Борис Талиновский - Футбол по центру. Круифф, Пушкаш и прочие, изменившие игру

Против венгров, которые были на голову сильнее альпийцев, «ригель» не сработал — 0:2, но победа над Германией еще долго тешила самолюбие швейцарцев.

Резонанс от этой сенсационной победы был велик. Зепп Гербергер еле удержался на тренерском посту. Он оправдывался необходимостью в приказном порядке соблюдать пропорциональное представительство в сборной немецких и австрийских игроков — 6 + 5, отношением французских болельщиков, яростно, другого слова и не подберешь, поддерживавших сборную Швейцарии и метавших в его, Гербергера, футболистов, всё что попадалось под руку. На судейство — ни в первой игре, ни в повторной — он не жаловался.

А швейцарские газеты захлебывались от восторга, вспоминая историю, борьбу за независимость, Вильгельма Телля, «упрямый до невозможности» швейцарский характер и т. д. Как раз в 1938-м набрало силу движение «Духовной защиты страны» — попытка защититься от тоталитарных идеологий в сопредельных со Швейцарией Италии и Германии. Выходили фильмы, передачи на радио о необходимости оборонять демократию и тому подобное. Победа над командой из Рейха была как нельзя кстати.

А Гербергер удержался еще и вот почему: тренер, которому было предложено возглавить сборную Германии, от предложения отказался. Звали тренера Карл Раппан...

Тут надо вернуться к 4 июня 1938 года. Перед игрой, как положено, команды выстроились лицом к главной трибуне, и футболисты сборной Германии приветствовали присутствующих действующим уже пять лет нацистским приветствием — выбрасыванием правой руки вперед. Тогда и полетели в них первые помидоры и яйца. Тогда же, до игры, публику изумило и другое — тренер швейцарцев Раппан точно также вскинул правую руку в нацистском приветствии.

Раппан, в отличие от Гербергера, был «наци» идейный. Он сразу же после «аншлюса» стал называть свою родину — Австрию — Остмарком и зарегистрировался как член НСДАП в германском посольстве. Да и всё его семейство числилось в различных нацистских организациях в Цюрихе — жена Эрнестина была активисткой в женских кружках, дочь Ильзе — в «Союзе немецких девушек», а сын Манфред двигался по ступеням Гитлерюгенда.

Позже, в конце войны и сразу после нее, когда проверялись все неблагонадежные, кантональная полиция Цюриха так и не нашла никаких документальных подтверждений пронацистской деятельности Раппана, кроме регулярных денежных пожертвований в специальный фонд, из которого финансировалась деятельность НСДАП. Его записали в «попутчики» и в 1946-м официальное расследование прекратили.

В его пользу сыграл и отказ сменить Гербергера. Предложение это он получил в Париже во время ЧМ-38 от высокопоставленного чиновника из рейха, курирующего спорт. «Вообще-то это было даже не предложение, скорее — ультиматум. Для многих швейцарцев я так и остался наци, — говорил позже Раппан, — а в Германии я стал врагом».

Пресса же после прекращения «дела Раппана» сделала вывод, что власти не собираются больше копаться «в сомнительном прошлом некоторых известных людей». Тренера продолжали покусывать, и он в 1948-м из Цюриха, газеты которого чаще и больше других напоминали о былом, снова перебрался в Женеву, в «Серветт».

Но Раппан был толковым тактиком не только на футбольном поле. За время жизни и работы в Швейцарии он обзавелся множеством полезных знакомств и связей, знал всех «нужных» людей, а руководство «Грассхоппера» вообще стояло за него стеной. Например, в 1938-м, когда правовой статус гражданина несуществующей уже Австрии официально был неясен, «кузнечики» с помощью шефа загранразведки страны Генриха Ротмунда добились быстрого продления для Раппана вида на жительство, чтоб он мог переподписать контракт с клубом и сборной.

