Ео Рэеллин - Революция

– Нэр, можно выходить, – Теллим вырвал его из полудрёмы лёгким касанием плеча.

Верн, встрепенувшись и соскользнув с кресла, отправился переодеваться в душ. Успевшая высохнуть одежда выглядела непрезентабельно, облачившись в неё, он безрезультатно предпринял попытки разгладить заломы на ткани и посмотрел в своё отражение – теперь волосы торчали хаотично, лицо было бледным, но во взгляде вновь поселилась уверенность. Ещё каких-то пять минут, и всё закончится. Конец иллюзорной свободе.

– Приятно было познакомиться, Нэр. – Теллим ждал его у двери с грустно-растерянным выражением на лице; чтобы скрыть эмоции, он вновь улыбался, верхняя губа приоткрывала кривые передние зубы, за которые опять зацепился взгляд Верна. Понимал, что видит Теллима в последний раз.

– И мне. – Он опустил глаза и увидел, как ладонь Теллима дёрнулась в его сторону, но замерла в нерешительности.

Верн не знал, как это происходит у рядовых керийцев, обычаи к-рутов были лучше знакомы благодаря Рею и находившимся рядом стражникам, но не колебался и доли секунды – потянулся и взялся за протянутую руку. Теллим принял этот жест за разрешение, прижал к себе, впившись в губы бесцеремонным поцелуем. Дальше всё было скомканным и странным – Верн оказался на кресле под Теллимом, оба оставались в одежде, брюки он расстегнул сам, одновременно широко разводя бёдра. Проникновение было резким, но желанным на фоне внезапно вспыхнувшего возбуждения. Эта близость в череде множества казалась иной: все его любовники были опытнее, относились к телу Верна иначе, бережнее, но менее искренне – никогда не позволяли себе отдаться страсти. Теллим же брал то, что ему дают, не задумываясь. Влажно и с упоением не то целовал, не то вылизывал шею, плавно двигался, шумно дышал.

Удовольствия почти не было – Верн никак не мог сконцентрироваться и думал, что такова, должно быть, его благодарность за бескорыстное спасение жизни. Ещё одно безумство, не имеющее смысла. Разве что опыт. Он гладил короткие волосы Теллима, обнимал его ногами, пока не почувствовал волну, накатывающую откуда-то изнутри; не в силах сопротивляться новым ощущениям, Верн начал коротко постанывать, уже перед самым пиком осознав, что теряет контроль над телом, попытался вернуть себя в реальность и в момент оргазма лишь сдавленно замычал.

После спонтанного секса обоим стало ещё более неловко, чем во время неудавшегося прощания, Теллим, не тратя ни секунды на отдых, слез с него и, на ходу натягивая штаны, пошёл к шкафчику возле стола. Верн встал на подкашивающиеся ноги и начал приводить одежду в порядок.

– Надо? – спросил Теллим, показав упаковку контрацептивных таблеток.

– Нет, у меня имплант, – выдохнул Верн и сделал шаг к двери.

– Удачи тебе, Нэр, – резко изменившимся голосом произнёс Теллим и отвернулся, продолжив изучать содержимое полки.

– И тебе.

Верн выскользнул из квартиры, в которой ему вдруг стало тесно: не хватало воздуха свободно дышать. Зато на улице после ливня было влажно и прохладно. Свежо.

Как он и предполагал, Сарейс и ещё три охранника в штатском ожидали его в тридцати метрах от временного убежища, за углом. Ещё в пятидесяти находился аэрокар. Когда все заняли в нём свои места, Сарейс спокойным, будто ничего не произошло, тоном сообщил:

– Господин Рэеллин, премьер-министр распорядился доставить вас на Керию.

– Мне нужно забрать комм из резиденции, – сохраняя равнодушное лицо, ответил Верн.

– Его взял с собой господин Оберн.

– Из наёмийской резиденции? – уточнил Верн, по взгляду Сарейса понял, что он подразумевает то же самое, но решил уточнить: – Господин Оберн был на Наёми?

– Час назад вернулся на Керию. – Сарейс многозначительно кивнул и весь оставшийся до портала путь сохранял молчание.

Причина, по которой Рей приезжал на Наёми, была очевидна. Верну стало не по себе – дядя в гневе был страшен, и, судя по невозмутимому виду Сарейса и его людей, этот гнев ещё не нашёл своего выхода. Полное понимание, что сам виноват, имелось ещё перед воплощением затеи в жизнь, но, как ни крути, ничего приятного в том, что тебя отчитают как нашкодившего ребёнка, не было.

Переодеться возможности не представилось – взявший их на борт у керийского портала аэрокар сел на площадку возле дома премьер-министра. Ради развлечения Верн составил список своих деяний за день и попытался спрогнозировать, за какое из них ему достанется больше всего. Как всегда, не угадал.

Рей ждал его в кабинете: смотрел в окно на занимающийся фиолетовым рассвет, заложив руки за спину, длинные волосы были небрежно перехвачены заколкой. Верн, выдохнув, шагнул внутрь и прикрыл дверь за собой.

– На двух аварских колониях массовые беспорядки. – Рей повернулся к нему и жестом запустил голограмму новостей, где мелькала толпа в одеяниях различных оттенков серого. Опешивший от неожиданного начала разговора Верн не нашёлся что сказать. – Жрецы протестуют из-за заявления Инно, ответное выступление их лидера вызвало ещё бо́льший резонанс.

– Что сказал Кхари? – прочистив горло, спросил Верн.

– Что триединство – иллюзия. Значение имеют только личности и их персональная вера. Вера, которая помогла победить. – Во взгляде Рея была какая-то безучастная грусть.

– Ого. – У Верна во второй раз за бесконечные из-за перемещения между планетами сутки начали гореть щёки. – Это будет иметь последствия для Империи?

– Возможно, – пожал плечами Рей и по-прежнему безэмоционально добавил: – Оставайся, Верн. Сегодня у тебя выходной. Арен здесь, он не мог заснуть этой ночью, потому Джейс забрал его к мальчикам.

– Спасибо. – От нескольких спокойно сказанных фраз стало стыдно даже больше, чем от гневной отповеди.

– Вот твой комм. – Рей протянул ему браслет и покинул кабинет.

Индикация уведомляла о двух новых сообщениях. Первое, как ни странно, было от Рея – файл с названием «Теллим Чарри». Верн вывел его в режим голограммы: всё, сказанное Теллимом, плюс детали, начиная с физических параметров и заканчивая генетической экспертизой и оценкой вероятности наследственных заболеваний у потенциального потомства. Стажёр хирургического отделения крупнейшего госпиталя Наёми, обучающийся благодаря государственной программе. Изображение Теллима, прикреплённое к досье, было не самым удачным – явно нервничал в момент съёмки, что ещё больше усиливало диссонанс в чертах его лица – в жизни выглядел куда приятнее.

Ещё раз пробежавшись по сухому тексту, Верн вздохнул и дал команду комму:

– Удалить сообщение.

Второе письмо было от Исана: после окончания рейса мужа переводят в Сектор Нериде на крейсер «WQA-043», поэтому в ближайшем будущем он на Керии не появится. Потерев разгорячённую кожу лица ладонями, Верн отправился в комнату, смежную с детской – всегда там ночевал, когда оставался в доме дяди.