Кощеева Юлия - Охотник для гаммы

– Что тебе надо? – спросил я, глядя в зелёные раскосые глаза оборотня.

– Я говорил. Я хочу тебя трахнуть, – это было сказано с таким каменным лицом, что я честно подумал, что монстр прикалывается.

– И? В чём проблема?

– Одного раза будет мало… возможно, ты не покинешь этой комнаты никогда.

В общем-то, понятно. Вот прямо мечта была: сдохнуть во время секса. Просите, и будет вам. Взгляд метнулся по комнате, видимо, моему последнему пристанищу. Окна бронированы, это понятно. Что у нас с дверьми? Оборотень зашёл тихо, но всё же дверь распашная… замок – это не проблема. Интересно, что за дом такой, круглая комната… Особенности архитектуры? За окном лес и вода… вода.

– Ты слышишь меня? Кость? – как так получилось, что оборотень оказался рядом, а я не заметил, занятый своими мыслями. Чужая ладонь коснулась скулы, осторожно чиркнув по коже.

– Альфы убивают, жалость присуща омегам. Ты омега, – неожиданно допёрло до меня. Чуть пухлые губы сжались, и мне в лицо прилетел нехилый такой удар, откинувший на кровать.

– И что это меняет для тебя, как для человека? Ничего, «какая в жопу разница». Это важно для нашего мира, для вас не имеет значения. Поэтому я трахну тебя так, что ты и думать забудешь о своих суках! – рык был грандиозным, он даже не удержал оборот, в какое-то мгновение клыки вытянулись.

И меня кинуло вперёд на монстра. Потому что трахнуть себя вот «этому» я не дам, лучше сдохнуть. А убить он может. Омеги вообще не контролируют себя, им нужен альфа, только альфа. Потеря крови, и если будут смертельные раны, мой организм, каким бы живучим ни был, не справится. Кровь – это тот фактор, который пробуждает сущность зверя, а значит, слетев с катушек, омега просто сожрёт меня. Будет… больно… Тренированное тело, наученное наносить удары и ставить блоки, сложно заставить открыться, сложно пропускать по-настоящему страшные удары, отключая самосохранение. Оборотень трансформировался, и я не только видел, но и чувствовал шерсть. Звериный оскал, и я, отвернув лицо, позволил ему вгрызться в артерию. Мало, и я сам натыкаюсь на почерневшие когти противника. Меня рвут на части… не меня, одежду. Смахивают с тела брызги, и я понимаю, что всё будет в крови. Монстр заламывает мне руки за спиной, уткнув лицом в кровать, и очередной ожёг боли уже в промежности. Он воет, замерев на мгновение, и я, видимо, вырубаюсь, ведь всё происходящее замедляется. Толчки и довольное порыкивание за спиной. Горячий язык по коже, укусы клыков и снова язык, собаки так кости обгладывают, вот именно костью я себя и чувствовал. Сознание до последнего цеплялось за реальность, отключаясь от боли. Включался механизм выживания, который я собирался подавить, просто позволить убить себя, чтобы уж наверняка. Он не соображает, инстинкт не позволит остановиться.

– Что, альфа не даёт, а между омежками члены мелковаты? – хриплю, потому что горло прокушено.

И меня неожиданно освобождают. Оборотень непонятно как отрывается от окровавленной жертвы, отскакивает и выплёскивает бешенство на мебель. Сил двигаться у меня нет.

– Мы ещё не закончили… или как, рождённый давать, ебать не может? – и это уже сип, всё же горло мне деранул знатно, засранец.

Зверь замирает, откинув несчастное кресло в сторону, в жёлтый взгляд приходит осознанность, чего мне как раз и не надо, но мои силы уходят, надо бы завершать.

– Давай же, урод, просто оторви мне голову, – шиплю я, раздвинув губы в улыбке.

Оборотень встряхивается, сползая к кровати, а ко мне уже тянутся вполне человеческие руки, правда, я знаю, что тёмный ободок на посветлевших ногтях – точный признак чудовища, мозг фиксирует опасные мелочи, такие незаметные в обычной жизни и такие неоспоримые сейчас.

– Костя? Костя-я! – вой, от которого содрогнулся, казалось, целый дом. – Сейчас, Не закрывай глаза… Костя-я-я-я!

А потом меня унесло. Тьма накрыла, но вот звук никто не отключил, суки, сжалились бы, что ли…

Голос, полный тревоги и горя, почти бесцветный, рычащий, ещё чей-то и ещё, и ещё. Много слишком, блин, где та кнопка, чтобы выключить звук? Мат забористый, такой, аж захотелось глаза открыть и посмотреть на этакого гуру мата.

– Парень, не отключайся, – это мне говорит тот, кто матерится так… зачётно? – Давай же, малыш, ты же не можешь так просто сдохнуть.

– На хуй, – еле шёпотом, и тишина…

Приходить в себя в непонятных местах, видимо, становится для меня нормой.

Приоткрыв глаза, пытаюсь понять, куда меня занесло. Ммм, может, это космический корабль? Как-то в далёком детстве мы с отцом и мамой ходили в Луна-парк, там были такие прикольные капсулы. Залезаешь внутрь, и ты в космосе, полное ощущение невесомости, и звёзды перед глазами. Вот и сейчас: капсула, перед лицом стекло с меняющимися датчиками и какие-то трубки. Хм… я киборг, что ли? Огоньки замигали, и капсула развернулась. Створка с лёгким жужжанием отошла, трубки отсоединились, скрывшись в стенках капсулы. Ничего себе, фантастика. Я такое не видел даже в лаборатории, а там были самые мощные разработки. Меня же к жизни вернули, а в тот момент я был почти труп… ну, если верить моей карточке. Кто со мной только не работал: и генетики, и хирурги, короче, слепили обратно. И вот теперь это… Сделав шаг, я вышел из капсулы: ни слабости ни боли. Вытягиваю руки, разглядываю себя. Хм, как новенький, даже шрамов нет. Пиздец, моих шрамов нет, охуеть! Оглядываю своё тело, пофиг, что голый, кожа гладкая, а, блядь, где мои волосы? Я ж мужик, мать их… Ладно хоть мышцы не сдули, вроде как и было всё.

– Константин, выходите, вас осмотрят, – голос разносится сразу со всех сторон.

Странно: не фамилия, не позывной, имя… Оглянувшись, я замечаю дверь, она плавно отъехала, стоило только приблизиться. Шлёпаю босиком, пол тёплый, так что меня ничто не беспокоит. За дверью белый кабинет, и там меня встречает мужчина в белом халате. Пытаюсь вспомнить лицо. Нет, такого врача не помню, хотя всех врачей в лаборатории запомнил, и не только из благодарности. Здесь я абсолютно обнажён, но это никак не трогает, привычка: я не впервые оказался в чём мать родила перед человеком в белом халате.

Врач провёл осмотр, в общем-то, как обычно. Координация, зрение, кости. Я уже думал, и анализы сдавать придётся. Мне улыбнулись и сообщили, что всё в порядке и анализы тоже.

– Да ладно, я ж сдавал всё месяц назад, давайте, а то тащиться в лабораторию потом не особо хочется, – предложил я.

– Всё в порядке, Константин. Вы здоровы. И это радует. Что помните?

Врач ловко накинул мне на плечи что-то типа халата, и поставил перед ногами тапочки. Таких я не видел, ну, в лаборатории я частенько находился после работы. Было что латать.

– Что помню? – приподнимаю брови. – Крови было много. Эм… Как вы меня нашли? Я сигнал не посылал, – замечаю и вдруг обрываю себя.