Леонора Хард - Экстаз, мольберт и порочные желания

– А о чем кричать? – спросила девушка, совершенно не сомневаясь в том, что сделает это. Она полностью была готова открыться парню.

– О чем хочешь, – сказал Хавьер и вдруг резко закричал, – В МОЕЙ ХИЖИНЕ СЕЙЧАС САМАЯ КРАСИВАЯ ДЕВУШКА!

– Боже, – рассмеялась девушка, утыкаясь лицом в грудь Хавьеру, – Я не знаю, о чем мне кричать.

– МЕНЯ БЕСИТ, ЧТО МНОГИЕ ДЕВУШКИ СТАЛИ ЛЖИВЫМИ! – крикнул Хавьер снова, – МЕНЯ ВЫМАТЫВАЕТ ОБЩЕНИЕ С ДРУГИМИ ЛЮДЬМИ!

– Я УСТАЛА! – крикнула Бланка и сама же испугалась громкости своего заявления, – Я УСТАЛА ЖИТЬ СКУЧНОЙ ЖИЗНЬЮ! Я УСТАЛА БЫТЬ ПРАВИЛЬНОЙ! МЕНЯ БЕСЯТ ПЬЯНЫЕ МУЖИКИ В БАРЕ! МЕНЯ БЕСИТ МОЯ НИЩЕТА! БЕСИТ, ЧТО Я ДОЛЖНА УЧИТЬСЯ И РАБОТАТЬ! Я НЕ ХОЧУ СЕМЬЮ! Я НЕ ХОЧУ ДЕТЕЙ! Я НЕ ХОЧУ ТАК ЖИТЬ!

И вдруг Бланка расплакалась и бросила на пол стакан, разбивая его вдребезги. Хавьер улыбнулся и погладил ее по спине. Он встал.

– Теперь я вижу картину, Бланка, – сказал он, поднимая с пола не разбившееся основание стакана и аккуратно подавая его девушке, – Возьми это, подержи в руках, пока я буду рисовать тебя. Держи и думай о том, что только что ты разбила свою прежнюю жизнь. Теперь ты свободна, теперь не нужно быть правильной, не нужно заводить семью.

Хавьер прошел к стеллажу с краской и взял бутылочку с черной краской. Его взгляд изменился, он вдруг стал видеть перед собой не Бланку, а будущий объект своей картины. Девушка еще плакала, и Хавьер вдруг вылил ей на лоб немного черной краски. Огромные капли густой краски покапали с ее лба прямиком на щеку и скулу. Девушка чисто рефлекторно захотела убрать краску с глаза, но Хавьер хлопнул ее по руке.

– Я прошу, подожди, – попросил он, напоминая о том, что она его натурщица.

Девушка послушно села, прикрыв один глаз. Когда краска высохла, Хавьер убрал с глаза Бланки краску и продолжил лить краску на ее тело, оставляя на нем черные потеки.

– Вот так хорошо, – сказал он, возвращаясь к холсту. Он детально запомнил ее лицо, когда она кричала и потому начал рисовать с него.

Первая картина, открывающая выставку Хавьера Бласкеза «Экстаз» носит название «Агония в стакане».

При ее создании использовались серые и темные оттенки. Главный объект картины – обнаженная кричащая девушка, сидящая на темно-сером диване. Ее черные растрепанные волосы падают ей на плечи, прикрывая виднеющиеся ключицы. Девушка с портрета сжимает голову руками, издавая громкий отчаянный крик. Ее глаза крепко зажмурены, под ними можно заметить темные круги усталости, а половина ее лица облита черной краской. На коленях девушки стоит разбитый стакан, точнее его донышко. Остальные части стакана распались на множество осколков, которые разлетаются в разные стороны по всему холсту. Некоторые мелкие осколки впиваются в кожу девушки, оставляя на ней ссадины и кровоточащие раны.