В 1947-м по рекомендации Швейцарской футбольной федерации Раппан был назначен тренером континентальной сборной, проводившей выставочный матч со сборной Англии.

Собственно, в футбольных кругах авторитет Раппана всегда был очень высок, а мнение о нем как о человеке, которому швейцарский футбол обязан если не всем, то очень многим, бытует до сих пор.

Роковая ошибка Раппана

Футболисты разных поколений, разных сборных Швейцарии отзывались о тренере неизменно подчеркнуто уважительно. «Он — джентльмен, корректный руководитель, всегда соблюдающий дистанцию между собой и футболистом», — говорил центральный защитник Вилли Штеффен, важнейшая деталь раппановского «засова» 40-х годов, первый послевоенный швейцарский легионер в Англии, игрок «Челси». «Он всегда точно знал, чего хочет добиться от нас, объяснял и доказывал, что мы можем это сделать, и мы ему верили больше, чем самим себе». Это слова капитана сборной Швейцарии конца 50-х — начала 60-х и, конечно же, ключевого защитника Хайнца Шнайтера.

Третий приход Раппана в сборную состоялся в 1953-м. Руководство федерации собиралось использовать по максимуму преимущество своего поля, ведь ЧМ-54 должен был проходить в Швейцарии, следующий шанс добиться «чего-нибудь эдакого» мог представиться очень нескоро. Раппан, как обычно, взялся за дело основательно, потребовал организации нескольких сборов, на которых гонял своих подопечных до седьмого пота.

И на ЧМ-54 хозяева отличились. в группе они дважды обыграли итальянцев — 2:1 и 4:1! Три из шести мячей в этих играх забил центральный нападающий Зеппе Хюги. Хюги:

«Тренер всегда очень внимательно изучал соперников и на каждую встречу придумывал что-нибудь, исходя из его, соперника, манеры игры. И он предложил нашему центральному полузащитнику (опорнику из «засова». — Б. Т.) Эггиману играть ближе к нападению, а инсайду Фонлан-тену — ближе к обороне. Дриблинг у итальянцев гораздо лучше, чем у нас, ну мы и не мешали им возиться с мячом в центре, пока они мяч не потеряют сами или с нашей помощью. При перехвате все, кому положено, тут же резко стартовали вперед плюс Эггиман и Фонлантен, и нас в атаке уже было больше, чем их в защите. Пока они разбирались, что к чему, мне удалось забить. Они стали нервничать, ошибаться всё больше. Мы и выиграли».

Речь идет о втором матче. А в первом Эггимана не было, играл жесткий и неуступчивый защитник Флюкингер, которому запрещено было переходить центральную линию. Вот и выиграл Раппан первую встречу классическим своим «ригелем», а вторую — его модификацией. Итальянская «Туттоспорт» написала позже, что «силовая игра сборной Швейцарии проста и целеустремленна, без всяких загадок и фокусов, но мы почему-то проиграли ей дважды».

...Тренер внимательно изучал не только соперников. Он досконально знал возможности своих игроков. И не только возможности, но и где футболист бывает, когда и с кем. «Он всегда знал, что делал герр Штеффен в понедельник, во вторник и в среду. И что герр Штеффен делал и где был в четверг, пятницу или субботу, он тоже знал», — рассказывал незадолго до своей смерти в 2005-м тот же Вилли Штеффен. У Раппана была целая сеть осведомителей по всей стране, и сообщения от них приходили тренеру регулярно. А затем игрок получал письменное уведомление, что оштрафован за то-то и то-то, на столько или на столько. Иногда после поражений Раппан предлагал футболистам написать отчет, почему, по мнению каждого, команда проиграла. «Понимаете, — рассказывал Штеффен, — игрок ведь всегда знает, когда он проштрафился вне поля, знает, когда плохо сыграл. Наказания и штрафы мы воспринимали спокойно. Может быть, потому, что они всегда были по делу. Во всяком случае, необъективности по отношению к нам со стороны тренера я не припомню»...