальные желания, которые фигурировали наряду с гомосексуальностью в более ранних изданиях DSM и которые до сих пор считаются парафилиями – например, фут-фетишизм, или сексуальное влечение к ступням, переодевание, садизм и мазохизм, – по-прежнему рассматриваются большей частью американского общества как извращения или психические отклонения. То же самое относится и к тысячам других, менее известных фантазий, которые были отнесены к категории парафилий. Эта широко распространенная стигматизация сексуальных желаний, увековеченная сообществом специалистов в области психического здоровья, не только произвольна и ненаучна: она активно вредит сексуальной жизни и отношениям американцев. Чем больше стыда, смущения и беспокойства люди будут испытывать по поводу своих сексуальных желаний, тем с большей вероятностью они будут избегать разговоров о сексе и испытывать сложности во время него, не имея возможности привести и/или удержать себя в состоянии возбуждения или достичь оргазма. Недостаток общения в сочетании с проблемами в сексуальной активности, в свою очередь, может привести к серьезным проблемам в отношениях, в более сложных случаях даже к расставанию или разводу.

Психология должна помогать, а не вредить сексуальной жизни и отношениям людей. Не поймите меня неправильно: за последние годы данная область науки, безусловно, сделала немало, чтобы помочь. Но когда дело доходит до того, как психология трактует сексуальное желание и фантазии, то здесь еще есть над чем работать и что изменить. В частности, нам необходимо в корне пересмотреть критерии «нормальности» в том, что касается сексуальных желаний, и быть более осторожными и беспристрастными, когда дело доходит до того, чтобы навешивать ярлыки.

Чтобы добиться этого, мы должны начать с лучшего понимания природы сексуального желания. Какие желания являются необычными, а какие действительно редкими? И насколько вообще важна степень его распространенности, когда мы его оцениваем? Просто потому, что желание встречается редко, означает ли это, что оно обязательно нездоровое или неуместное для воплощения? Более того, есть ли разница в сексуальных желаниях мужчин и женщин? И как насчет людей разного возраста и разной сексуальной ориентации? Почему вообще разные люди хотят разных вещей? Стоит ли делиться с кем-то своими фантазиями, не говоря уже о том, чтобы реализовывать их на практике? Если да, то как, черт возьми, сделать это наиболее безопасным способом?

В настоящее время в научной литературе слишком много пробелов, чтобы можно было ответить на эти вопросы, поэтому я потратил больше года на проведение крупнейшего и наиболее полного исследования сексуальных фантазий американцев, из всех когда-либо предпринимаемых. Результаты этого опроса помогут заполнить некоторые пробелы в наших знаниях. Это не только даст нам лучшее понимание того, чего на самом деле хотят американцы, когда дело доходит до секса, и что из этого является нормальным, а что нет. Самое важное, что мы сможем использовать эту информацию для улучшения нашей собственной сексуальной жизни и отношений.

Читать дальше