Светлана Багрянцева - Стриптизёр

– Позволишь, я буду тебя искать?! Позволишь, наплюю на время, и буду искать?! Лишь тебя одну! Лишь одну тебя! – останавливается и простирает в зал то одну, то другую руку.

Потом снова приходит в движение. Делает сальто. Кружиться вокруг себя, а руки буквально мелькают в движении. Вдруг останавливается.

– Жарко! Разрываю рубаху, обнажаю себя, – от одного движения клочки ткани падают вокруг него, – Жалко! Я искал, но так и не нашёл тебя. Приходи ко мне! Приходи сама!

– Позволишь, я буду тебя искать?! Позволишь, наплюю на время, и буду искать?! Лишь тебя одну! Лишь одну тебя! – Снова движение. Он несколько минут мечется по залу в танце, открывает невидимые двери, будто ищет кого-то.

– И всё же я буду тебя искать! Не спать ночами, и снова искать! Погибать без тебя, и ломать эти часы! – замирает, а потом начинает работать руками и ногами в боевом стиле, словно ломает что-то.

Снова замирает, глядя грустным взглядом в зал. Руки изображают стрелки, а в глазах стоит такая невыносимая боль, что я задыхаюсь от неё вместе с ним.

– Тик-так. Тик-так. Стрелки впиваются в душу! Тик-так. Тик-так. Звон этот врывается в уши! Разрываю свои одежды, как вторую кожу! Скажите мне, люди, разве так жить возможно? – наклоняется и, поднимаясь, тянет брюки вверх, они падают на пол, а он кричит в зал, обхватывая себя руками.

Через секунду Максим летит по залу, перебирая ногами по полу. Руки парят и изгибаются словно крылья.

– Может мне взлететь как птице. Может пролететь километров вереницы. Отыскать тебя! Лишь тебя одну!

Музыка стихает, а он замирает. На последних аккордах закрывает лицо руками, вздрагивает и всхлипывает, как будто плачет.

Мне кажется, что это песня странствующего пилигрима, который бродит по свету в поисках той единственной любви. Хочется забраться на сцену, увести его от толпы, которая аплодирует ему. Скрыть его от посторонних глаз, обнять и утешить. Но я не смею этого делать, не здесь и не сейчас. Ещё рано. Но вот присниться ему могу. Обнять его хотя бы в его снах.

Тем временем он снова выходит на сцену и начинается вчерашний номер. Опять эта боль в глазах. Эта обречённость одиночества, никому ненужности. Меня корёжит изнутри. Каждая клеточка тела пронизывается его печалью.

Тяну носом воздух, прокладывая к нему дорожку среди многих ароматов. Он так же остро пахнет ванилью и ежевикой. Но к этому примешивается что-то ещё, горькое. Такого быть не должно. Закрываю глаза и снова распахиваю. Они из бирюзовых превращаются в чёрные, включая астральное зрение. Вокруг Максима плещется чёрная аура, она лижет его своими языками. Пожирает его в пламени тоски.

Я понимаю, почему у меня такая реакция на это выступление. Он не играет, он так чувствует на самом деле. Он живёт этим давно. Его мужская чакра почти пустая. Значит у него не так и много секса за последнее время. Не потому что он не может. Просто эта дрянь, что окружила его, не даёт к нему приблизиться. Так не пойдёт, мой хороший. Я кладу руку на бутон цветка и начинаю читать заклинание. После подзываю официанта, того самого, что был вчера.

– Юноша, можно ручку и лист из вашего блокнота. Передадите подарок Максиму.

– Если вы хотите познакомиться ближе, должен предупредить. Он не танцует приват, и тем более не спит с клиентами клуба.

– Это просто подарок, юноша, и ничего больше, – улыбаюсь я, протягивая ему розу и лист с вложенными купюрами, – Я уже ухожу.

Сегодня я узнаю, где ты живёшь, миа амо. Подхожу к охраннику. Мысленно приказываю ему проводить меня на крышу, а после закрыть двери и уйти. Он безропотно подчиняется.

Я стою на пронзительном ветру. Куртка осталась в гардеробной. Она мне сейчас не нужна. Ну и ладно, завтра новую куплю. Я смогу перевоплотиться только в лёгкой одежде, обтягивающей тело. Для этого надел сегодня джинсы и рубашку. Я встаю на край крыши, руки в разные стороны. Глубоко вздыхаю, падаю в низ, а через доли секунды взмываю вверх птицей.

Максим

В мою гримёрку заходят Сергей и Виктор. Они расшаркиваются в комплиментах по поводу моего выступления. Этих двоих тут все знают. Поэтому охрана пропускает их ко мне беспрепятственно. Мы весело болтаем, пока я одеваюсь, и тут в комнату, как и вчера, заходит официант Андрей.

– Макс, тот мужик снова передаёт тебе подарок. Он просил отнести это и ушёл из клуба.

Значит снова приходил. Блин, только поклонника мужика мне не хватало. Андрей положил на стол очередную розу и свёрнутый маленький листок, а потом ушёл. Я беру этот лист, разворачиваю. Из него падают три купюры по двести евро. Он что больной?! Так шикует деньгами и ничего не просит. Мне даже любопытно стало посмотреть на этого дебила. Читаю записку и бледнею. «Я восхищён тобой. Сражён в самое сердце. Этот цветок как знак моей любви к тебе. Возьми его, поднеси к носу. Почувствуй аромат моей любви, миа амо. Позволишь, я приду к тебе в твоих снах. До встречи, Максим».

Сам не понимаю, как так происходит, но я действительно беру цветок и нюхаю его. Роза как роза, но почему-то у неё необычный аромат. Приторно сладкий, как запах карамели. Тело вдруг прошибает иглами, от кончиков пальцев на ногах, до макушки. Не больно, но весьма неприятно. Я морщусь и вдруг вдыхаю полной грудью. Кажется, даже дышать стало намного легче, чем в последнее время. А ведь я совсем потух. Да, выдавал новые номера, но они в большинстве своём были печальные, как и моя жизнь.

Сергей выхватывает лист из моих пальцев и начинает читать, показывая его Вите. Потом они одновременно ошарашено присвистывают.

– Вот это да, Макс! В тебя влюбился мужик. Похоже, по серьёзному так втюрился. Что будешь делать? – восклицает Серёга.

– Не знаю. Может поговорить с ним, если он снова тут появиться. Расставить все точки. Я же ни разу не гей, Серый. И нужно донести до него это, – говорю нервно.

– Этот чел богат. Он буквально швыряет деньги к твоим ногам. Я не знаю точный курс на сегодня, но это примерно сорок три тысячи рублей. Какая из девиц или парней ваших, такие деньги за один вечер имеют? – Произносит потрясённо.

Я и сам в шоке, в недоумении и, в конце концов, в бешенстве. Но зачем-то снова нюхаю эту розу. Опять иголочки по телу. Что за чёрт?! Может у меня аллергия на этот аромат? Вдруг вижу, как цветок чернеет, словно обугливается.

– Блядь! – испуганно кричу и кидаю его в урну.

Потом мы с друзьями, круглыми от изумления глазами, заглядываем в корзину для мусора. Почернело не только соцветие, но и сам стебель.

– Ребята, что-то мне расхотелось с этим мужиком встречаться. Это что за хрень такая? – нервно выдаю я, а потом рассказываю об ощущениях, когда цветок понюхал.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».