Дарья Фиалкова - Цугцванг. Два королевства

– А как же минет? Не вы ли говорили, что Антуан в этом хорош? Наверное, еще и в зад давать обучен?

– Фу, как грубо, Арнбранд…

– Меня зовут Хаук! – не выдержал он. – И вы это прекрасно знаете, Ваше… Сиятельство.

Маркиз никак не отреагировал на вспышку и отослал охранницу, когда она заглянула к ним.

– Они ведь все берут своих альф сзади? Король и мне предлагал сделать это: предоставить доступ к своей пещере…

– Подобные ласки происходят исключительно на добровольной основе. Я всегда оставляю на откуп своих учеников подготовку ко вторжению в их тело. Никто не заявит на них свои права подобным образом, если они не будут на это согласны.

– Но соглашаются все, верно? Мечтают о том, как король раздвинет их ягодицы и погрузиться внутрь?

– И что в этом плохого… Хаук? К вашему сведенью, король не особенно любит такого рода ласки. Некоторые фавориты даже никогда не видели его член… – маркиз запнулся. – Впрочем, вам этого знать не нужно.

– А что мне нужно знать? Что брать омегу естественным путем нельзя? Вряд ли я заведу близкое знакомство при дворе, чтобы использовать ваши уроки на практике.

– Вы просто не представляете, насколько велик и раскрепощен двор. Наш король живет как отшельник в сравнении с обычными придворными, которые меняют себе партнеров едва ли не через день. Альфы соперничают между собой в стремлении завладеть самыми красивыми и искусными из омег близких к верхушке, привлекая таким образом внимание короля. Все хотят хотя бы на время стать его фаворитом и, возможно, подарить ему еще одного ребенка.

– Даже если статус одного из отцов будет не подтвержден?

– Даже если так. Само право владеть им – уже огромный для них подарок.

Маркиз нянчился с ним, как с ребенком на пальцах объясняя то, что для остальных было безусловным.

– А вы, маркиз… Ваше Сиятельство, у вас есть любовник?

– У меня есть муж. И я счастлив этому.

– И как он относится к вашим урокам минета для других альф? – шокировался Хаук.

– Я же ни разу не утверждал, что лично даю уроки. Хаук, у нас, несомненно, будут практические занятия. Но, поверьте, практиковать мы будем не на мне. – На губах маркиза появилось некое подобие улыбки и тут же исчезло. – Думаю, на этом мы с вами попрощаемся на сегодня. Вы молодец, видно, что разогнали хандру…

– Будете шутить по поводу мастурбации?

– О, нет, я себе такого не позволю.

Маркиз поднялся и медленно пошел к двери. И Хаук с ужасом понял, что даже ни разу не подумал о том, чтобы причинить ему вред. Не потребовалось связывать руки или приставлять вооруженных охранниц.

Он начал адаптироваться к обстоятельствам.

Почти две недели продлилось вынужденное одиночество Хаука.

Маркиз не забывал его, присылая книги с записками-распоряжениями, но сам не приходил. В четырех стенах время тянулось бесконечно медленно, особенно когда проводишь его за чтением «Иосмерийской истории», «Придворного этикета для альф» и всевозможных трактатов, включая и тот, который маркиз упоминал в своем рассказе о королях-реформаторах.

Хаук от скуки был готов на стену лезть. Даже однообразная дрочка приелась и стала уже рутинной обязанностью, хотя Хаук считал своим долгом разнообразить свои фантазии о Бастиле парочкой придуманных пикантных сцен. Где Бастиль попадает в Тхиен пленником, связанный и на коленях, и лишь Хаук может его спасти от жуткой участи стать супругом Рига. Или та, в которой король приходит в его спальню и отпускает своих охранниц, а Хаук перенимает контроль над ситуацией на себя.

Он искренне хотел бы взять Бастиля в плен и с его помощью выбраться из замка. Хаук не думал о том, как причиняет Бастилю боль, хотя он этого и заслуживал. Нет. Справедливость – вот все, что его интересовало. Но добиться ее было не так уж и просто.

В Тхиене не было ни единого праздного дня, чтобы Хаук не вставал с кровати. Тем более, чтение не было одним из его любимых занятий. Хаук предпочитал долгие конные вылазки, бокс и тренировочные бои, как на деревянных мечах, так и с настоящим оружием, которое приятно оттягивало руку. Хаук любил мозоли, ссадины и тянущую боль в мышцах, наслаждаясь природой в той же полноте, что и комфортной обстановкой замка.

«Когда-нибудь вы пожалеете о своем легкомыслии, ярд*» – говорил Хэлтор – королевский книгочей, который занимался их с Ригом образованием. Но, к чести, Хаука, тот уделял обучению намного больше времени, чем даже наследный принц Тхиена.

«Зачем мне все знать? – упрямо возражал Риг. – В победе над иосмерийцами в Ардо книжки не помогут… Я буду как отец, править железным кулаком и пусть дрожат все те, кто встал у меня на пути. Уж я-то наведу порядок и поставлю их на колени!»

Но вот уже тридцать лет шла борьба за проклятый Ардо, а воз и ныне там. Полустров во власти Иосмерии, закрывая Тхиену столь желанный доступ к морю. Хэлтор был древним стариком, повидавшим виды и всю свою жизнь отдавшим не боям, а книгам. Хаук не осмеливался перечить старцу, а уж тем более дерзить, уважая его возраст. Но для будущего тхиенского короля никаких границ не существовало.

И вот спустя долгие дни ожиданий, наконец-то, к Хауку явился нежданный гость – охранница маркиза. В отличие от личной охраны короля с арбалетами она носила меч с тяжелой инкрустированной рукоятью и легкие доспехи. Как и у всех иосмерийских женщин-воинов, волосы у нее были коротко острижены, но это все равно не скрадывало хищной красоты ее лица.

Охранница дала ему письмо с королевской печатью и отошла к двери, ожидая прочтения. Хаук не стал тянуть и вскрыл послание, ожидая, что это новое поручение от Бастиля. Очередное извращенное волеизъявление. Но ошибся, письмо, адресованное ему, пришло из Тхиена.

«Разве сын короля стал бы торговать своей честью ради горстки воинов, рожденных для своей участи? Я искренне тобой разочарован, Хаук. Надеюсь, родина твоего второго отца не вскружит тебе голову, и ты всегда будешь помнить на какой земле ты вырос. Вальгард Рэнгвольд»

Отец счел его жертву за проявление слабости, но в то же время требовал верности. И Хаук не знал, как ему реагировать. Риг никогда бы не встал на колени и не стал бы лизать обувь иосмерийского короля. Не пошел на компромисс, уронив тем самым свое достоинство. Тхиенцы никогда не любили договариваться, и гибкая позиция Хаука была для них, как признак слабости. Второй в очереди… Не подходящий… Наполовину иосмериец… Он был им нужен лишь из-за своих знаний и умений.

Лучший ученик Гудреда Адельстайна прошел слишком хорошую военную школу. Бастиль немало предлагал за полезную информацию – деньги, положение, покровительство. Несмотря на всю ненависть, которую испытывал к нему. Но Хаук не хотел быть «братом» иосмерийского короля, да и не жаждал денег и почестей.