Комментарии художника: «Девушка с этого портрета кричит о своем несогласии с общепринятыми правилами жизни. Эти правила помещают ее в стеклянную клетку, где заставляют ее работать, учиться, выходить замуж, заводить детей. Но она имеет свои мечты, свое видение жизни. Своим криком, она разбивает эту стеклянную клетку. И пусть осколки больно ранят девушку, она принимает решение жить со шрамами, но вне установленных правил и устоев».

Журналист: Участвуют ли музы в обсуждении концепции картин?

Хавьер Б: Нет, это было бы странно. Они рассказывают мне свои истории, которые я интерпретирую в язык символизма и создаю свои шедевры. Только одна муза видела картину, которую я написал о ней, до открытия выставки и внесла в нее определенные правки. Сказать честно, я был в гневе. Хотя я вообще не знаю, посещали ли мои музы эту выставку.

Журналист: Вы с ними не поддерживаете связь?

Хавьер Б: В большинстве случаев нет. Наверное, если мы столкнемся где-либо, я мог бы поздороваться и узнать как дела, но не более того.

Журналист: Почему Вы являетесь противником того, чтобы личности Ваших вдохновительниц были раскрыты, почему?

Хавьер Б: Ну, во-первых, изображенные на холстах проблемы имеют личный характер. А во-вторых, я пишу не девушек, а лишь их чувства. Давайте зададим простой пример: Вы заходите в галерею и видите на стене надпись «Хавьеру Бласкезу больно». Что Вы испытаете? Сочувствие? Сожаление? Это не те эмоции, которые я хочу у Вас вызвать. А теперь Вы заходите в галерею, а на стене написано: «Больно». Это заставляет Вас немного задуматься. Возможно, Вы чувствуете, что это Вам знакомо. Теперь персонажем этой надписи стали Вы сам, ведь это Ваши чувства.

Журналист: Хорошо, а насколько верно утверждение, что от музы зависит успех картины?

Хавьер Б: Сложный вопрос. Я думаю, что это верное высказывание, но не совсем в вашем понимании. Скорее успех картины зависит оттого, насколько откровенной была девушка и как легко она шла на контакт со мной. Если девушка была закрытой, из этого ничего не выходило. Мои картины синоним искренности и откровенности.

Журналист: Наверное, это и является главным залогом успеха. Расскажите немного подробнее о Ваших вдохновительницах. Что нужно, чтобы стать музой?

Хавьер Б: Ничего особенного, но я не ищу девушек по объявлению или типа того. Я встречаю удивительных девушек в разных местах и совершенно случайно. Я просто вижу что-то интересное и предлагаю девушке написать ее портрет.

Картина, идущая в кинотеатре этой ночью, не слишком заинтересовала Хавьера. Тратить время на бесполезные вещи, которые не приносят ему удовольствия, он не любил. Именно поэтому довольно быстро парень встал и удалился из зала. Он шел по торговому центру, разглядывая витрины. Его совершенно не волновали модные обновки и навязанные обществом эталоны стиля. Одежда всегда должна быть по душе, в ней в первую очередь должно быть комфортно. Вдруг парень столкнулся с тем, чего не хотел совершенно – он услышал позади себя знакомый голос:

– Хавьер Бласкез, я поверить не могу! – крикнул женский голос. Хавьер непроизвольно съежился, пытаясь понять, откуда он знал этот голос. Вспоминать не пришлось, так как время его остолбенения вышло, и пришлось обернуться.

– Привет, Одри, – притворно улыбнулся Хавьер, наблюдая за тем, как к нему подбегает его бывшая одноклассница. Это была ухоженная и сверкающая дороговизной блондинка, в миниатюрном красном платье, кричащее своим видом «заметь меня!».

– Сколько я тебя уже не видела, – сказала Одри, обнимая бывшего одноклассника и случайно ударяя его по лицу одним из своих пакетов, которые держала в руках, – Прости, я все такая же неловкая.