Юлия Ридл - Близнецы. Испытание прошлым

В первые секунды я даже немного растерялся от такого неистового напора. Хоть и ожидал чего-то подобного, но не сразу смог отвернуть лицо, которое брюнет принялся покрывать быстрыми, короткими поцелуями. Приложив ладони к его широкой груди, с силой оттолкнул мужчину от себя, делая несколько шагов назад.

– Понимаю, ты злишься и имеешь на это полное право, но, пожалуйста, дай мне все объяснить, – он надвигался подобно урагану, что вот-вот сметет все лишнее на своем пути и непременно затянет меня в свою разрушительную тьму.

Невольно залюбовавшись мощью, решительностью и улыбкой своего бывшего, чуть не забыл об опасности, нависшей надо мной. Нельзя поддаваться его лживым речам. Он соврет – недорого возьмет, а мне потом опять страдать. Ну уж нет! Второй раз ни за что не поведусь на его сказки.

– Остановитесь, Станислав Викторович, – продолжая пятиться, выставил руку перед собой. – Не подходите ближе! – старался, чтобы голос звучал уверенно, но одна визгливая нотка все-таки проскользнула в конце фразы, выдавая мое реальное состояние, близкое к панике.

Преподаватель замер на месте и зло сверкнул глазами. Заметил, как его взгляд стал суровым и колючим, но спустя миг Артемов снова смотрел на меня доброжелательно и приветливо.

– Станислав Викторович, значит, – темноволосый чуть слышно ехидно хмыкнул. – Слав, прошу, давай поговорим. Нам же есть что обсудить, – не собираясь отступать, он продолжал давить на меня одним своим присутствием и непоколебимостью.

У него не было ни малейшего сомнения в том, что я рано или поздно сдамся и в очередной раз уступлю ему. Только в одном он просчитался, – больше нет того восемнадцатилетнего пацана, который безоговорочно доверял и слепо за ним следовал.

– Мне с вами обсуждать нечего. Надеюсь, что вам хватит ума не преследовать собственного студента. В нашем университете такие отношения недопустимы и строго наказуемы, – подняв выше голову, наконец смог взять себя в руки и посмотреть в некогда любимое лицо без унизительного страха.

Стаса аж перекосило: он побледнел от ярости, улыбка исчезла, черты заострились, губы вытянулись в ниточку, скулы напряглись, а черные густые брови сошлись у переносицы. Да, все-таки редкой красоты человек и прекрасный даже в гневе. Осознание, что у меня получилось выбесить его, грело душу.

– А отношения с Силаевым допустимы? – как гром среди ясного неба в оглушительной тишине прозвучал вопрос, которого я подсознательно очень боялся.

Мишку нельзя вмешивать. Что может сделать Артемов с неугодными ему людьми, – мне прекрасно известно.

– С чего вы взяли, что меня что-то связывает с Силаевым? – попытался засунуть свое волнение куда подальше и изобразить напускное равнодушие. – Да даже если и так, – показательно пожал плечами. – Какое ваше дело, с кем я провожу свободное от учебы время? Вам не кажется, что обсуждение моей личной жизни не входит в рамки ваших обязанностей? – приподнял бровь в притворном возмущении.

– Неубедительно, мой золотой, – Стас язвительно поцокал языком, сложив руки на груди, и покачал головой из стороны в сторону. – Врать ты так и не научился. Я же сразу справки навел и обратил внимание на то, что официально за тобой числится комната по соседству с неким Ляпуновым Григорием, а на самом деле живешь ты с Силаевым Михаилом, который, в свою очередь, должен делить кров вместе со своим близнецом Максимом. Вы встречаетесь?! – не скрывая ревности, прорычал преподаватель, сжимая кулаки.

Сука! Все-то он успел разнюхать. Конечно, глупо было надеяться, что Станислав не подготовится к нашей встрече, раз уж приложил столько сил, чтобы тут меня разыскать и устроиться преподом. Значит, придется прибегнуть к запрещенному методу – банальному шантажу.

Я потихоньку приближался к двери. Стратегическое отступление, так сказать. Но последнее слово сегодня все равно останется за мной.

– Не слышу ответа! – рявкнул Стас, явно задетый за живое. – Мне сломать через колено твоего любовничка, чтобы ты удостоил меня своим вниманием?

Молча достал из кармана телефон и, нажав нужные кнопки, с вызовом посмотрел в сердитое лицо Артемова.

– Мой золотой мальчик, как же я соскучился, – отчетливо раздалось из устройства по всему помещению.

Самоуверенный цветущий вид мужчины исчез в мгновение ока. Он осуждающе нахмурился и шумно засопел, широко раздувая ноздри.

– Как понимаешь, весь разговор был записан. Если ты посмеешь хотя бы посмотреть в сторону Миши, я тебя с говном смешаю, ославлю не только здесь, но и за территорией кампуса, – предупредил ледяным тоном, окидывая бывшего волной презрения.

– А ты изменился, – словно не веря, что я способен на нечто подобное, то ли восхитился, то ли ужаснулся Стас, сузив глаза.

– Учителя хорошие были, – нагло бросил я, разворачиваясь.

Что ж, один – ноль. Следующий шаг за Артемовым. Уж он-то придумает достойную ответку к бабке не ходи.

Как ошпаренный выскочил из кабинета, меня била дрожь, с удовольствием бы сполз по стенке вниз, но не мог себе этого позволить, потому что на подоконнике сидел Миша. Макс куда-то умотал, как обычно все и делали на перерыве, а мой парень терпеливо дожидался меня.

Я буквально повис на нем и зарылся носом в шею, жадно вдыхая родной аромат. В этот момент мне было абсолютно наплевать на то, что подумают студенты, курсирующие по коридору. В объятиях любимого человека так хорошо и спокойно. Вот бы стоять так вечно.

– Солнце, что случилось? Ты из-за нового преподавателя так психовал? Вы знакомы? Он обидел тебя? – многочисленные вопросы посыпались на мою несчастную голову, без этого разрывающуюся от боли.

– Все в порядке, – тихо пробормотал я.

– Это ты уже говорил, – аккуратно обхватив ладонями подбородок, Михаил с тревогой заглянул в мои глаза. – Прошу, доверься мне, я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Чего ты боишься? – умоляющий тон резал по живому и бередил потаенные струны души.

Блять! Он переживает, это понятно, но как ему рассказать? Не могу. Если он узнает правду, то конфликт со Стасом неизбежен. А кто выйдет из него победителем? Я слишком хорошо знаю, что Артемов не проигрывает. По крайней мере раньше точно не знал поражений. Так рисковать недопустимо. Моя задача – уберечь Силаева и держать его подальше от бешеного препода.

– Миш, хорош. У меня просто нервы ни к черту из-за учебы: она еще толком не началась, а я уже хочу, чтобы скорей наступили каникулы, – слегка прижался губами к гладкой щеке любимого.

Резкий хлопок двери заставил обернуться. Стас стоял напротив нас и с ненавистью смотрел на моего парня. Через секунду он опомнился и, чтобы не привлекать к себе лишнего и ненужного внимания, поспешил прочь.