Дана Арнаутова - Подари мне пламя. Белая ворона

– Верно, – тихо согласился Алекс, невольно подбираясь. – Что насчет него?

– Почти ничего. Корриган твой – зверь пуганый, осторожный, к нему так просто не подобраться. Охрана у него не хуже твоей, а то и лучше. Но есть слуги и клерки… В общем, проскользнуло мимо меня, что у Корригана есть женщина, которую он прячет.

– Зачем? – искренне удивился Алекс. – Или дама замужем?

– В том-то и дело, что нет. Совершенно свободная особа. Только вот работает то ли в «Корсаре», то ли на Корсара. А ты и твоя контора – один баргест, сам понимаешь.

– Это точно? – помолчав, спросил Алекс и сделал глоток, чувствуя, как моментом выдохлось пиво, потеряв всю свою прелесть. – Что про нее еще известно?

– Это точно, – негромко уронил Сид, крутя в пальцах пустую бутылку. – И больше пока не известно ничего. Разве что денег на свою пассию тьен Корриган не жалеет, а дама предпочитает в качестве презентов драгоценности. Собственно, в ювелирном магазине я этот след и взял… И еще неизвестно, что их связывает, кроме постели. Может, она с Корриганом только роман крутит, а контора ни при чем. Хотя вряд ли…

– Вряд ли, – согласился Алекс. – Давай подумаем… Женщин у меня в фирме не так много. А привлекательных еще меньше. Разве что секретарша какая-нибудь? Вот среди них много молодых и хорошеньких.

– Молодая и хорошенькая скорее охотилась бы на наряды, – заметил Сид. – А драгоценности дарят дамам зрелым, знающим себе цену, и без того обеспеченным. Хотя, конечно, бывают и исключения. Есть и молоденькие хищницы, копящие дорогие побрякушки. Кто из пристрастия к ним, а кто на старость. Лучше думай о том, что если Корригану от любовницы нужны не только постельные утехи, то вряд ли он будет использовать простую девицу-секретаршу, у тех не так много доступа к важным документам.

– Ясное дело, – усмехнулся Алекс. – Но наверху у меня женщин еще меньше. Не с Эстер же он крутит. Разве что… Лэрис? Ты ее проверял?

– Твою королеву счетов? А как же! Но она бестия умная, такую лису за хвост не поймаешь. Я продолжу работать, Алекс. У меня все так же полные полномочия?

– Разумеется! Погоди, – встрепенулся Алекс, видя, что Сид уже встает. – Еще одно дело. Это не срочно, просто хотелось бы узнать… Ко мне в контору пришла некая тье. Зовут ее Маред Уинни. Вдова, студентка Университета, работает в «Корсаре» на практике. И спит со мной.

– Думаешь, тебе ее подсунули?

– Уверен, что нет. Я сам эту девочку выбрал и долго уговаривал. Либо ее подвели очень тонко, либо тье Маред – лучшая актриса столетия, прима Императорского театра ей и в горничные не годится. И то, и другое – совсем не похоже. Но ты все-таки покопайся в ее прошлом. Я хочу знать, как погиб ее муж. И нет ли там еще каких темных историй.

– Это, как я понимаю, личное? – бесстрастно уточнил Сид.

– Да, – подтвердил Алекс. – Очень личное. Мои люди в конторе о нашей связи не знают – и пусть не знают дальше.

– Сделаю. Это все?

Алекс кивнул. Пожал протянутую на прощанье руку – сухую крепкую ладонь с мозолями, набитыми везде, от ребра ладони до кончиков пальцев. Вот разве что по рукам понимающий человек мог бы многое сказать о Сиде Данше, Кон Аннуине, одном из лучших частных сыщиков Лундена. И втором лучшем друге Алекса. Друге еще из приютского детства, когда они спина к спине дрались против таких же приютских мальчишек, голодных злых зверьков, признающих только силу и жестокую готовность защищать свое. Это с Сидом Данше они вместе убегали в город и там, заработав первые собственные деньги, ели что-то, кроме опостылевшей казенной баланды, и пили свое первое пиво. С Сидом же они пилили ножки для табуреток, а потом сколачивали их под рычание вечно похмельного воспитателя, бывшего матроса. И каторгу он предрекал им обоим, кстати, потому они и туда собирались вдвоем, только жизнь рассудила иначе. Жизнь пошутила, как за ней это водится…

