Марина Орлова - Идеальные звёзды

Син, увлечённо вылавливающий шпажкой оливку с блюда, бросает:

– Лана, вы же знаете, я всегда к вашим услугам. Особенно в танцах и всяком таком…

Но она не отрывает взгляда от моего лица, только снова вздёргивает подбородок и веско произносит:

– Я сказала, что хотела пригласить лейтенанта Смита. Однако он не умеет танцевать – это определённо ваше упущение, и я подумываю выписать вам должностное взыскание.

Син замирает с бокалом в одной руке и оливкой на шпажке в другой и удивлённо тянет:

– Генерал, вы бросаете меня ради моего собственного помощника?! Моё сердце разбито, и я никогда больше не смогу верить женщинам, так и знайте!

Лана Смит снисходительно фыркает, и её тон переходит от подчёркнуто официального к более простому, дружескому – словно маску сняла:

– О, Син, я уверена, что каждая вторая в этом зале подтвердит по собственному опыту, что у тебя вовсе нет сердца.

Командир прочувствованно понижает голос:

– Но ты – не такая, как они все. Ты-то знаешь…

Женщина снова запускает пальцы в волосы и накручивает прядь. Такое ощущение, что ей непривычен её внешний вид: и распущенные волосы, и это платье, и туфли на каблуках. То и дело переступает с ноги на ногу, будто они ей мешают.

– Я знаю, что ты женат на своей работе. А потому предлагаю перейти к обсуждению проекта. Кстати, где Лев?

Я указываю в центр зала:

– Танцует с дамой в зелёном.

Генерал Смит закатывает глаза и вздыхает:

– Хорошо, обойдёмся без него. Кстати, может, ты наконец-то нас представишь?

– Конечно. Младший лейтенант Эрик Смит, мой помощник. Генерал второй степени Лана Смит. Не беспокойся, Эрик в курсе твоих многочисленных заслуг.

Женщина тепло улыбается мне, затем возвращается к деловому тону:

– Суть проста. Нам нужны таланты из генномодифицированных граждан. И для того, чтобы привлечь их в наши ряды, мы должны показать, что у нас безопасно, интересно и можно заработать. В связи с этим руководство предлагает вам двоим принять участие в рекламной кампании. Нужно будет дать несколько интервью, рассказать, что вы с детства мечтали защищать людей, и теперь служба даёт вам смысл жизни… Такие всякие вещи. И ещё, конечно, нужно будет ненароком упомянуть, что у нас нет никакой расовой дискриминации, все равны…

Не удержавшись, я мысленно шепчу Сину: «Если вы с детства мечтали убивать людей – добро пожаловать». Он не реагирует, только сосредоточенно кивает в ответ на вдохновенную речь генерала.

И говорит:

– Мы не можем.

Она угрожающе рычит:

– Синхард?!

Но командир поднимает ладонь, призывая дать ему высказаться.

– Из-за несуществующей в нашей части расовой дискриминации Эрик вляпался в трибунал, а вместе с ним и я – потому что не мог пройти мимо. Полагаю, именно поэтому генерал Сикорски не сообщил нам о проекте, а теперь так рьяно танцует подальше отсюда.

– Я что-то такое слышала… Два года назад? Это был ты?..

– Ага.

– Погоди, – она распахивает глаза, – так это что, с тебя все звёзды содрали?!

Син картинно раскланивается, и генерал Смит выдыхает:

– Блядь… Какого хера он мне не сказал?! И кто ты теперь?

– Снова дополз до капитан-майора, но без выслуги.

– Столько звёзд… – она поражённо качает головой. – Если бы захотел, мог бы уже генералом быть.

– Но я не хочу, – Син улыбается и поднимает бокал. – Нахер вашу штабную скуку.

Женщина кривит лицо, выражая отношение к его легкомысленности, и продолжает задумчиво:

– Ну и что делать? Я перед комиссией буду выглядеть форменной дурой.

– Возьми других. Мы, конечно, самые фотогеничные, но ведь не единственные.

– Там все хороши, – генерал морщится, будто лимон съела. – На любого что-то есть.

– Что поделаешь, это армия, а не служба по спасению котят, – Син взмахивает сырной канапешкой, подчёркивая свои слова. – Мы суровые парни, боремся с мировым злом, террористами и вообще всякой шушерой.

Женщина саркастически бросает:

– Ага, разносите всех на ошмётки, а штаб потом оправдывается перед прессой.

Син философски пожимает плечами.

Я решаюсь подать голос:

– Может, кого-то нового? Провести агитацию локально, только в гетто, а когда придут желающие – выбрать наиболее надёжных и со всех сторон чистых. Будет «лицо кампании».

Генерал Смит задумчиво прищуривается:

– Это вариант, – она неторопливо осматривает меня сверху вниз. – Повезло тебе, капитан, с помощником.

Син солидно кивает:

– Не устаю себе это повторять. Теперь, когда вопросы решены, может, всё-таки осчастливишь меня танцем?

Женщина наконец-то отрывает от меня взгляд и без особого энтузиазма подаёт ему руку.

Они уходят в направлении танцплощадки, а в моём сознании раздаётся голос Сина: «Я отведу её подальше, а ты скажи Главному, что буря миновала. Пока он там до смерти не затанцевался».

При виде внедорожника Сикорски на парковке я мигом вспоминаю про «дочкин репертуар» – и стоит генералу завести двигатель, как музыка включается. Хм, а в этот раз она производит гораздо меньшее впечатление. Неужто я привык?! Может, на всякий случай уши заткнуть? А то, глядишь, понравится что-нибудь, захочется на досуге переслушать, а там недалеко и…

В сознании раздаётся голос Сина: «Ты чего фыркаешь, как довольный кот?»

«Да что-то вспомнил, как ты ногти под тигра красил».

Он щурится предупреждающе: «Я и волосы красил, и что?»

«Ничего. Отлично смотрелся. Кстати, а где те кисточки?»

«У парторга. Это его».

«Надо ещё попросить. Или свои купить».

«Зачем?»

Показываю Сину образ: ощущение его возбуждения, когда я рисовал на нём тигриные полосы, – и замечаю мелькнувшее удивление. Однако в этот момент генерал с переднего сиденья говорит, вновь на повышенных тонах, чтобы перекричать музыку:

– Блэйк, мы там с Григоридзе обсудили, есть вариант устроить совместную вылазку. Пока это не подписано, но шансы велики, так что имей в виду. У них там свои заморочки, вы со Смитом тоже должны показать себя с лучшей стороны, чтобы было, о чём написать в прессе. «Слаженная работа двух отделений», «показательная операция» – вот это всё. Подумай, кого взять, и обязательно хоть одного поприличнее – с орденами, чтоб на фото, и чтоб пару слов мог связать.

– Сделаем. А что за часть?

– Четвёртый батальон. Скорее всего, связисты.

– Столичные штучки? – тут уж Син кривится с откровенным разочарованием.

Генерал уставляет на нас взгляд в зеркало заднего вида:

– А нехуй было лезть под трибунал! Теперь скажи спасибо, что примазал тебя к столичным. Если всё будет нормально, получишь звезду.

Син выдаёт мысленное: «О, моя первая звезда. Снова».

Для приличия ждём ещё немного, но Главный молчит, так что Син продолжает прерванный разговор: