Евгений Сотсков - Аугенблик

Лешка долго молчал, но и не возражал.

– Ну ладно, – поняв что-то свое, ответил он, – ты оправдаешься, и что дальше?

– Дальше, что-то ты скажешь Тоне. Может быть примерно тоже самое. Ленка с Тонькой сейчас в контрах. А тут они помирятся. Я думаю, по женскому своему обычаю они сами меня реабилитируют.

– Ты все время говоришь про себя… – начал Лешка.

– Так я же один и виноват! – выдал я уже давно заготовленный ответ. – Но ты не думай, что я собираюсь ограничиться только одной моей реабилитацией. Все, что я предлагаю, направлено на то, чтобы девчонки помирились. Я очень надеюсь, что так и будет. Я надеюсь, что и мы с Тоней помиримся. Я буду рассказывать ей про тебя, про то, что ты отличный парень и все такое… Она Лене будет рассказывать.

– Вот этого не нужно, – обидчивым тоном проговорил Лешка. – Я сам, как-нибудь.

– Леш, это не сводничество, – искренне говорил я, – поверь. Иногда женщине про парня просто необходимо на что-то указывать, я уж знаю, поверь мне!

– Все равно не нужно, – твердо ответил мой друг. – Ладно. Я поговорю с ними обеими. Не знаю, что получится, но поговорю. Все равно нельзя так оставлять всю эту ситуацию.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Я решил использовать мои выходные для своей реабилитации. Оставшийся после меня Мишка лучше всего подходил для этого. Ближе к вечеру я пришел на работу. Мишка лежал на диване и читал газету.

– Чего пишут? – спросил я, не собираясь слушать его ответ.

– Ты чего вернулся? – не ответил Мишка. – Забыл чего?

– Да нет, свои дела у меня тут.

– А-а-а, – неопределенно протянул Мишка, и, как ни в чем не бывало, уставился в газету.

– Я антенну пришел делать, – не рассчитывая на Мишкин интерес, просто так сказал я, – Исаев собирается нам рации покупать.

Мишка не сразу ответил. Наверное, ему нужно было время, чтобы рассредоточить тему в газете и мою тему.

– Это дело, – переключил на меня внимание мой сменщик.

– Короче, я на крыше буду работать, – инструктировал я его, – только перед этим трубок в цеху наберу.

– Валяй, – безразлично ответил Михаил, не отрываясь от газеты.

«Порнуха у него там, что ли?» – посетовал я и полез на крышу.

В эти мои два выходные я, без всякой романтики и экзотики, полностью сварганил антенну. Сделал более прочные крепления, установил. Кабель скинул к окну мониторки, хоть и временно, но довольно красиво завел его внутрь помещения.

Подходила моя смена. Она приходилась на субботу, и это было удобно. Персонала никакого, начальства нет. Я принес на смену небольшую автомобильную станцию обще разрешенного диапазона (такими станциями еще таксисты пользуются), две переносных на тот же диапазон, блоки питания к ним.

Скажу честно, занялся я этим не только по просьбе Исаева. Решив тряхнуть стариной, я планировал оборудовать в мониторке радиоточку и общаться со всем миром, чтобы облагородить и без того благородное существование свое в такой скучной (без Тонечки Воробьевой) мониторке.

Быстро все скомпоновав, я запустил автомобильную станцию. Сигнал был мощный, качественный. Я пошарил по эфиру, очень быстро определил границы устойчивой связи, нашел в эфире многих своих знакомых радиолюбителей.

С этого времени дерево моей жизни на работе обрело еще одну ветвь. Ветвь мощную, увлекательную. Ну и заодно определялось, как организовать радиосвязь для нашей охраны. Эта охранная связь должна была быть другого диапазона, никаких антенн на крыше не требовала.

Полночи я работал в эфире. К утру надоело.

Чтобы не проспать, заранее принес из дома новый будильник.

Утром кипятильником в литровой банке сварил очень крепкий кофе. Предстояла встреча с Исаевым – я хотел быть бодрым.

* * *

Лешка привез Исаева. Странно… Воскресенье. Никогда раньше он не жаловал нас своим визитом в выходные дни. Это меня испугало.

Я уже кемарил у мониторов, готовый ко всему.

«Точно, – стремительно падал я духом, – по мою душу приехал. Специально из-за меня приехал».

– Иди к начальнику, – Лешка стоял на пороге, – вызывает. Поторопись, уезжаем сразу. К тебе приехал.

– Ну вот и все, – коснулся мой дух дна пропасти.

Я ничего не спрашивал Лешку. Он сам также ничего не говорил.

Я встряхнул буйной головушкой и гордо, пошел на заклание.

Исаев в своем кабинете стоял ко мне спиной.

– Александр Николаевич, – бодро начал я, – чего это вы в выходной-то?

– Выходной, выходной, – бубнил под нос начальник, – выходной.

Потом он сел за свой стол и стал перебирать документы в толстой папке.

– Выходной… – продолжал он свою песню, – у тебя выходной.

Я чувствовал, что Исаев ведет себя непонятно. То ли он нерешительный такой, не знает, как начать разговор со мной, то ли он настолько чем-то озабочен, что ему вообще не до меня.

Я не равнодушный человек, моя тревога достигла предела, поэтому я решил форсировать события.

– Александр Николаевич, – опустил я глаза в пол, – Александр Николаевич, я теперь не знаю что делать!

Исаев поднял на меня глаза. Странно, но в них я не увидел того, чего так боялся. Начальник смотрел на меня с прищуром, но как-то вовсе не зло. Меня это сбивало с толку, я не знал, какую линию поведения выбрать.

– Натворил я… там… на корпоративе… – мямлил я.

– Да, уж, – весело ответил Исаев,– натворил!

– И что теперь мне делать? – пошел я в разведку.

– Ну, не знаю, – просто ответил Исаев, – не знаю… Чего ты меня-то спрашиваешь? Сам и разбирайся. Ладно. Я тебя вот о чем хотел спросить… Я… да и не только я – все, не предполагали в тебе такого! Ты понимаешь меня?

Я выдержал паузу.

– Чего ж не понимать. Понимаю.

– Тебя побаиваются… теперь, – серьезно заявил начальник, – потому что не понимают. А мне этого не нужно.

Я выдержал еще более длинную паузу. Я не мог понять, что означали его слова. Уж очень было похоже – он тонко намекал мне на то, что я не вписывался в коллектив со всеми вытекающими из этого последствиями.

– Александр Николаевич, – начал я очень серьезным тоном, – я такой, какой есть. Специально ничего не таю и не скрываю. Просто в коллективе простых людей я стараюсь простым и быть. Вот Диму нашего возьмите? Выпячивается, надувает свою значимость, а сам…

– Это точно, – повеселел Исаев.

– У меня много интересов, я многим увлекаюсь. Ну, вот так получилось в прошлый раз, кто же это предвидеть мог?

Я сознательно делал паузы.

– Я жалею, что спорил с Вами, – сделал я первый пристрелочный выстрел.

– Почему? – искренне удивился начальник.

– Понимаете, Александр Николаевич, я не помню деталей. Мы все траванулись какой-то гадостью. Я наверное лишнего наплел… извините!

– Ну… кое-что наплел. Не всем это понравилось. Ну а так, ничего такого криминального, в общем! – неожиданно по-доброму ответил Исаев, – мне даже интересно было. Хотя… хотя ты меня разозлил немного.