Алексей Левин - Больше боли. Книга 3. Без/болезненно

– Я тут самоходом, не с компанией. – Как будто извиняясь, продолжил он. – Местечко бы под палатку.

– Да вставай рядом с нашей, тут есть место еще. – Лега поднялся на ноги и пошел к нему. Я, заинтересованный странным гостем, тоже подошел к ним. – А то здесь корни торчат, неудобно спать будет.

– Да? Здорово, спасибо! – Мужчина приветливо улыбнулся. Протянул руку. – Я Рунар, очень приятно.

– Как? Рунар? – Лега ответил на рукопожатие. – Необычное имя. Олег.

– А я Артем. – Я тоже пожал теплую, шершавую руку, как ухо слона. – Вы на фестиваль?

– Ой, да какое мне «Вы». – Рунар рассмеялся. – Вот захотелось как-то необычно выходные провести, решил выбраться. А так я вообще-то не байкер. Но рок-музыку люблю. Мне бы машину еще где-то припарковать, чтобы вам не мешать.

Он указал на старенький красный пикап, стоящий пока что посреди дорожки. Мы по-быстрому сообразили, куда ему перегнать машину, чтобы не мешалась. Потом Рунар откланялся и занялся оборудованием своего места обитания.

Ближе к вечеру мы всей гурьбой пошли на открытие фестиваля. В лагере осталась только Варвара с несколькими девчонками, которые приехали сюда отдохнуть. Оказалось, что среди местной братии довольно много «магнатов», потому что свободных мест в палаточном лагере на территории фестиваля уже не было. И я реально увидел детей разного возраста и сорта, которые сидели на мотоциклах, представляя себя крутыми байкерами, прыгали на батуте, канючили у родителей сосиску в тесте и мороженое в обеденной зоне. Многие были одеты в мини-футболки с рок-группами, на головах были повязаны банданы. В общем, явно фанатели от того же образа жизни, что вели и их родители.

– Прелесть какая! – Восхитилась Ника, увидев полуторагодовалого ребенка, который косолапил по траве в футболке с надписью «KoЯn» вслед за своей мамой в мотоциклетном костюме. – Вот детей никогда не хотела, а теперь даже завидно стало.

Напротив обеденной зоны была зона мерча: продавали всякие напульсники, нашивки, цацки, футболки и толстовки. Стояло несколько фургонов, на раскрытых дверцах которых висели новенькие и супер-дорогие кожаные костюмы. Возле прилавков толпились гости: выбирая, интересуясь о цене, прикидывая на себя.

Публика вообще была крайне разносортной: я увидел худых девчонок с дредами неонового цвета, толстых байкеров с татуировками в обе руки, кучу лохматых парней во всем черном и не совсем чистом. Были и обычные люди, которые на фоне местной братии выделялись своей «нормальностью»: в обыкновенных шортах или спортивных костюмах, широкополых соломенных шляпах, с барсетками под пузом. У многих в руках были пластиковые стаканчики с пивом. Пахло шашлыком из обеденной зоны, окружающим лесом, травой под ногами, которая покрылась росой с наступлением сумерек. А над головами витали риффы настраиваемых гитар на сцене.

Я посмотрел чек-лист выступлений и понял, что не знаю ни одной группы. Впрочем, трибьют Металлики отозвался в уме чем-то знакомым. Я вообще по нашим посиделкам видел, что мой вкус к рок-музыке слишком специфичный (ты не поймешь), потому что даже бывалые и самые суровые из нашей тусовки морщились, когда мне представлялась возможность подключиться к Bluetooth-колонке и врубить на полную мощность каких-нибудь Asking Alexandria, по которым я буквально тащился, или Caliban. Все как-то обычно были по классике, с завыванием вокалиста под длиннющие гитарные соло и не менее длительные проигрыши. Никто не хрипел, никто не гроулил, все было чинно, с развешанными черепами идеально по линейке.

Поэтому я решил купить себе местного пива и пойти смотреть, как беснуется толпа. Это вообще отдельный сорт прекрасного: в особенности, слэм. В прежнее время я бы и сам принял участие в том, чтобы толкаться и с разбегу прыгать в толпу где-нибудь в середине особо мясистого проигрыша, но сейчас вспоминал слова Венеры Николаевны о том, что нужно по максимуму избегать любых проявлений насилия, пусть даже и в таком внешне безобидном выражении. Поэтому приходилось довольствоваться не самым хорошим пивом в пластиковом стаканчике и видами полупьяных людей, качающихся под музыку.

Кстати, о Венере Николаевне. Я достал телефон и открыл Гугл Док, который служил мне дневником самонаблюдения. С досадой посмотрел на последнюю запись почти что двухнедельной давности. Венера Николаевна могла просматривать мой дневник, когда ей в голову взбредет, поэтому она, очевидно, уже заметила, что я забросил рефлексию. Ух, и достанется же мне, когда вернусь домой.

7

– Что там у тебя? – Раздался совсем рядом голос Леги.

– Ы-ы-ть, да ничего такого! – Я заныкал телефон обратно в джинсы, как будто спалился с карманной киской. Почему-то стало очень стыдно, что он мог прочитать о том, как я две недели назад вспомнил об Антоне и расстроился. Спасибо и на том, что не рыдал, пока это писал. Убожество.

Лега вопросительно на меня взглянул. У него верхние пряди волос были собраны в пучок на затылке, и этим он напоминал мне уже не рыцаря, но викинга. Особенно в сочетании со своей футболкой, на которой опять были какие-то руны.

– Там, в общем… – зачем-то начал оправдываться я, – дневник рефлексии, хе-хе, мы как бы с моим психотерапевтом, ну… это самое…

Лега еще сильнее вздернул одну светлую бровь над другой. Потом рассмеялся и встал рядом, отпил из своего стаканчика.

– Домашку делаешь, значит?

– Э-м, ну, типа того. – Я в мыслях попытался проанализировать свое смущение, но Лега почти дотрагивался своим плечом до моего, поэтому мысли в нужном направлении вообще отказывались течь.

– Как тебе чек-лист? – Спросил Лега, обозревая происходящее вокруг веселье.

– Вообще без понятия, кто все эти люди.

Лега прыснул, чуть не подавившись пивом.

– Я так и подумал, что тебе не понравится.

– А ты много, кого знаешь из местных выступающих?

– Ну… – Он повернул голову в сторону сцены, на которой пританцовывали музыканты с гитарами. – Хэдлайнеров знаю, парочку из тех, кто завтра будет выступать. Да и все, в общем. Я русскую музыку тоже не особо слушаю. Больше по зарубежной.

– Вот-вот! Я вообще с трудом представляю, как бы выглядел байк-фестиваль, на котором выступали бы группы, которые нравятся мне.

Он посмеялся, взглянув на меня с открытой симпатией. Я глазам своим не поверил.

– Мы скоро обратно в лагерь пойдем, свою музыку на колонках включим. – Продолжил Лега, и тон его снова был весьма равнодушным. – Ты с нами?

– Естественно, че мне тут делать одному?

– Тут завтра днем веселее будет. – Мы неторопливо двинулись вдоль прилавков с цацками. – Аниматоры всякие, конкурсы. Интересно будет посмотреть. В прошлом году приехал подъемный кран, и все на нем катались. На стреле, в смысле. О, еще мотоколонна ездит до города и обратно. Типа парад. Из тех, кто в первой половине дня при памяти.