Борис Талиновский - Футбол по центру. Круифф, Пушкаш и прочие, изменившие игру

Я пишу то Ньерш, то Ньерс — не обращайте внимания. И так, и так правильно.

День 4 мая 1949 года — трагический и переломный для всего итальянского футбола. Поздним вечером самолет с бессменным чемпионом серии «А» командой «Торино», возвращавшийся из Лиссабона, разбился на холме Суперга. Выживших не было. Федерация футбола Италии немедленно провозгласила «Скуадру Гранату» очередным чемпионом страны — в четвертый раз подряд. В последних четырех турах «Торино» был представлен молодежной командой, выигравшей, к слову, все матчи с общим счетом 12:2. Последним официальным соперником «Иль Гранде Торино» были «Интер» с Ньершем в составе — 30 апреля в Милане достойные соперники сыграли 0:0, и, собственно, на том интрига иссякла, даже если когда-то она подавала признаки жизни.

Никто не знает, каким путем развивался бы футбол на Апеннинах, если б «Торино» не погиб. В первую очередь, мы можем предположить, что сборная Италии, чуть менее чем полностью состоявшая из игроков туринской команды, не пасла бы задних на ЧМ-50 в Бразилии... В любом случае, в мире нет и не было национального футбола, который мог бы перенести такой удар безболезненно. Однако! Пусть это прозвучит цинично, уход с арены клуба, бывшего на голову сильнее прочих (в Советском Союзе примерно такую же роль сыграло расформирование ЦДКА тремя годами позже), сделал намного более интересным чемпионат и в перспективе вполне мог сыграть позитивную роль. Ну да, ну да, слышал уже — профессиональный спорт вообще злая и жестокая штука! Я не говорю, что в общих интересах было завалить самолет с «Торино», я всего лишь очерчиваю обстановку в итальянском футболе на рубеже 40-50-х годов.

Странно, по именам итальянская часть серии «А» вроде бы выглядела неплохо: трио Лоренци — Амадеи — Армано в «Интере», классный форвард Бониперти в «Ювентусе», Карапеллезе в «Милане». На деле — никакого сравнения с полностью итальянскими «гранатовыми», оттого сборная и исчезла с небосклона надолго. В атаке ведущих клубов на самом деле царили легионеры — Ньерш-Ньерс в «Интере», датчанин Джон и Карл Хансены, а также Карл Праст в «Юве», шведы Нордаль, Грен и Лидхольм в «Милане» [22] — впереди у «Старой Синьоры» злодействовало трио Муччинелли — Дж. Хансен — Бониперти, а Праст и К. Хансен (до «Юве» он провел успешный сезон-1949/50 в «Аталанте», забив 17 мячей) снабжали их передачами, впрочем, и сами не отказываясь пробить по воротам. Всех троих датчан туринские селекционеры присмотрели на ОИ-48, где датчане стали третьими, и поочередно притащили в клуб — когда заиграл Джон Анджело Вальдемар Эстергорд Хансен (полное имя!), это стало поводом подтянуть ему еще и двух носителей имени Карл Эге. Разумеется, подписав профессиональные контракты, все эти игроки для аматорского футбола Дании перестали существовать. История миланского легиона куда более известна, потому что речь идет о великом шведском трио форвардов Гре-Но-Ли, то есть «Профессор» Гуннар Грен, «Пожарный» Гуннар Нордаль и «Барон» Нильс Лидхольм. «Красно-черные» купцы тоже вычислили «товар» на той самой Олимпиаде в Лондоне, благо шведы ее выиграли, и медлить не стали, подписав всех троих уже в 49-м. Любопытно, что в 1950 — 52 гг. за «Аталанту» играл еще один датский Хансен — Свенд Йоргенсен, очень неплохой полузащитник (70/13)! О Йоргене Лесли Сёренсене, правом крайке «Аталанты» в 1949 — 53 гг. (134/50), впоследствии два сезона проведшем в «Милане» (1953 — 55, 64/28) и вернувшемся в родной «Оденсе», откуда, к слову, покупался и С. Й. Хансен — как-нибудь в другой раз. Мы всё же ведем разговор о представителях другой футбольной нации, не скандинавах. Ч-черт, тема мощного датско-шведского контингента в «Аталанте» — отдельная, обильная, но кому она интересна-то?! .

Обратите внимание, что из числа грандов «Интер» выглядит самым итальянским. Но именно что выглядит! Легионером номер один не по хронологии, но по значимости принято признавать шведа Карла Леннарта «Накку» Скоглунда. «Накка», он же «Ангел из Накки», играл левого форварда, а то и смещался в центр, потому что был достаточно универсален. Он моложе своих «красно-черных» земляков и к героическим ОИ-48 отношения не имел, зато отменно сыграл на ЧМ-50, где обратил на себя внимание «Сан-Паулу». АИК, за который тогда выступал юный футболист, восторга не выказал и правильно сделал, спустя месяц загнав Скоглунда в «Интер» за впятеро большую сумму. «Интеристом» швед стал на долгие девять сезонов, перекрыв почти все 50-е — 1950-59, 241/55. Он еще и на домашнем Чм-58 сыграет, когда мозги у деятелей шведской федерации футбола несколько проветрятся и аллергия на профессионалов примет менее острые формы - Скоглунд и его правофланговый коллега Хамрин, а также неувядаемые Лидхольм и Грен станут лидерами шведской сборной, добравшейся до финала. «Накка» провел на мундиале все шесть матчей, забив в полуфинале сборной ФРГ.

Второй тоже был хорош и оригинален. В 1949-52 гг. голландец Фаас (правильно Серфаас) Вилкес по прозвищу «Роттердамская Мона Лиза» (за тонкую и непредсказуемую манеру дриблинга) забил за «нерадзурри» 47 мячей в 95-ти матчах. Он как-то остался в тени своих партнеров, к тому же чересчур увлекался обводками и тем раздражал. Впоследствии он будет очень неудачно, по причине травм, выступать в «Торино» и очень удачно — в «Валенсии» и на Родине, а его результат в слабенькой сборной страны впечатляет и по нынешним временам: 35 голов в 38-ми поединках. Фразу «Che fa, Faas?» — «В чем дело, Фаас?» до сих пор с улыбкой повторяют валенсийские инчас со стажем. Это означало, что на поле нидерландский художник был абсолютно непредсказуем!