Лана Ланитова - Михайловская дева

– Мне кажется, что я вспоминаю этот берег. Я уже стояла на нем.

– Да, ты уже стояла на нем, когда ждала мой корабль. По сути, мы были лихими разбойниками, совершавшими набеги от берегов Сканзы к берегам Винланда, Биармии и Северной Африки. Порой мы были жестокими и часто грабили те народы, которых покоряли. Мы убивали мужчин, а самых красивых женщин мы забирали в плен. Ты была дочерью одного из кельтских вождей. Твой отец тоже был убит в бою, а тебя, четырнадцатилетнюю девочку, и двух твоих сестер мы забрали с собой. Ты уже тогда была прекрасной зеленоглазой красавицей, с огненно рыжими волосами и очень белой кожей. На твоем лице ранней весной загорались веснушки, а яркие губы были похожи на бруснику. Мне самому было тогда девятнадцать. Я была высоким и черноволосым юношей. И не было во всем племени воина сильнее меня. К тому времени у меня уже было несколько наложниц. Была и невеста. Ее звали Тордис. Я должен был заплатить ее отцу богатый выкуп и жениться на ней. Но все пошло иначе. Когда я впервые увидел тебя, я потерял голову. Уже на корабле, когда мы плыли нагруженные товаром и сокровищами, я не отходил от тебя ни на шаг. Когда наш корабль причалил к родным берегам, я увел тебя подальше от своих собратьев. Сначала ты ненавидела меня и кусалась, словно дикая рыжая кошка. Мы боролись с тобой, и в этой борьбе я сорвал с тебя остатки одежды. Ты лежала на берегу моря, голая и беззащитная. Дул такой же холодный ветер, как и сейчас. Ты смотрела на меня ненавидящим взором. Я дал тебе кинжал, чтобы мы были на равных. Ты хотела вонзить его в меня, но порезала себе руку. Я смеялся, видя твою беспомощность. А потом ты устала бороться и упала на песок. Я подошел к тебе. Ты плакала. Я забрал нож и обнял тебя. Я взял тебя на руки и принес в свой поселок.

Мег махнула рукой.

– Моя семья жила там, на вершине утеса. Нужно ли рассказывать о том, что мои родичи были настроены против моей женитьбы на тебе. Не говоря уже о невесте, Тордис. Она была сильной и красивой девушкой. Но, увидев тебя, для меня перестал существовать весь мир. Весь мир я бросил к твоим бледным ногам, моя кельтская королева.

– Я начинаю вспоминать… – задумчиво проговорила Екатерина. – Вот сейчас я отчетливо вспомнила собственные волосы. Да, я была рыжая. И мой отец был рыжим. Зачем твои воины убили его? – Екатерина развернулась. Ее карие глаза внезапно позеленели.

– О, ты и тогда много раз задавала мне этот вопрос. Я просил у тебя прощения. Это была война. И законы войны суровы.

Внезапно Екатерина вырвала руку из руки Мег и упала коленями на мокрый песок. Темные волосы закрыли ее лицо. Мег немного опешила и отошла в сторону. Екатерина внезапно выпрямилась как струна и забормотала что-то несуразное. Ее глаза все также полыхали первобытной зеленью.

– Что с тобой?

– Мор-ри-ган! – вдруг зловеще прошептала тамбовская красавица. – Мор-ри-ган!!!

– В тебе проснулся кельтский дух…

– Мор-ри-ган! Дайте мне острый нож. Разведите огонь!

Откуда-то, из-под полы длинного плаща, Мег достала острый кинжал и кинула его в руки обезумевшей Екатерине. Та зашептала что-то несуразное, поблескивая первородной зеленью глаз. Она принялась чертить на песке ножом какие-то рунические знаки и соединять их линиями и неведомыми символами.

– Любовь моя, что ты делаешь? – осторожно поинтересовалась Мег.

– Я должна спасти себя и нашего сына. Они уже близко! Я слышу их шаги. Их факелы горят, подобно огненной змее. Их много… Скоро Селена уйдет с небесного купола. Я должна успеть до рассвета. Я должна оградить себя. Меня хотят убить! Орм, любимый, спаси меня! Сын… – Екатерина странно захрипела, а потом поднялась. Её тело задрожало в судорогах дикого танца. Танца, похожего на пляску безумной.

– О, да! Я помню эти твои заклинания, – медленно проговорила Мег. – Ты часто это бормотала по ночам. Ты призывала на помощь своих богов.

– Меня звали Эной… Я вспомнила. Это означало – «огненная». Эна! Такое имя мне дал отец. Я все вспомнила. И эту скалу. Ну почему? Почему ты не успел? Почему ты не спас меня и сына?

Мег смотрела на изменившуюся в лице подругу. Смотрела с широко раскрытыми глазами, полными слез.

– Прости меня, Эна. Я не успел тогда. Я опоздал на два дня. Когда я приплыл, тебя уже не было в моем доме. Мне сказали, что ты сбросилась со скалы. Но я не поверил. И позже я подверг Тордис пытке. Она не выдержала ее и призналась, что вместе с братьями и сородичами сбросила тебя со скалы. Она не простила мне измену и нашу любовь.

– Ну почему тебя так долго не было? Я должна была родить. Сына…

– Это был мальчик?

– Да…

– Зря я притащила тебя к этому берегу. Я – сумасшедшая. Зачем я разбередила все это? – Мег обняла плачущую Екатерину. – Девочка моя, прости меня. Я не смог тебя защитить.

– Мне было больно и холодно, – исступленно шептала Екатерина Дмитриевна. – Твой морской зверь, это ненавистное холодное море, утащило меня в свою пучину. Я ненавижу это море. Будь оно проклято! И прокляты те люди, которые убили меня и сына в моем чреве.

– Поверь, они не прожили долго. Я приказал истребить весь род Тордис. Тебе же я воздвиг памятный камень и высек на нем твое имя. Несколько веков простоял этот камень, пока время и ветра не стерли с него твое светлое имя, Эна. Но я ненадолго пережил тебя. Я всюду искал в бою смерти. И погиб, когда мне исполнилось двадцать три года. Вальхалла [7] Вальхалла – в германо-скандинавской мифологии небесный чертог в Асгарде для павших в бою, рай для доблестных воинов. принял меня, как и всех других воинов моего храброго народа. Сам Один встретил меня в своих чертогах. Там где была моя могила, расцвел вереск.

– Любимый, как я тосковала… Как я ждала тебя…