Арина Вольская - Всего лишь спор

Вновь переведя на него взгляд, меня передернуло от недавно сказанных им слов. Отвернувшись, я сосредоточилась на вошедшей преподавательнице. Эмоции я оставила на потом. Когда буду в общежитие. Буду вместе с сожительницами, молча, разбирать свое горе по кусочкам.

Мне понадобилось полчаса, чтобы осознать, что в аудитории стоит полнейшая тишина, разрушаемая лишь голосом женщины. Осмотревшись, я заметила всего пару косых взглядов, направленных на меня. И те тут же исчезли, переведя взгляд на доску. Мои брови поползли вверх, и я с большим усердием стала высматривать тех, кто смотрит в мою сторону. Один из парней покосился на Сомарова. Я тоже посмотрела на него. Он выглядел слишком спокойным. Руки ловко вертели… Нож?!

Да, это действительно был небольшой складной ножик. Я почувствовала, как по спине прополз липкий страх. Вот почему никто не смотрит. Сомаров попрактиковался не только над моими сожительницами.

Я посмотрела на Иванну, которая с кривой улыбкой наблюдала за мной. На мой вопросительный взгляд она скорчила рожицу и передернула плечами. Ткнула пальцем на впереди сидящего парня, который был из группы Сомарова. Провела ребром по горлу. Я ничего не поняла, и недоуменно приподняла брови. Она вздохнула. Снова ткнула пальцем на человека, сидящего через ряд впереди нас, которого я прекрасно знала. Друг Кирилла. Насколько я знаю, лучший. Алексей Солдатов. И, как мне известно, кардинально отличающийся от Сомарова. Всегда недоумевала, что их объединяет. Было, конечно, несколько предположений, но я в них не верила.

Сейчас он выглядел весьма необычно для него. Его брови были сдвинуты к переносице, образуя складки. Он был чем-то недоволен. И он сидел один, что было странно. А прямо перед ним… В дерево парты был воткнут такой же самый ножик, как вертел сейчас Сомаров.

Все еще ничего не понимая, я вновь посмотрела на Иванну. Та вновь вздохнула. Достала из сумки блокнот, открыла чистый лист, и стала что-то писать. Минут через пять, или даже больше, протянула мне.

«Не знаю, что там произошло, но Солдатов и Сомаров крупно повздорили вчера. Алексей был просто в бешенстве, да и Кирилл не лучше. Знаешь, я ожидала этого от Сомарова, а не от Солдатова. Но именно Солдатов первый достал нож. Этот парень, что впереди нас, стал жертвой обстоятельств. Я была там, и все видела и слышала. Парень всего лишь слишком громко предположил, что это все из-за тебя. Решил, что они тебя не поделили. А Солдатов быстро оказался за его спиной, и прижал нож к его горлу. Тот мгновенно умолк, а Алексей угрожающе и громко сказал, что если он услышит или увидит еще хоть что-то в твой адрес, что будет касаться Сомарова, то медлить не будет. Знаешь, он вчера действительно выглядел устрашающе.

А после вернулся к Сомарову. Удивительно спокойному Сомарову. Что-то тихо и резко сказал ему, и ушел, спрятав нож. А Кирилл вмиг озлобился от тех слов. Достал такой же нож, и метнул его прямо в дверь, к которой приблизился Солдатов. Никогда не думала, что он умеет метать ножи. Но он воткнулся всего в сантиметре от лица Алексея. Солдатов бросил злобный взгляд на Сомарова, и, дернув дверь на себя, вошел в аудиторию. Потом Кирилл забрал свой нож, вошел следом.

Теперь их обоих боятся все, даже их друзья. А они больше не общались, лишь ножи держат на виду.

Авдеев, Дмитров, Малышев, Хорьков и Царев — те, которые потакали Сомарову, когда тот решил унизить твоих сожительниц. На самом-то деле, я заметила, что они лишь собачонки на поводку. Сомаров им что-то скажет, и они это выполняют. А когда он с Солдатовым повздорил, то так гаркнул на них, что и те тоже замолчали.

Вот теперь при них все и молчат.»

Я читала это, и мое воображение с превеликим удовольствием мне подсовывало картины. Теперь я знала, почему все молчат. А так же знала имена тех, кто участвовал в унижении моих сожительниц. Меня передернуло.

Я вновь посмотрела на Алексея. Его руки были сцеплены в замок, а взгляд был направлен на лезвие ножа перед ним. Обычно спокойный, теперь он был каким-то чужим. Вероятно, не такой уж он и хороший, каким его все считали. Не зря же водится с Сомаровым.

Неожиданно его плечи расслабились, и руки наконец-то разжались, разминая пальцы. Он обернулся слишком внезапно, посмотрев прямо на меня. Я испуганно встретила его взгляд. Рядом послышался глухой удар, оказавшийся слишком громким для аудитории. Преподавательница замолчала. Вздрогнув, я посмотрела на Сомарова. Его рука держалась за рукоятку ножа, который оказался воткнут в парту так же, как и у Солдатова. Злобный взгляд был направлен на друга.

Я вновь посмотрела на Алексея. Он едва заметно улыбнулся, в то время, как преподавательница продолжила лекцию. Как будто ничего и не произошло. Парень перевел взгляд на меня, и его улыбка стала шире. Подмигнув мне, чем заставил меня округлить глаза, он вновь посмотрел на друга. Неожиданно щелкнул пальцами себе по запястью и отвернулся.

Ничего не понимая, я глянула на Сомарова. Тот едва заметно улыбнулся, взгляд смягчился. Кажется, это можно считать примирением. И, кажется, только они поняли, о чем шла речь в этих жестах.

— Не осуждай его, он хороший парень, — неожиданно тихо проговорил Кирилл, чем еще больше удивил. Он наконец-то посмотрел на меня, и улыбнулся шире. — И, кажется, ты ему нравишься, — кривая усмешка совсем не сочеталась с серьезным взглядом.

— Оставь меня в покое, Сомаров, — устало выдохнула я, и, в кои-то веки, наплевав на уважение к преподавателю, положила голову на сложенные руки, прикрыв глаза. — Просто оставь в покое, — тихо повторила, как заклинание.

— Извини, не могу, — отозвался он, и его рука неожиданно прошлась по моей щеке и исчезла. Но я даже не посмотрела на него. Просто уже устала удивляться. И его действиям, и тому, что происходит вокруг. И даже тому, что Сомаров извинился.

Удивительно, но именно в этот момент мне захотелось, чтобы Кирилл оказался обычным парнем. Не главным хулиганом, если не университета, то факультета точно, а просто обычным парнем. Со своими тараканами в голове. Захотелось, чтобы он улыбался, как все. Как тогда, неделю назад в коридоре. Обычно. Мне так понравилось.

Захотелось, чтобы он не спорил, а просто завоевывал, без намерений бросить. А если и спорить, то чтоб об этом знало всего пара человек.

А он все делает не так. Он такой неправильный. Все наоборот. Интересно, так только я считаю?

Я открыла глаза, посмотрев на него. Его взгляд был устремлен вперед.

А я просто рассматривала его, пытаясь представить себе, что он такой же, каким мне его подсовывает воображение. И, на удивление, у меня получилось. Вот еще пару минут назад меня переполняло отвращение к хулигану, в котором меня не привлекало ничего, а уже сейчас я видела совершенно обычного парня, ухаживающего за мной, и способного любить. Явление было настолько реальным, что сердце сжалось от этого образа. Это было именно тем, что я хотела.