Алексей Левин - Больше боли. Книга 3. Без/болезненно

– Лега, слушай… – Почти не осознавая себя, сказал я. – А ты случайно не в курсе…

– М-м? – Он повернул ко мне голову.

Не в курсе ли ты, бывают ли среди вас геи? Потому что мне очень бы хотелось, чтобы бывали. И даже не все, а конкретно один. Стоящий прямо сейчас передо мной.

– Что ты хотел узнать?

Я затянулся еще раз, глядя в его лицо. Бл*ть, вот как жить в этом мире, если за вопрос «А ты случаем не гей?» можно знатно отхватить по *блету? Он, наверное, даже спать со мной на одном этаже не захочет. Вон, как девок рассматривал в купальниках сегодня днем. Точно натурал. На коврик спать пойдет, как шутил до этого, если узнает, что я по нему тащусь.

– Тема?

– Да я это… – я отвернулся, комкая сигарету в пепельнице, – во сколько завтра подъем? Я забыл что-то.

Я услышал, как он выпустил из легких воздух, который держал до этого за зубами. Лега провел рукой по волосам, двинувшись следом за мной в дом, когда я направился туда.

– Я тебя разбужу. – Коротко сказал он. Мы стали подниматься по лестнице. – Но не думаю, что совсем рано. Надо, чтобы алкоголь выветриться успел.

Мне совершенно не хотелось завтра с утра опять стоять под летним душем, поэтому я ушел в ванную, как только понял, что там никого нет. Мылся, вспоминая наш ампутированный аналог разговора, представлял, что было бы, если бы я все-таки отважился поцеловать его. Вот прямо так, с остатками сигаретного дыма на губах. И плевать, что ему, наверное, было бы неприятно. Что бы он сделал? А вдруг бы вместо того, чтобы оттолкнуть и вмазать, ответил бы взаимностью? Как он целуется?

Я намылил голову, гоняя в мыслях варианты. Наверное, целует так, что потом болят губы, крепко и сильно, заставляя открывать рот языком, подчиняя себе. Есть у него пирсинг в языке, как у Ники? Вроде бы нет, не замечал. И хорошо. У Антона был пирсинг, мне не нравилось. Хотя, тут как посмотреть… В поцелуях нет, а в минете еще как. Так, не туда, не к тому. Как там Газманов пел? «Мои мысли, мои скакуны»?

Белая пена лениво сползала по спине и позвоночнику, отдаленно напоминая нежные прикосновения. Что-то мне подсказывает, что Лега не такой. И целует не так. И вообще не подчиняет никого, куда я опять со своими мерзкими наклонностями?.. Наоборот, тихо дотрагивается губами до моих губ, проводит языком по нижней, ненавязчиво пододвигает к себе ближе. И глаза обязательно закрывает, когда целует. Потому что искренне целует, по-настоящему.

На такие фантазии тело у меня мгновенно отозвалось тяжестью ниже пояса. Привалившись плечом к стенке душевой кабины, я дотронулся до отвердевшего члена и слегка придавил головку. Если у него я первый и он медлит, потому что не знает, как нужно, я бы его всему научил. Как надо лизать, как сосать. Я бы ему все показал. Вначале заглотил бы его член до самого основания, потом бы полностью выпустил изо рта. Большой ли он у него? Я припомнил его комплекцию. Он довольно худой, немного крепче меня. У худых парней, бывает, обнаруживаются в штанах приборы внушительного размера. Хотя… кто бы говорил.

– Боже, заткнись ты уже. – Прошептал я сам себе, зажмурившись и дроча.

