Ашира Хаан - Ириска на двоих

– Ир? Ириш? Ириска? Ты чего тут?

Я подняла голову и открыла глаза. Передо мной на корточках сидел Дима и обеспокоенно заглядывал в лицо. Он провел рукой по моему лбу и нахмурился:

– Ты холодная вся. Что случилось?

– Локдаун. У меня сим-карты нет, хотела купить… и вот… – я толкнула рюкзак, набитый консервами и макаронами. – На всякий…

– Ты чего? Ты зачем туда пошла? – Дима протянул мне руку. – Вставай давай, пойдем в машину. У тебя же есть мы.

– Не знаю…

Он подхватил мой рюкзак и закинул на заднее сиденье серебристого «Форда», стоящего у обочины с работающим двигателем. Как Дима меня вообще нашел?

– Мы бы все разрулили и все купили, что надо, ну ты чего? Только зря нервничала, – ворчал он, выруливая на пустую дорогу. Я посмотрела на время – полчаса до локдауна. – Ты запомни это как-то!

Но как?

Я привыкла быть одна. Всегда иметь тех, кому можно пожаловаться, у кого попросить помощи, но никогда этого не делать, пока еще могу справиться самостоятельно.

Беречь на крайний случай.

Зачем мне запоминать и привыкать, если они тоже сегодня улетят?

Три пролета высоких ступенек дались мне нелегко. Дима посмотрел, как я цепляюсь за перила, тяжело дышу, останавливаюсь отдохнуть каждые пять шагов и, не спрашивая, подхватил меня на руки. Не успела даже возразить, что я тяжелая, как он донес до двери и, изловчившись, набрал код.

При этом даже не запыхался и мышцы толком не напряглись.

Словно ему это вообще ничего не стоило.

– Пошли руки мыть, – он вернул меня грешной земле только у самой ванной. Наглый черно-белый кот уже заглядывал в открытую с вопросительным выражением морды.

– Мя? – поинтересовался он.

Дима подхватил мой рюкзак, распаковал и вытащил несколько банок консервов.

– Ириска, у тебя какой уровень паранойи?

– А что? – я честно двадцать секунд терла пальцы, как советовали врачи и теперь задумчиво смотрела на кран, который поворачивала грязными руками. Налила на него мыла и тоже протерла.

– Мы будем дезинфицировать все, что попадается нам на глаза или обойдемся мытьем рук и социальной дистанцией?

– Обойдемся, – я рухнула на диван… и со стоном посмотрела на далекий и недостижимый стол, где лежали таблетки.

Снова сползла на пол и пошла наливать себе воды.

Дима убирал добычу в шкаф и не сразу заметив меня, чуть случайно не снес в сторону. Поймал за плечи, приобнял:

– Ир, мы только что говорили о том, что необязательно все делать самой, можно попросить.

Я проглотила таблетку и вспомнила, что надо купить еще. Когда собирала аптечку, не рассчитывала, что в день будет улетать тройная доза.

– Да мне нормально, я привыкла.

Конечно, всегда приятнее, когда выныриваешь из глубин работы, а тебя уже ждет горячий чай. Но за это приходится расплачиваться приготовлением ужина и общением, даже когда хочется немного полежать в темноте, свернувшись клубочком.

Дима пришел ко мне на диван и так же нагло, не спрашивая, пересадил к себе на колени и обнял, убаюкивая и успокаивая. Я обвила его шею и прижалась. Все понимаю – он непредсказуемый чужак и так нельзя, но сейчас человеческое тепло и немного иллюзии надежды мне были нужнее, чем правила приличия другого, прежнего мира. Наверное, они вернутся потом обратно. И когда все закончится, я никому никогда не буду рассказывать про эти дни карантина.

Но пока можно пользоваться сломавшимся миром, чтобы получать то, что мне нужнее всего, не изобретая сложных путей.

Горячая ладонь гладила меня по спине, ее тепло проникало под кожу и согревало сердце.

Конечно, я не верила ни в какую защиту и помощь. Уедут и ладно. Сама справлюсь. Надо быть какой-то совсем другой женщиной, чтобы уметь встряхнуть лапками и встать с несчастным видом, чтобы тебя спасли. Я так никогда не умела. Даже папа не носил меня на руках и не качал на коленях, когда я была маленькая.

Сердце немного успокаивалось. Судорожно сжатый комок закаменевших мышц становился тем, чем бывал большую часть времени – трепыхающейся бабочкой. Все еще не то, чему стоит находиться в человеческой груди, но уже получше, ближе к норме.

Я наконец смогла глубоко вдохнуть.

Чуть отстранилась:

– Спасибо. Но, представь, я пошла за шоколадками и умудрилась именно их не купить.

– Я схожу куплю, когда Марк вернется, – Дима медленно пропустил мои волосы сквозь пальцы и неожиданно поцеловал меня в сухие, опаленные внутренним жаром губы.

В какой-нибудь мелодраме мы после этого уже катались бы по дивану, срывая с себя одежду и сливаясь в неистовой страсти. Но в сошедшей с ума реальности этот поцелуй так и остался безмолвным утешением, таким же невинным, как объятия сильных горячих рук.

– У тебя тоже нет кипрской симки, ты не можешь послать смс, – пожаловалась я. – А теперь без них никак, будет штраф.

– Ничего страшного, от одного штрафа не обеднею. Да и не будет тут никто зверствовать, если ты правда не имел возможности послать эту смс. Ты просто не привыкла. Южная Европа вообще очень расслабленная. Была когда-нибудь в Италии, Испании? Сроду никто ничего вовремя не делает и не парится по этому поводу. Спроси, вон, у Марка, когда вернется.

Марк вернулся через полчаса. Я все еще сидела на коленях у Димы, словно и у меня, и у него не было других дел. Случись это все в других обстоятельствах, я бы, конечно, сдалась и начала его целовать, заваливать на диван и расплачиваться за эту близость и спокойствие универсальной женской валютой. Что я могла ему еще предложить, кроме себя самой?

Но перевернувшийся мир и дикое наше знакомство выдали мне разрешение не быть такой, как обычно. Не быть удобной или соответствовать ожиданиям.

Сам пришел, сам предложил, я не просила.

– Тридцать пять тысяч, вылет завтра, – сообщил Марк, стаскивая кроссовки.

– Ты слышал, что уже все закрывается, полный локдаун, карантин, никаких перелетов, мы все умрем? – весело поинтересовался Дима. – Ириску нашу довели своей паникой, отлавливал по всему острову.

– Эй… – я ткнула его кулаком в плечо. Перед Марком было немного стыдно за свою истерику.

– Неважно, разрешение на вылет есть, это частный борт, – Марк налил воды и жадно выпил два стакана подряд. – Ириска молодец, я видел сегодня, как взрослые мужики рыдают в голос и бросаются на окружающих.

– Видишь, ты молодец, – стиснул меня Дима.

Он отчетливо повеселел от новостей.

– Рейс в Римини? Или куда? – уточнил он.

– Пока в Афины, к сожалению. Но там большой хаб, скорее всего найдется что-нибудь и до Италии.

– Еще за тридцать пять?

– Это в рублях? – наивно спросила я.

Марк поперхнулся водой из третьего стакана и долго не мог решить, кашляет он или смеется. Димка тоже уткнулся мне в плечо и трясся.