Виктор Граф - Я жил в стране, где секса не было. Невыдуманная история жизни. Часть I

В обычный воскресный день подошел ко мне сосед наш Вовка, по кличке Заяц, попросил сбегать в магазин «Буревестник» и прикупить бутылку водки, объяснив просьбу свою тем, что подвернул ногу. А мне хорошо было известно, что такое покалеченная нога, но неизвестно было, что спиртное продают только совершеннолетним. Я посочувствовал Вовке и спокойно побежал выручать раненого соседа. Но поход мой закончился неудачей, меня в магазине у прилавка вдруг нежно приобнял какой-то дядька и попросил проследовать за ним. Я был так напуган, что даже не спросил, куда и зачем нужно идти. А привел он меня в детскую комнату милиции, где мне, ошарашенному, устроили допрос с составлением какого-то протокола. Я с перепуга выложил все данные о себе, о родителях, и выдал инициатора покупки, а женщина в форме с сердитым видом прочитала мне длинную нотацию и отпустила с миром. Но какой там мир, я так влип: не было ни водки, ни денег, а были только одни неприятности. Пришел я во двор испуганный и униженный. Рассказал обо всем этому Вовику-зайцу, и тот после моих слов как-то быстро и тихо исчез из поля зрения. А через некоторое время подъехал к дому милицейский УАЗик, и моего отца на глазах у всех, кто был во дворе, увезли в отдел.

Часа через полтора он вернулся бледный и злой и, не сказав ни слова, прошел мимо меня домой. Я тихо проследовал за ним, и только закрыл за собой дверь, как получил пощечину, и не от кого-нибудь, а от родной матушки. Отец за всю жизнь ни разу не поднял на меня руку, предоставляя разбираться со мной моей строгой матери. Я выбежал из квартиры и, со слезами на глазах, пошел туда, куда они глядят. Шел и думал о том, что опозорил отца своей безрассудной выходкой и сам теперь состоял на учете в милиции, а Заяц этот, он просто меня подставил. В тот день проводился рейд по выявлению малолеток, желающих прикупить алкоголь, он знал об этом, и я не понимал, на что он надеялся, посылая меня за водкой. Только через несколько часов, уже под вечер, побродив по кустам за железной дорогой и немного успокоившись, я вернулся домой. Домашние почти никак не отреагировали на мое появление, и только мать подняла на меня заплаканные глаза и тут же отвела их в сторону. Я вполголоса попросил прощения, и в нависшей тишине мои слова были услышаны. Мне было велено пройти на кухню и поужинать оставленным для меня холодцом, что я и сделал. Перекусил, давясь едой и обидой. Хороший я получил урок, и с тех пор, прежде чем оказывать помощь людям, я стал задумываться о последствиях этой помощи. Этот эпизод оказался последней каплей в чаше терпения моего окружения.

Отец моих друзей решил увлечь меня и своих сыновей чем-то, что могло бы уменьшить наши не совсем праведные поступки. Ему вначале удалось заинтересовать нас изготовлением аквариумов и содержанием рыбок. У самого в однокомнатной квартире умещались кроме жены и двух сыновей два больших красивых, с диковинными экземплярами. Я соорудил два небольших, завел рыбок, сначала простых, гупешек да меченосцев, а позже рыб и посерьезнее. Мы с ребятами часто бегали на рыбный базар за растениями и мальками, благо был он рядом, на Булаке, напротив нового Цирка, похожего на летающую тарелку. Я увлекся аквариумными делами, но мне это тоже быстро наскучило, правда, совсем от этого занятия я не отказался, все же красиво и не очень-то хлопотно. А немного позже его друг и наш преподаватель английского и труда вовлек нас в кружок судомоделирования.

