Юлия Прим - Адюльтер. История одной измены

Обжигая кожу дыханием, забывая о необходимости искать нужные слова, мы провели этот день вдвоём, чувствуя нависшую необходимость перемен. Выходя из номера и пытаясь сдать его несколько раз, срываясь на объятия и поцелуи, вновь каким-то непонятным образом оказывались внутри, на кровати или маленьком резном столе. Радуя торжествующий разум, открывающий со свистом шампанское, и наливая скучающей логике полный бокал. С третьей попытки сдав номер, державшись за руки мы вышли на улицу, освещенные палящим солнцем, словно софитами, привлекающие к себе внимание… Боясь спугнуть блуждающее рядом счастье, немного опускали глаза. Придя в себя лишь в такси, почему-то дико не желали возвращаться домой. Хотелось продлить спонтанный отдых, вырваться за пределы душащих стен, внести диссонанс в свою жизнь, рискнув её изменить… Дочку забирал муж, а я, не скрывая улыбки, пыталась спрятать за спиной обвитые кровавыми цепями запястья. Приехав домой, давя на корню навалившуюся тоску, переодеваюсь. Закупившись суши у макашников, решаю вечером устроить маленький романтический ужин. В последний момент дочь, решив, что успела соскучиться, идёт со мной. Довольные, пересекаем длинный холл первого этажа, щебеча и смеясь без умолку.

Замолкаю, ещё не убрав улыбку, переводя глаза снизу вверх от дочери, устремляя взгляд перед собой и натыкаясь на приближающуюся навстречу "скалу" из огромного походного рюкзака за спиной… Стива. На негнущихся ногах, пытаясь проглотить ставшие комом слова, словно в замедленной съемке, вслед за Катюшей иду вперед. Прямо к нему, резко остановившемуся посреди коридора и смотрящему мне в глаза. Десять метров… Сверлит взглядом без тени улыбки. Мое сердце стучит, грозясь выпрыгнуть из груди. Пять метров. Не отводит взгляд, слегка приоткрыв рот, будто хочет что-то прошептать… Инстинктивно облизываю пересохшие губы, замечая ползущие вверх уголки рта. Два метра. Не могу идти дальше… ребенок натягивает руку, отрезвляя болью, тянет вперед. Глаза в глаза, замечая пляшущих на раскаленных углях чертей. Готовящих мне котел, персональный, обжигающий, в этих крепких руках…

Два… один… ноль… расширяются ноздри, в попытке уловить сводящий с ума запах, оживить свой фантом… похоронить его в памяти под пленительным ароматом и больше никогда! Никогда не ворошить!

Отросшая щетина, двухдневная, не меньше… где ты был? Острова? Горы? Лаос? Камбоджа? А я ждала… втаптывая в кромку бассейна кроссовками совесть… в шесть утра. Поворот бритой головы вслед, ловлю колыхнувшийся воздух. Тянущаяся вперед, словно следуя за локомотивом, крепко зажмурившись, закрываю глаза…

– Не позволяй себе обернуться! Ты сильнее! Не смей! Пожалуйста…

Заворачиваю за угол. Трясущимися руками достаю сотню из шорт, отправляю ребенка потратить их в магазин, а сама еле дохожу до лавочки, тщетно пытаясь с пятой попытки прикурить дрожащую в губах сигарету. Вижу перед глазами замаячивший огонек. Прикуриваю, поднимая глаза вверх от знакомых кроссовок, отворачиваясь в угол. Передо мной стоит тот, кого в данный момент я совсем не хотела бы видеть рядом. Стоит и пытается собрать по частям расколотый пазл. Мой далекий и близкий. Неизменно понимающий и принимающий… За что-то наказанный мною… Муж.

Что происходит с нами в тот момент, когда земля уходит из-под ног? Покрывается глубокими трещинами, низвергая на поверхность обжигающую лаву, годами глубоко спрятанную под толстыми слоями, бетонными плитами, защищающими нас от всеобщего разрушения. Всё облачается в Хаос. Стирая грани и пределы разумного. Подменяя устои и нормы. Окрашивается в серость, бережно окутывая, словно пушистым одеялом закрывая от посторонних глаз щемящей тоской. Пропитываюсь ей, позволяя включить тихую музыку. Ту, которая не слышна другим. В которой можно расслабиться, настроиться на нужный ритм, не замечая проходящие рядом тени. Смешивая лица в одно темное пятно, не видя различий, не ощущая присутствия рядом.

Непослушными руками натягиваю маску безразличия, плотно скрепляя с обнаженной кожей, притупляя рефлексы самосохранения, пресекаю на корню попытку борьбы, смиряясь с законом естественного отбора. Ты проиграла. Признала свою слабость перед хищником. Поддалась искушению, дав проникнуть яду в мозг, разорвать нестабильные нейронные сети, выгравировать на подкорке заветное имя, желание, цель. Бессильная в своём сопротивлении. Опустившая голову в преклонении перед демоном, ловко накидывающим на руки путы. Смиренно идущая на заклание, сжигаемая заживо, молящая об очищении в этом огне. Неспособная думать и что-то решать. Плавно плывущая по течению, утопающая в вязкой жиже, когда-то казавшейся чистым горным ручьём. Каждое чувство прекрасно по—своему. Достойно того, чтобы его испытать. Проникнуться. Ощутить в полную силу. Каждое имеет свой оттенок, запах, вкус. Тоска – это желтый. Цвет увядшего цветка, беспечно сорванного ребенком и оставленного на сером асфальте.

Цвет падающего листка, бережно укачиваемого ветром на подлете к грязной земле. Цвет неизбежности и легкой надежды, с привкусом шлейфа ванили в воздухе и ощущением горечи на языке. Хочется испытать его многогранно. Свернуться калачиком на узкой гранитной лавочке, слившись с ее серостью, растворившись в рельефе темных вкраплений… Стать невидимой для окружающих. Вещью, позабытой хозяином. Музыкой, вызывающей грустную улыбку и тянущей за собой поток из воспоминаний и чувств. Хочется невозможного. Отчаянно хочется… Забывая о главном, что жизнь течет лишь здесь и сейчас. В данный момент. Секунда ранее – уже прошлое, невозможное перекроить заново, переписать. Двумя позже – будущее, такое, каким ты его сделаешь, придумаешь, совершишь. Миллиарды возможностей, случайностей, слов. О чем ты думаешь сейчас? На что ты тратишь бесценные моменты бытия?

Живя прошлым или погрязнув в далеких мечтах… Тех, к которым в данный момент ты не совершаешь и шаг, откладывая на потом, закрывая ведущую к ним дверь на железный засов. Перекраивая, от души замазывая широкой кистью своё настоящее, перечеркивая его темным мазком. Безразличие ко всему имеет синий оттенок. Лёд, покрывающий толстой коркой всё близлежащее. Обесценивающий окружающую красоту. Дарящий ей вечную жизнь, сохранивший её в момент смерти… Естественной, нетронутой, холодной, почти живой… Оно помогает жить, не заставляя карабкаться вверх и сбивать в кровь костяшки пальцев, не требуя бороться, хватаясь за возможность всё изменить. Оно охлаждает разум, замораживает чувства, заставляя принять как данное, не противясь злодейке судьбе. Для чего толочь воду, если знаешь, что в итоге получишь лишь пену, которая растает, не оставив на поверхности и следа?