Светлана Багрянцева - Стриптизёр

Я смотрю на это действие, и у меня не дёргается ни один мускул. Кругом разливается запах возбуждения, от мужчин с соседних столиков. Но у меня член не подал признаков жизни. Да, она красивая, но не то, о чём я мечтаю. После своего выступления стриптизёрша в одних крохотных трусиках обходит зал. У кого-то сидит на коленях и ластится. Подойдя ко мне, пытается дотронуться. Как и в прошлый раз сую в её трусики один доллар. Она хочет сесть ко мне на колени, но я рычу грубо, но тихо.

– Нет, пошла вон!

Она делает круглые глаза и уходит. А я продолжаю ждать. Ждать, когда на сцену выйдет он, мой Максим. Смотрю от нечего делать, как выступают девушки, сую им неизменный один доллар. Через какое-то время на сцене гаснет свет. Помощники раскатывают по ней тот же материал с небольшими бортами, что и вчера. Я в предвкушении. Снова будет танцевать этот танец?

И вот, наконец, настал тот миг, когда Максим выходит на сцену. Он снова с босыми ногами, одет в белые широкие брюки и такого же цвета рубаху. Мой мальчик встаёт на одном краю сцены и замирает, опустив голову.

На другой край сцены выходит брюнетка с длинными волосами. Она одета в чёрный сарафан с широким подолом. Девушка босая, как и Максим. Она замирает на краю сцены, опустив голову.

Начинает играть музыка, бешеная, ритмичная. Кажется, что это мелодия бури, урагана. Танцоры поднимают голову и смотрят друг на друга. На сцене приглушённый свет. Вдруг раздаётся гром, как при настоящей грозе, а в середину сцены ударяет молния. Танцоры приходят в движение. Они начинают священнодействовать, делая различные пируэты. Выдают резкие па руками и ногами, кружатся по сцене, приближаясь друг другу по спирали.

Неожиданно с потолка хлынули капли, имитируя ливень. А они танцуют, и их тела высвечиваются молниями. Музыка ревёт, раздаются звуки грома, а парень и девушка всё движутся навстречу друг другу. Простирают руки к партнёру, как будто зовя прикоснуться. Это два лебедя, чёрный и белый. Они неумолимо сближаются в чувственном танце любви. Машут руками словно крыльями. Потом, сквозь звуки музыки и грозы, звучит лебединый крик, пронзительный и тонкий. Клич прекрасных птиц в брачный период.

Танцоры сблизились на середине сцены. И начали чувственную игру. Они едва касаются друг друга руками, потом делают несколько танцевальных пируэтов, снова разбегаются. Максим резким движением дёргает за ворот рубахи, и она разлетается на две равные половины. В этот момент снова слышится птичий крик. Девушка делает то же самое, а верх сарафана падает на пол. Они бегут навстречу друг к другу, как будто подлетая. Сцепляют пальцы рук, делают несколько движений вместе. После разбегаются, и одним рывком снимают остальное. Теперь на обоих крошечные стринги. У него белые у неё чёрные. Она останавливается и замирает. Гром и птичий крик смолкают, только молния продолжает освещать её тело. Музыка плавно переходит в другую. Максим подбегая к ней, обнимает одной рукой. Он стоит на расстоянии нескольких сантиметров от неё.

– Что я в тебе нашёл? Почему мне с тобой хорошо? Зачем я болею недугом, под названием «Ты»! – нежно гладит её по щеке.

– Дыхание один в один. Ты мой господин. Люби меня, как можешь! – она тоже гладит его по щеке.

– Вместе! Рваным дыханием, криком души! – он резко выбрасывает правую руку вверх, – Влажными губами по коже! – наклоняется и проводит губами по её плечу.

– Вместе! Только молю тебя не уходи. Не покидай меня, моя судьба! – она подходит вплотную, прижимается к нему всем телом.

В этот момент мне хочется крушить всё вокруг от ревности. Он мой! Она не имеет право так прикасаться к нему. Красные вспышки в глазах. Я готов подняться на сцену и впиться в неё зубами. Выпить её до донышка, до последней капли крови. Чтобы она больше не смела, касаться моего мальчика своими грязными руками, которыми ласкала множество мужчин. С трудом подавляю бешеный приступ ревности, понимая, что это всего лишь танец. У меня такое впервые.

Тем временем Максим отстраняется. Он начинает танцевать вокруг неё, нежно касаясь руками её тела. Потом останавливается, прижимая её к себе, обнимает сзади.

– Я одержим тобой. Захотел бы, но не ушёл. Я прикован к тебе крепкой цепью, под названьем любовь!

Она разворачивается к нему лицом и обхватывает его голову ладонями.

– Ты для меня судьба. Рядом лишь ты и я., и пусть катится мир ко всем чертям! – целует его в губы и отбегает на пару шагов.

Он в несколько прыжков подлетает к ней и, обнимая одной рукой за талию, погибает в спине. Её волосы свисают почти до пола, и она замирает в его руках, как будто покоряясь.

– Вместе! Током по венам, как по проводам! – он проводит ладонью по её телу от лона до горла, – Вместе! Я тебя никому не отдам! Прикую тебя к себе кандалами! – он поднимает её и зажимает в своих объятиях.

– Вместе! Крепче меня держи! Вместе! Сильнее меня люби! Я без тебя никто, пыль под ногами людей! – она поёт и скользит вниз по его телу, лаская руками. В конце опускается перед ним на колени, затем обхватывает руками ноги.

Максим тоже опускается на колени, обнимает её и целует. Потом они воздевают к потолку руки со сцепленными пальцами, и на пределе голоса кричат: «ВМЕСТЕ!» Одновременно с этим криком грохочет гром и врывается в уши крик лебедя.

Танцоры уходят со сцены под аплодисменты, а я сижу в прострации. Это было так нежно, чувственно и одновременно на разрыве эмоций. Прекрасный танец лебедей неразлучников, исполненный вот так. Мне захотелось, чтобы он касался меня руками, а не её. Чтобы со мной исполнил этот танец. Но, к сожалению, я не умею так танцевать как они. Поэтому я дико ревную его к ней. Меня буквально разрывает на мелкие части от этого. Растирает в пыль, словно ингредиенты для заклинаний в специальной ступке. Я хочу его, хочу до дрожи в коленях. Вот сейчас у меня реально стоит от его исполнения. От вида его голого тела. Сейчас, грозный Светлейший-лорд Ямиль Янар, готов упасть перед этим мужчиной на колени, и молить о том, чтобы он был рядом. Чтобы позволил хотя бы один поцелуй или невесомое прикосновение пальцев, в том месте, где бьётся его сердце.

Через несколько минут он снова выходит на сцену. На этот раз на нём золотые одежды. Максим становиться в середине сцены в стойку. Звучит музыка. Он начинать делать резкие движения ногами, а руками изображает ход часовых стрелок.

– Тик-так. Тик-так. Часики бегут. Тик-так. Тик-так. Спать не дают, – делает па и начинает танцевать, кружится, выгибается, – А я хотел бы уснуть, и увидеть тебя во сне. А я хотел бы закрыть глаза, и прикоснуться к твоей весне.

Он делает повороты и сальто. Прогибается в спине, касаясь руками пола. Он пластичный как гуттаперчевая кукла. И эти невероятные движения притягивают взгляд. Заставляют замереть, буквально затаив дыхание.