Остаток дня прошел как-то сумбурно, без привычной четкости – залога успеха в делах. Наконец-то соизволил позвонить детектив, ведущий дело об убийстве официанта, и Алексу пришлось возвращаться в управление. Через полчаса знакомства с бумагами – на дорогу и то ушло больше времени – он убедился, что заподозрить метрдотеля в убийстве мог только человек, страдающий полной умственной непригодностью к полицейской работе. Или страстно желающий избавиться от дела, найдя первого попавшегося жертвенного агнца на роль убийцы. Была еще третья возможность: детектив мог выполнять чей-то заказ с целью скомпрометировать клуб, но это Алекс пока что всерьез не рассматривал, отнеся в область болезненной подозрительности.

Так или иначе, детективу хотелось отправить Ксавье на каторгу, а появление королевского стряпчего этому мешало. У Алекса даже настроение улучшилось, пока он с упоением исследовал документы в поисках процессуальных нарушений, а потом по пунктам предъявлял их погрустневшему полицейскому. Напоследок он затребовал доклад эксперта и предложил детективу пари: угадать, на какой минуте судебного заседания данное дело рассыплется с позорным треском?

Так что в «Бархат» Алекс приехал довольным. Время неуклонно двигалось к вечеру, хотелось есть, а клубная ресторация почти не уступала его любимому «Азимуту». Заглянув по дороге в злосчастное помещение, где взорвался астерон, Алекс оценил скорость и качество ремонта, поздоровался с дежурным метрдотелем, сегодня это был Тьерри, и поднялся наверх.

Анриетта была у себя. Алекс вошел – и замер. Задернутые в разгар дня плотные шторы, открытая, но непочатая бутылка на столе… Анри, свернувшись в кресле клубочком, поджав под себя ноги, задумчиво вертела в руках бокал, словно решая: налить в него бренди или грохнуть хрусталь о стену. Появление Алекса подсказало третий путь: вздохнув, Анри поставила бокал на широкий подлокотник кресла.

– А я собиралась безобразно напиться, – меланхолично сообщила она, поднимая глаза к рожку астероновой люстры и внимательно, как в первый раз, разглядывая его. – Собиралась-собиралась…

– И как? – поинтересовался Алекс, обходя стол и бесцеремонно присаживаясь на него напротив кресла Анриетты. – Собралась?

– Увы. Вон, видишь, бутылка уже час стоит. Открытая. А пить не хочу. Не стоит оно того.

– Тебе виднее, – согласился Алекс, поднимая бутылку за горлышко и принюхиваясь. – Отличный бренди. Тогда угости меня. Я бы выпил немного, но только за обедом. Спустимся в ресторацию?

– Не хочу, – снова вздохнув, призналась Анри. – Хотя если с тобой… Ты не против, если я прикажу накрыть здесь? Никого другого не хочется видеть.

– Как пожелаешь, – покладисто согласился Алекс, спрыгивая со стола и подходя к окну. – Только пообедаем вдвоем.

Он чуть потянул золоченый шнур штор, пуская в комнату солнце, – ровно настолько, чтобы можно было выключить бьющий по глазам астероновый свет. Вернулся к столу. Анри уже говорила по внутренней связи. В молчании они дождались пары официантов из ресторации клуба. Один из пареньков быстро застелил стол белоснежной накрахмаленной скатертью и помог второму расставить дымящиеся тарелки. Когда прислуга ушла, Алекс указал взглядом на бутылку. По этикету, разумеется, наливать спиртное полагалось ему, а не даме, но это был кабинет Анри, и Алекс не собирался посягать на ее хозяйские права.