Фанни Монтана - Пай Лоу, аналитик, восемнадцатый этаж

– Йорген, давайте договоримся. Дайте мне ещё полчаса. Уже почти всё, последнее усилие. Только отойдите подальше, прошу вас.

– Время пошло, Пай.

Десять минут расчётов, записи на доске. Опять читает, встряхивая головой, чтобы сосредоточиться. С выбившихся прядей разлетаются капли. Бродит по кругу, как зомби. Вдруг замирает и бормочет что-то типа «без окон, без дверей, полна жопа огурцов…».

Непонятный высокий звук вспарывает тишину кабинета. Пай хватается рукой за грудь, сгибается пополам и начинает дико хохотать. Святые небеса, умом тронулся мальчишка.

– Что такое? Пай, ну всё, достаточно. Пай! – Тот только поднял вверх палец, пытаясь что-то сказать «это же… это…», но его скрутил новый приступ хриплого хохота.

Подождав с полминуты, шеф подошёл к задыхающемуся от смеха омеге и изо всех сил хлопнул ладонями прямо перед его лицом. Аналитик резко выпрямился, дёрнувшись, икнул и закрыл лицо дрожащими ладонями, тяжело дыша.

– Тройная атака Риделя… Это же примитивная атака Риделя! Ха-ха-ха, а меня можете поздравить – я тоже придумал почти гениальную схему уничтожения крупной корпорации.

Отдышавшись, омега пояснил, что атака Риделя – одна из самых простых схем, но в их случае обставленная весьма оригинально, изящно и дерзко.

– Понимаете, из-за своей простоты она достаточно надёжна и её трудно обнаружить, особенно если компания такая гигантская, как «Пика». В общем-то эту схему на монстрах никогда не применяли. Но с подобными поправками и усовершенствованиями… Трижды блядская задница, я хочу посмотреть на человека, который это придумал! С сегодняшнего дня он мой кумир! – Сияя глазами, взглянул на слегка шокированного шефа. – Вы же поймаете его для меня? – Пай метнулся к доске. – Давайте объясню!

Очистив поверхность, аналитик скрипучим красным фломастером чертил примерную схему пресловутой тройной атаки. Она действительно оказалась настолько простой, что даже без специальных знаний Йорген всё прекрасно понял.

– Так… А теперь давай-ка пройдёмся по всем ключевым моментам с нашими цифрами и имеющимися данными.

Вновь заскрипел фломастер, и доска начала покрываться мелкими сносками.

– Пай, не хочу тебя разочаровывать, но получается, что у нас так и нет ни одного железного доказательства, кроме притянутых за уши билетов в один конец на детей сотрудника. Всё остальное вполне вписывается в случайные совпадения и отклонения.

– Но вы же видите?! Они на это и рассчитывают! Всё логично, – тонкая рука Пая тыкала поочерёдно в ключевые моменты, вновь прокручивая схему, – …и вот на этом самом святом моменте «Пика» накрывается жопой! – Омега изо всех сил треснул по центру доски, где сошлись все линии. От удара фломастер упал, грохнув о паркет. – В качестве финального доказательства мне осталось только себя самого посередине распять! Но я не буду, нахер надо. Ебись оно всё конём, а я пошел домой отсыпаться, пока вас тут жарят во все дыры.

Пай демонстративно наклонился за упавшим фломастером, повернувшись задом к альфе, хотя по этикету должен был присесть, но какого хера?.. Весь мир для Йоргена на пару долгих секунд сосредоточился в ложбинке между маленькими ягодицами, туго обтянутыми светлыми брючками, ещё этот небольшой бугорок чуть ниже… В глубине грудной клетки что-то заклокотало, выпустив наружу низкий утробный рык.

Пай медленно выпрямился и обернулся:

– Вы что-то сказали?

Но, увидев лицо альфы, в панике отпрянул и стремглав бросился к двери. Подёргал за ручку, но проклятая дверь не открывалась. Почему? Потому что прямо перед лицом Пая её намертво держит смуглая ладонь. Сильное тело притиснуло разом ослабевшего омегу к двери.

– Куда-то собрались, мистер Лоу? Вам ещё перед специалистами и директорами выплясывать.

Пай дышал ртом, как загнанный зверёк. Багровое марево перед глазами подёргивалось в такт бешеному сердцебиению. «Я стабилен, стабилен…»

– Мальчик, да как ты терпишь?.. – Тихий голос, полный нежности и сочувствия.

– Уже… почти… никак… Ещё пара секунд и я лично оттрахаю вашу… шикарную дверь… вам на память.

– Пай, если ты меня не хочешь, я не трону тебя. Отпущу. Только повернись и скажи мне это в глаза.

Дрожащий омега провернулся под телом альфы. О, эти глаза, так близко… Удивительный цвет. Густо-чёрный, как Папулин чернильный камень для каллиграфии, который так завораживал маленького Пая. Смолисто-антрацитовая, идеально глянцевая поверхность вызывала нездоровое вожделение, от которого рот почему-то наполнялся слюной – так хотелось его лизнуть.

– Я хочу… – хриплый голос звучал с отчаянным вызовом, – хочу тебя с момента, как увидел. Чую твой запах через клятые тридцать этажей. Но Йорген, я тут четыре ебучих часа, подыхая, перед тобой наизнанку выворачивался! Если после всего этого ты способен думать только о ебле, то на хер мне такой альфа?!

– Ты так говоришь, потому что понятия не имеешь, какая это могла быть ебля. – Альфа приблизил лицо вплотную к тонкой белой шее и медленно втянул воздух носом. Задержал дыхание, позволив нёбным пазухам в экстазе обжираться феромонами, и жарко выдохнул, опалив поднявшуюся бурными мурашками кожу Пая. …Дыши! Нет! Не могу! Где-то в солнечном сплетении туго лопнула виноградина, выпустив обжигающе-сладкий сок, который стёк прямо в сердце и с парой быстрых толчков разлился от корней волос до ноготков на ногах. Сильные руки обхватили его, сдирая одежду, что-то огромное и горячее попыталось проткнуть его насквозь, багровое перед глазами склубилось в черноту и поглотилось небытием.

–…через два часа в ВП на этаже безопасности. Код оранжевый. Помнишь? Телефон оставляешь дома, ни с кем не говоришь, здесь тебе выдадут новый аппарат. Отбой.

Пай с ужасом понял, что кошмар продолжается дальше. Умереть не удалось. Как же всё болит… Что за скот может трахать человека без сознания? Да что вообще происходит…

Что-то влажное и потрясающе холодное утешило раскалённый лоб, шею, грудь. Пай тихонько замычал от облегчения.

– Пришёл в себя? Живой?

Ощущения возвращались волнами. Сначала Пай понял, что лежит на полу, под головой что-то, видимо свёрнутый пиджак шефа. Лежит он полностью одетый, только рубашка на груди расстёгнута на несколько пуговиц, да волосы распущены. Никто не срывал с него одежду – всё это померещилось в беспамятстве. Йорген сидел над ним, заботливо прикладывая к пылающему лицу завёрнутый в полотенце лёд.

– С-с-с… сколько?..

– Минут пятнадцать, Пай. Ты помнишь, что произошло? (Лёгкий кивок головой) Руки-ноги чувствуешь? (Снова кивок) Сколько пальцев видишь?

– Корень кубический из двадцати семи.

– О, и с когнитивными процессами всё хорошо. – Йорген слегка улыбнулся. – Люблю тебя.