Елена Фокс - Друзья

– Так, вы оба, сейчас же за мной, – проговорил отец Калеба.

Вся процессия, не сговариваясь, последовала за ним в дом Томпсонов. Это походило на полицейский допрос со всеми вытекающими. Калеб и Оливер уселись на диван, а их родители стояли напротив и выжидающе смотрели на них.

– А теперь я хочу услышать от вас объяснения, – продолжал мистер Томпсон. – Что это за слухи такие ходят?

– Папа… – начал было Калеб, но в этот раз Оливер не дал ему ничего сказать.

– Это правда! – твердо выкрикнул парень. – Я и правда гей. Но не Калеб. Он просто хотел защитить меня, поэтому сказал так.

– Это правда Калеб? – с надеждой спросил его отец. – Слава богу!

– Что ты хочешь этим сказать, Ллойд? – презрительно спросил мистер Янг. – Слава богу, что наш сын гей, а не твой? Ты считаешь, что гомосексуализм это плохо?

Оливер и Калеб переглянулись, чувствуя, что начинается конфликт. Но вмешалась мама Калеба:

– Так, Эрик, Мишель, давайте не будем горячиться. Ллойд сказал не подумав. Но, согласитесь, никто не желает такой жизни своим детям. Все мы хотим, чтобы наши сыновья были счастливы. И только не говори, Мишель, что сейчас ты не на грани истерики. Но все это не значит того, о чем вы могли подумать. Мы любим Оливера, как родного сына. И ничто этого не изменит.

Речь миссис Томпсон была по истине впечатляющей. Миссис Янг в конце концов все же заревела и бросилась в объятия к любимой подруге. Только мужчины продолжали стоять, кидая друг в друга недовольные взгляды.

– Ладно, хватит этих сантиментов. Давайте поговорим о проблеме. Ведь все думают, что наши сыновья встречаются.

– Я не буду ничего отрицать! – тут же вмешался в разговор Калеб. – Я сделал это, прекрасно понимая всю ответственность. И решения своего я не поменяю. В конце концов я уже не ребенок!

– Никто и не заставит тебя, дорогой, – опять заговорила миссис Томпсон. – Ты очень хороший друг.

Женщины вновь зарыдали. Начался уже конкретный хаос. Отцы пытались успокоить своих жен, но все было тщетно. Тогда было принято решение, что Калеб и Оливер отправятся в дом Янгов, а родителям необходимо выпить.

– Наконец-то тишина, – выдохнул Калеб, когда они оказались в комнате Оливера. – Наши родители действительно странные, но классные.

– Ага, – Оливер был мрачным и задумчивым. – Я в душ.

Калеб не стал ни о чем его спрашивать. Больше всего на свете Оливер сейчас хотел, чтобы его оставили в покое. Именно это Калеб и собирался делать. Сходив в душ, оба легли в кровать. Время конечно было еще не позднее, но день выдался действительно трудным.

Оливер накрылся одеялом и отвернулся к стенке. Калеб лежал рядом и задумчиво смотрел в потолок. Они уже много раз вот так спали вдвоем, в одной кровати, и никогда это не вызывало у него неловкости. Но в этот раз… Калеб повернул голову в сторону друга и замер. Он видел только его спину, обтянутую в серую майку, и затылок. Кончики пальцев покалывало от острого желания прикоснуться к волосам. Просто убедиться, что они все такие же, как прежде.

Калеб одернул себя. Что за глупости лезут ему в голову!

Неожиданно со стороны Оливера, послышался тихий всхлип. Сердце Калеба замерло. Он плачет? Оливер всегда до последнего все держал в себе, боясь показаться навязчивым. Кто знает, о чем он сейчас думал. А пытаться вытянуть из него все, было как-то неправильно. Какое-то время Калеб был в растерянности, не зная как себя вести. Но, отбросив все сомнения, он крепко обнял друга, прижимая его к себе.

Оливер от неожиданности даже всхлипывать перестал. Но потом он расслабился, полностью растворяясь в объятиях лучшего друга. Он действительно плакал. Его душу словно рвало на части от невысказанной боли. Перед глазами стояло лицо Лиама в студенческом кафе. Такое отчужденное и безразличное. А ведь всего сутки назад он смотрел на него с такой любовью и горячо шептал на ухо ласковые слова. Оливер действительно верил ему. И было так тяжело признавать, что он ошибся.

Он ненавидел Лиама, и в то же время понимал его. Но все же сейчас он мог думать только о себе. Все было так прекрасно. Еще пару месяцев и они бы выпустились. У него был лучший друг и классный парень. А сейчас вся его жизнь пошла под откос. Парень оказался тем еще засранцем. Все вокруг смотрят с осуждением и презрением. А еще и лучший друг пострадал из-за него.

Он продолжал думать о том, что случилось в колледже. О разговоре с родителями. Он думал о своем незавидном будущем и продолжал реветь, утопая в жалости к себе. А Калеб все это время крепко прижимал его к своей груди. Он ничего не говорил и ничего не пытался сделать. Он просто был рядом, как и обещал. Постепенно все плохое, о чем думал Оливер ушло на второй план. Мысли о Калебе, его горячие ладони и спокойное дыхание, поглотили его с головой. И перед тем как провалиться в сон, Оливер подумал о поездке на озеро. Он подвел своего лучшего друга, а Калеб продолжал поддерживать его. Он исправится. Как бы плохо ему не было, но он сделает все для Калеба. Все, что будет в его силах.

Будильник еще только собирался зазвенеть, когда Оливер уже отключил его. Он пол ночи не мог уснуть и проснулся слишком рано.

Выпускной.

Неужели этот день настал? А ведь казалось, что это никогда не закончится. Утренние сборы прошли на автомате. Душ, завтрак, и дорога в колледж. Калеб о чем-то пытался говорить, но Оливер совсем его не слушал, поглощенный собственными мыслями. Они вышли из машины и Калеб, как и все эти несколько месяцев, по привычке обнял его за плечи. Сердце Оливера пропустило удар, а дыхание сбилось. Еще один день пережить и это наконец-то закончится.

Всего один день и ему больше не придется сдерживаться каждый раз, когда Калеб к нему прикасается. Точнее у Калеба больше не будет надобности в таких прикосновениях. Это будет последний день, который они проведут, как парочка. Ведь в универе эта ложь будет не нужна.

Вообще, Оливер предлагал Калебу разыграть сцену разрыва, чтобы этот фарс закончился, но друг отказался. Он приводил вполне понятные аргументы. Пока мы вместе, никто нас не трогает. И хоть эта была не совсем правда, все же без поддержки друга Оливеру пришлось бы гораздо тяжелее.

Но как же тяжело ему было! Калеб действительно отлично вжился в роль его парня. Настолько хорошо, что все прикосновения уже были на автомате. Как будто они так всегда делали.

И когда все успело так запутаться? Вспоминая те нелегкие дни после признания Калеба, Оливер часто думал могло ли все пойти по другому? Если бы им не пришлось играть влюбленных, остались бы они друзьями? Если бы Калеб не делал всего того, что он делал, Оливер бы в него не влюбился?

Да, он все-таки влюбился в своего лучшего друга. Он пытался бороться со своими чувствами, но все было тщетно. Каждый раз, когда Калеб находился рядом, сердце его пускалось вскачь, а к щекам приливала краска. И было бы легче, если друг хотя бы не был таким тактильным. Но он все время касался его. Будь это случайное прикосновение или же объятие на публику.