Стася Сергеевна - Проект «Омега»

– Тебе двадцать, Мел, – объяснил Джек, увидев, что в уголках серых глаз скопились маленькие кристальные капельки. – Ты пролежал в коме пятнадцать лет. И, черт возьми, как же я рад, что ты пришел в себя.

Джек сгреб парня в медвежьи объятия и по-братски поцеловал в висок. Норман сжимал крепко, до хруста затекшего позвоночника, словно позабыл того, что Мел только несколько часов назад пришел в себя. А Мел всё ещё пребывал в прострации, заторможено отвечая на объятие. Он положил большие ладони чуть выше талии старого друга и всхлипнул, сжав в кулак ткань. На ладонях ощущалась приятная материя флисовой клетчатой рубашки, и едва заметная дрожь товарища. Джек расчувствовался, пытаясь сдержать искренние слезы. Глаза увлажнились, крупный нос покраснел, а на щеках появился румянец. Большой медвежонок, как мысленно назвал его Мел, стал совсем родным и теплым. От этих мыслей Мелу захотелось крепче обнять мужчину, а припухшие губы Джека, который тот интуитивно облизнул, натолкнули Мела на совсем не братские мысли. Рид тут же вздрогнул, отстраняя парня от себя.

– Моя семья… где они все?

В глазах Джека читалась скорбь и боль. Густые длинные ресницы, которым раньше завидовали Мел с Френком, казалось, стали ещё гуще. А мелкие веснушки вовсе сошли на нет. Джек возмужал. И об этом, в том числе говорила и двухдневная щетина на щеках.

– Погибли. Извини, – твердо ответил парень, взяв Мела за руку и сжав ладонь в качестве поддержки. Мелу это помогло не сильно, ибо он всё ещё медленно соображал. Омега не до конца понимал того, что случилось. Наверняка это всё действие препаратов.

– Все? – спокойно спросил Мел, пристально смотря в глаза друга. Тот ответил ему таким же уверенным взглядом.

– Да, мои родители взяли заботу о тебе на себя, так что теперь ты мой сводный брат. Но и они год назад скончались. Я твой самый ближайший родственник, Мел, – разъяснил Джек, виновато улыбнувшись. Доктор говорил альфе, чтобы тот много не болтал перед пациентом, потому что реакция на известия может быть непредсказуемой, но у Джека не было иммунитета перед этим взглядом Мела ни тогда, в детстве, ни сейчас. Омега всегда смотрел с широко раскрытыми глазами. Он напоминал маленького олененка, которого хотелось тискать и тискать, чем Джек и занялся в следующую секунду – вновь сгреб парня в объятия. Мел никак не отреагировал и вообще выглядел довольно потерянным. Оно и понятно, парень за тридцать минут узнал, что обе его семьи скончались.

– Чем ты занимаешься, Джек? – глухо произнес Мел, всё ещё находящийся в объятиях. Джек замялся. Он убрал руки со спины и отвел взгляд в окно, почесав щеку.

– Скажем так… Я помогаю людям, – многозначительно ответил альфа.

– То есть? – продолжал настаивать Мел. Он видел, что это не очень приятная тема для Джека и, тем не менее, спрашивал. Ему хотелось узнать о Джеке чуть больше, чем то, что Джек его старый друг и сводный брат. Но Норман был категоричен.

– Извини, Мел. Я обязательно тебе расскажу, но не сейчас, – пообещал Джек.

Мел с завидной скоростью шел на поправку. С ним работали психологи, нейрохирурги и ещё несколько врачей. Сперва ему было непросто, ведь он начинал жизнь заново, но поддержка Джека была как раз кстати. Альфа взял отпуск за свой счет, и всё время проводил с Мелом. И когда пришла пора выписки, он признался в том, кем работает:

– Я специальный агент особого подразделения в полиции, Мел, – это было сказано настолько буднично, что Мел закашлялся. Пара сидела на кухне в квартире Джека. Он накрыл шикарный стол, и они вроде как праздновали долгожданную выписку Мела. – Я поговорил насчет тебя с шефом. Он не против, чтобы ты к нам присоединился. Запах твой едва улавливается, да и в декрет ты не уйдешь. Извини, Мел. Но ты реально неплохой кандидат, – аргументировал Джек. Мел потерял возможность дышать. Джек хоть и говорил спокойно, но то, что он говорил, звучало неприятно. Мел был омегой, и так просто сказать, что Мел ущербный, было довольно грубо. Хотя Джек всегда был прямолинеен. К худу ли, к добру, но Мелу казалось, что он когда-нибудь ему врежет за то, что тот так и не научился подбирать слова.

– Да я полгода назад ложку держать в руках не мог! – парировал Мел, размахивая оной перед лицом Джека. Он понимал, что работать всё равно придется, а с его успехом найти её будет практически невозможно. Джек предлагал выход. Но страх «нового» мира всё ещё преследовал парня, наступая на пятки. Когда Мел попал в аварию, ему было не больше пяти лет. Он не ходил в школу, плохо читал и совсем не знал грамоту. Конечно, последние полгода, пока Мел восстанавливался, Джек тратил на экспресс обучение всё личное время, но это не меняло того факта, что Мел боялся. А все новомодные штучки – последнее слово инженерного дела – и вовсе доводили Мела до белого каления. – А ты говоришь пойти в агенты. Будто это так просто!

– Сейчас же всё прекрасно. Мел, пойми, я часто бываю на заданиях. И когда тебя нет рядом, я беспокоюсь. Просто попробуй, – уговаривал Джек, и Мел действительно попробовал.

Следующим днем Мел штурмовал маленькое здание в деловом центре города. И его приняли.

Три года спустя.

– За успешно выполненное задание! – радостно ликовал квартет, чокаясь полулитровыми пивными кружками. Где-то на фоне басили дальнобойщики, омеги-официанты флиртовали с посетителями, надеясь на чаевые, а из кухни слышался добротный мат, щедро политый крепкими устойчивыми выражениями. Парни сидели в баре «У Бобби», расположенном на окраине города. Они любили это место за его атмосферу. Старые дубовые столики, вырезанные по кругу, казалось, что лично владелец приложил руку к созданию мебели, ибо не везде «круглый» стол был действительно круглым, чаще овальным или в виде капли, а некоторые шероховатости и зазубрины только подтверждали догадку. Небольшую сцену, где уже давно пылился рояль. Парни помнили, что иногда, под настроение, Бобби играл что-то меланхоличное или классическое, но чаще рояль просто использовался в качестве подставки под грязную посуду. Некоторые сильно поддавшие дальнобойщики любили постоять возле сцены или покричать в микрофон, а пивные кружки частенько забывали на крышке инструмента. Интересную атрибутику, которую составлял сам Бобби, владелец заведения. Это было поистине чудесное место. Это был сам Бобби, если можно так выразиться. Начиная с головы быка с рогами, висевшего на стене над входом, и заканчивая флажками местной бейсбольной команды. Но всё было к месту. А разносортные посетители от байкеров до случайно забредших молодоженов только добавляли особое очарование. Хороший бар. Удобный, во всех смыслах. Бобби, как бывший спецагент, сделал всё возможное, чтобы создать коллегам такое место, где можно было бы и встретиться с информаторами, не вызывая подозрения, и отлично отдохнуть после задания, не привлекая внимание.