Вот, если бы он сейчас сюда зашел. Я бы его точно не отпустил. И пофигу, что он по девочкам. Что тут не уметь натуралу? Все парни умеют дрочить. Подошел бы ко мне со спины, сжал бы слегка яйца свободной рукой. Как бы приятно было откинуться на его грудь, покрытую бесчисленными татуировками, отдавая себя целиком его знающим, теплым, крепким рукам. М-м, мой светловолосый байкер… Голубоглазый рыцарь в кожаных доспехах… Можешь пользоваться мной без остатка, мне совершенно не жаль своего тела. Можешь мять его, кусать, рвать, если потребуется. Можешь даже целовать. Только будь рядом, будь внутри, будь вокруг меня, до самого последнего вздоха, до последней капли спермы, до последней судороги оргазма в теле.

В ушах зашумело, когда я кончал, повторяя в мыслях его имя. Потом еще минуту я приходил в себя, тяжело дыша и глядя в серый кафель напротив. Да, если бы так все и произошло, вот была бы сказка. Мы бы с ним… Мы бы с ним… А что бы мы делали с ним в разных городах, когда между нами несколько тысяч километров?

В запертую дверь ванной постучали. Я торопливо смыл с себя пену и остатки порока, накинул полотенце, вылез. Может быть, я настолько отчетливо сейчас дрочил на Легу, что он в мыслях это все прочитал и пришел? Мне не сложно, я могу еще раз, почти сразу, даже ничего делать не надо будет. У меня не было секса уже почти год. Год, Карл!..

– Пусти отлить, а? – Это был Сэм. Я оглянулся на совмещенный санузел и посторонился, впуская его внутрь. Ну да, Воганов, размечтался. Горячие сцены в душе подходят, разве что, для гейской порнушки, а не для обыденной реальности. В реальности, увы, прекрасный рыцарь уже спокойно себе дрыхнет и видит девятый сон.

Я обсушился полотенцем, вернулся в ванную, посмотрел на стянутые трусы на полу. Пришлось их постирать и повесить сушиться. Нижнего белья я, конечно, тоже не взял с собой. Что за идиот… Завтра надо будет заехать в супермаркет, прибарахлиться, а пока придется ночевать в одной комнате с байкером, на которого у меня чертовски стоит, совершенно голым. Отличные перспективы, если знать, что у нас с ним все равно ничего не будет. Мазохистские, я бы сказал. Все, как я люблю.

5

Утро следующего дня началось для меня с нескольких вещей: с бодрого рока на чьем-то будильнике, с полосы солнечного света, который залился на наш второй этаж, невзирая на тонкие занавески. И с Леги, который вернулся из душа в благоухании дезодоранта и геля.

Я упорно делал вид, что сплю, потому что тело подсказывало мне, что еще очень и очень рано, и что вообще отпуск для того и нужен человеку, чтобы без зазрения совести дрыхнуть до обеда.

– Воганов, вставай. – Протянул Лега, чем-то зашумев. Я приоткрыл один глаз и увидел, что он копается в своей дорожной сумке. – А то умываться опять в летний душ пойдешь.

– Я не буду, я вчера умылся. – Я повернулся на другой бок. Солнце припекало так, что я, наверное, мог бы поджариться, если бы не вертелся по кровати, словно сосиска, выложенная на раскаленную сковороду. Но все же я превозмогал эти неудобства и мужественно оставался лежать в постели.

– Умылся заранее, серьезно? – Я услышал в его голосе улыбку. – Тогда ты и пива напился, наверное, на неделю вперед. А уж сколько выкурил… На две жизни хватит.

Я фыркнул, но не нашелся, что ответить. Вместо этого натянул на голову подушку и снова прикинулся мертвым, читай спящим. Лега переоделся, затем его шаги неторопливо приблизились к моей кровати.

– Ладно, давай по-другому. – Протянул он. Мне стоило только догадываться, что он для меня готовит. Но к смачным звукам шлепков и усиленному динамиком телефона голосу: «Вставай, за*бал ты, *банный шашлык» жизнь меня явно не готовила. Я подпрыгнул на кровати, и Лега едва успел отдернуть руку от моего уха, чтоб я не размотался на ровном месте об его телефон.