Дмитрий Циликин - Вопрос ниже пояса. Он

Вообще говоря, чувствительность к гормонам — фактор более важный, чем само их количество. Например, при наличии в организме, как было сказано, и женских, и мужских гормонов мужчины более чувствительны к мужским, а женщины — к женским стероидам. Более того, если у мужчины чувствительность к мужским гормонам отсутствует вообще, он ни внешне, ни по особенностям личности не будет отличаться от женщины, хотя уровень мужских гормонов у него будет таким же, как и у других представителей своего пола. (Это называется синдромом тестикулярной феминизации.) Организм более чувствителен к «собственным» гормонам, поэтому, например, «свой» тестостерон эффективнее, чем введенный извне, кроме того, неумеренные уколы тестостерона приводят к «забиванию» реагирующих на гормон рецепторов — и в конце концов способность продуцировать свой тестостерон атрофируется.

Вырабатываемые яичниками женские половые гормоны участвуют в формировании репродуктивных органов, вторичных половых признаков и осуществлении репродуктивной функции. Однако воздействие их настолько сложно и многопланово, что может служить предметом курса лекций по эндокринологии. Зато участие мужских гормонов в сексуальной жизни женщины более определенно. В конце 80-х годов ученые Англии и Дании установили, что после лечения фригидных женщин небольшими дозами тестостерона они начали испытывать удовольствие от занятий сексом. Недаром андрогены часто называют «либидо-гормонами» — они влияют на либидо, половое влечение, а не на его «возврат», т.е. потенцию. (Кстати, сравнительные данные импотентов и здоровых мужчин не выявили разницы в уровне тестостерона.) Андрогены изменяют степень суммирования афферентных — идущих с принимающих нервных окончаний в мозг — импульсов. Таким образом, «слепая зона» в мозгу (например, у тех же фригидных женщин) вследствие снижения порога чувствительности начинает работать, «видеть» сексуальный возбудитель.

Резюмируя, можно сказать, что гормоны играют решающую роль в «критические» периоды жизни человека, в остальное время негормональные факторы оказываются значительно важнее в структурировании всех аспектов человеческого поведения. Даже кастрация в зрелом возрасте, когда механизм сексуальных реакций сформирован и отработан, не приводит к утрате влечения, эрекция сохраняется долгие годы — конечно, активнее начинает работать кора надпочечников, частично компенсируя утрату яичек, но главное — «центр эрекции» все-таки не между ног, а в голове. (Кстати сказать, непонимание этого обстоятельства владельцами гаремов часто приводило к тому, что евнухи, оскопленные в зрелом возрасте, оказывались в положении лисы в курятнике.)

Вынырнув из глубин нейрофизиологии и эндокринологии, хочется глотнуть крепкого шипучего напитка. Следуя этому желанию, напомню эпизод из знаменитого и лучшего, на мой взгляд, произведения Юза Алешковского — повести «Николай Николаевич». «Недоразвитый уголовник» Николай решает отомстить соседу по коммуналке, дамскому парикмахеру, у которого «слишком много силы в яйцах»: «Короче говоря, достал я препарата тестостерона или еще какого-то и целый месяц колол Аркан Иваныча Жаме. Препарат же тот постепенно мужика в бабу превращает без всякого понта. Наблюдения веду. Смотрю, у моего Аркан Иваныча Жаме движения помягче стали, мурлычет что-то, в почтовый ящик третий день не лазит и по телефону не рычит, как раньше... Поправляться стал Аркан Иваныч Жаме. Лицом побелел, в бедрах раздался, ходит по коридору, плечами, как проститутка, поводит, глаза прищуривает, перерожденец... Даже страшно. Стал я в кодексе рыться, статью такую искать за переделку мужика в бабу. Не нашел. Решил, что подведут под тяжелые телесные...» Нет, право, «Николай Николаевич» — именно как кодекс, с какого места ни начни, до конца не остановиться. Чего вам и желаю.

Этот вопрос — из давней песни группы «Секрет». Помните: «Привет... А может, черт возьми, нам снова?..» Вопреки поэтическому призыву не возвращаться к былым возлюбленным, ибо их, как известно, на свете нет, многие — ох, многие, — «встретив вас», чувствуют: «Тут не одно воспоминанье, тут жизнь заговорила вновь...» Попробуем разобраться, в чем же здесь дело.

Сексуальное поведение человека биологично — оно хоть и не сводится, конечно, к цепи условных рефлексов, но условнорефлекторные связи играют существенную роль в обогащении сексуальной жизни и эротики вообще. Эти связи, чаще всего достаточно прочные, приводят к тому, что многие первоначально безразличные в сексуальном отношении раздражители становятся яркими, вызывающими сексуальное возбуждение (или тормозящими его).

Процесс создания сексуальных условных рефлексов оказывает решающее влияние на проявление сексуальных реакций. Этот процесс, в частности, основывается на следующем принципе: форма поведения, приводящая к позитивному эффекту («положительное подкрепление»), имеет тенденцию к частому повторению. Проще говоря, если понравилось, организм условно-рефлекторно хочет еще раз так же.

Характер возникающих эротических ассоциаций зависит прежде всего от силы и характера чувств, связывающих (или связывавших) партнеров. Чем сильнее эти чувства, тем более глубокое психическое «потрясение» они вызывают и тем самым обеспечивают прочность условных связей. Когда партнеров соединяет яркая сексуальная любовь, то все, что напоминает о партнере и что стало его «сигналом» (запах духов, часть туалета, фотография и т.п.), может стать сильным раздражителем, вызывающим сексуальное возбуждение. Кстати, если образовавшиеся сексуальные условнорефлекторные связи являются достаточно прочными, может произойти обобщение сексуально-эмоциональных раздражителей. Например, запах, который оказался связанным с любимым человеком, возбуждает. В дальнейшем он продолжает служить сексуальным раздражителем, даже если исходит от других лиц или даже не связан ни с каким конкретным лицом. Это относится к предметам, ситуациям и даже людям.

Коль скоро речь идет о выработке рефлексов, поглядим, что же происходит с нервной системой в рассматриваемой ситуации. Механизм сексуального привыкания не отличается от психологических процессов навыка и привыкания вообще. Когда организм многократно оказывается в одной и той же ситуации, находится в неизменной среде, происходит следующее: если он должен постоянно выполнять сходное задание в этой неизменной ситуации, задача начинает выполняться им автоматически. Одновременно субъект обнаруживает привыкание: у него больше не возникает ориентировочная реакция, он уже не замечает тех явлений, которые постоянно повторяются вокруг при выполнении задания. (В отношении сексуальности этот процесс точно выражает пословица «Стерпится — слюбится».) Однако привыкание свидетельствует не о потере чувствительности в какой-то части нервной системы, а, скорее, о создании некой нервной модели окружающей среды — иначе говоря, одного из механизмов памяти, с которым непрерывно сопоставляются входные воздействия. Попросту, нашей нервной системе легче, «экономичнее» идти по накатанной дорожке.