Был наш учитель человеком очень талантливым и увлеченным. Прошел всю войну, имел ордена, и медали, и заслуженное уважение. В свободное от работы время, он строил большие красивые катера с водометными движителями. У него во дворе частного дома был большой ангар, где он из дерева и фанеры собирал корпуса и обклеивал их стеклотканью на эпоксидной смоле. Получались необычной формы, легкие, прочные и изящные катера с каютами. Все они были построены по индивидуальным чертежам и двигаться могли и по глубине, и по мелководью, при помощи стационарно установленных двигателей от «Волги» или «Москвича», и винта, спрятанного в трубе водомета. И вот этот творческий одаренный человек решил и у нас отыскать похожую жилку. Мы поначалу с энтузиазмом начали посещать кружок, но вскоре поняли, что работа эта очень кропотливая, требующая большой усидчивости, которой у нас, к счастью, не было. Сидеть и часами выпиливать маленькие детальки трудно и нудно. Как-то тихо, по-английски, прекратили мы это свое творчество, и тут наш уважаемый учитель, поняв, что ничего путного в нас не пробудил, подкинул новую идею. Он предложил нам сделать своими руками гоночную лодку и заняться водномоторным спортом! Вот это дело! Вот это мысль! Купить лодочный мотор, изготовить скутер и гонять на нем! Мне так эта идея понравилась, что я тут же развил бурную деятельность по подбору оригинального проекта. Нужно было найти что-нибудь такое, чтобы было красиво, дешево, и надежно. В те годы выпускались очень хорошие журналы: «Техника молодежи», «Моделист-конструктор», «Наука и техника». Столько там было всего полезного и познавательного: и фотографии с Марса, и статьи об НЛО, и схемы для радиолюбителей, и проекты всего, что могло говорить, плавать, ездить и летать. И вот в одном из журналов, я нашел чертежи оригинальных морских саней. Если у обычных катеров и лодок, днище было выгнутым, классическим, V-образным, то у этой конструкции все было наоборот, дно было вогнуто и напоминало обводы катамарана, если смотреть спереди, а если проще – букву П. По краям судна были полозья как у санок, поэтому и название у него было соответствующим. На верхней плоскости был защитный фонарь как у самолета, за ним сиденье гонщика. Если смотреть на катер снизу, был он прямоугольной формы. Днище с довольно большой вогнутостью ближе к корме постепенно выравнивалось, и уже у задней его части, у траверза с выемкой для мотора, было совершенно ровным. Эта плоскость составляла всего 15 см в длину и 1,2 м в ширину, и поэтому, при режиме выхода на глиссирование, площадь соприкосновения с водой, должна была быть минимальной. Можно представить, какой восторг мы испытывали при мысли, как будем кататься на этой конструкции. Но это должно было быть, а пока нам предстояло «это» создать. А поскольку были каникулы и учитель наш уехал в отпуск к родным в Узбекистан, нам ничего не оставалось, как придумать что-нибудь, и немедленно. Вот мой друг и одноклассник, Рифкат, и придумал. Изготовить агрегат типа буера, только на колесах вместо лыж, и попробовать покататься на нем под парусом.

Жил мой друг на улочке Ямской, шедшей от улицы Колхозной до восточной платформы железнодорожного вокзала. Была она небольшой, но яркой, дома все старинные, купеческие. Большие вековые тополя, растущие вдоль дороги, раскинув над ней свои зеленые кроны, создавали неповторимую атмосферу уюта. Дворы, хотя и были все застроены сараями, которые местные жители сдавали торговцам с рынка под хранение семечек и сухофруктов, были чистыми и аккуратными. Вот в одном из таких дворов мы нашли толстую трехметровую доску. К ней поперек прикрепили такой же толщины доску полутора метров, прикрутили два колеса от детской коляски, к поперечной доске, а два спаренных – к подобию рулевого механизма, закрепленному к концу длинной, основной. Раздобыли длинную жердину и сделали из нее мачту, которую установили в перекрестии досок. Агрегат был почти готов, только оставалась одна проблема – парус. Хорошо еще, что у нашего друга Фарида мать работала швеей в ателье, и по нашей очень горячей просьбе она сшила нам парус из брезента: большой, треугольный. И вот настал день испытаний. Принесли мы свою конструкцию на дамбу, которая пролегала от речного порта параллельно железнодорожным веткам до места, где их несколько сходились в одну, длина ее была, наверное, километра два. Это было любимым местом прогулок местного населения, живущего в треугольнике базар – вокзал – речной порт. Дамба была широкой, с двумя асфальтированными дорожками, разделенными газонами, с аккуратно подстриженными кустарниками, с цветами и со столбами освещения, на которых висели фонари в стиле 30–50-х годов.