Фрэнк Лэмпард - Абсолютно честен. Автобиография

Всю свою жизнь я видел сны о футболе. В детстве мне снилось, как я буду играть за «Вест Хэм» и забью победный мяч в финале Кубка Англии. Мне снились игры, в которых у меня будет получаться абсолютно все. Но некоторые мои игры были сущим кошмаром.

Футбол и сны тех, кто с ним связан, удивительно похожи. Любой игрок, тренер или фанат представляет, какой получится игра. Иногда удача улыбается нам, и мы можем прожить момент, о котором, казалось, могли только грезить.

Со мной это случилось 13 июня 2004 года. Если быть точным, это были последние минуты нашего стартового матча на Евро-2004, игравшегося в жаркий благоуханный вечер на лиссабонском «Эштадиу да Луш». Хотя этот момент длился всего несколько секунд, его образ навсегда отпечатался в моем сердце.

В игре была заминка – наверное, кто-то лежал на газоне, точно не помню. Зинедин Зидан что-то кричал по-французски у меня за спиной. Я не понимал ни слова, но слышал панику в его голосе, и именно тогда мое внимание привлекло огромное табло на величественной трибуне справа от меня. И вот оно: «Франция 0:1 Англия… Лэмпард 38» – мое имя в огнях. Да, черт возьми! Я позволил себе насладиться этой минутой, прежде чем матч продолжился, и мне пришлось работать над удержанием счета в моем кубковом дебюте за сборную. Несколько часов спустя я лежал в постели, пытаясь смириться с поражением.

Будто видеозапись пыток, я продолжал прокручивать в голове упущенные нами возможности убить интригу: пара полумоментов, в которые я мог сыграть получше, выход Руни один на один с Фабьеном Бартезом, промах Бекса с пенальти. Затем были гол Зидана со штрафного и пас Стиви Джи голкиперу, перехваченный откуда ни возьмись выскочившим Тьерри Анри, заработавшим пенальти, который и стоил нам поражения. Я перемотал пленку к 88-й минуте, к табло, на котором указывалось, что я забил победный гол против французов. В тот момент я был национальным героем. После того, что случилось дальше, никто и не вспомнит, что я забил. Я чувствовал отчаяние и злость за результат, смешанные с жалостью к себе за то, что я лишился славы. Вот тебе и грезы. Заснуть в ту ночь мне так и не удалось.

Впрочем, игра против Франции стала началом приключения, а не его концом. Недели, предшествовавшие Евро, выдались немного нервными, и прессу, да и болельщиков, особенно занимал один вопрос касаемо стартового состава – Лэмпард или Батт? Все остальное было понятно, игроки выбраны, имена нанесены на футболки. Общественное мнение не совпало с реальностью.

Однажды за несколько недель до первенства, пока вся страна обсуждала сильные и слабые стороны потенциальных игроков середины поля, Свен Йоран Эрикссон отвел меня в сторонку.

Он сказал: «Знаю, народ будет рассуждать, будешь ты выходить в стартовом составе в Португалии или нет, но я говорю тебе сейчас: ты будешь играть со Стивеном Джеррардом. Очень важно, чтобы ты был готов к этому». Еще до того, как до меня дошли его слова, я ответил: «Конечно, босс, без проблем». Эрикссон добавил: «Пусть говорят о том, что бы сделали они, но попрошу тебя пока держать этот разговор при себе».

С его стороны было очень мило сказать мне об этом. Он не был обязан, но я рад, что он так поступил. Я наконец-то нашел лекарство от тоски, в которую впал два года назад, когда он сообщил мне, что я не поеду на чемпионат мира. Вместе с воодушевлением я сочувствовал Батти, ведь он был признан одним из лучших игроков чемпионата мира 2002 года. Но с другой стороны, это было свидетельством того, какой путь я прошел за это время. Все прояснив, я мог спокойно готовиться к своему первому турниру со сборной Англии. Не то чтобы это было очень круто – ведь стартовый матч был против какой-то Франции. Я концентрировался на нем с того самого дня, когда завершился клубный сезон.

Некоторым другим игрокам удавалось расслабиться куда лучше, когда перед чемпионатом мы на неделю поехали на Сардинию. Там было здорово, и это был первый раз, когда мы с Элен проводили столько времени с другими парами. Но даже в самой расслабленной обстановке, например, когда мы ужинали с Дэвидом и Викторией Бэкхем, я чувствовал, что мыслями я уже в будущем. Может быть, потому, что я искренне не знал, чего ждать. Играть в Лиге чемпионов или выступать за сборную в квалификации – далеко не то же самое, что играть в финальной части международного турнира. Я убедился в этом, как только мы сошли с трапа в Лиссабоне. Нас встречала официальная делегация, одетая в национальные костюмы, а дети вокруг восторженно пели и приветствовали нас. Куда бы я ни посмотрел, везде была символика турнира, а люди были одеты в специальную униформу. Эти первые несколько минут казались немного нереальными, и мне хотелось себя ущипнуть. По дороге из аэропорта в отель нам махали прохожие в футболках, которые нескончаемым потоком сопровождали наш автобус. Попав в номер, я по инерции включил телевизор. Я нашел британский спортивный канал и увидел улицы городов, заполненные автомобилями с флажками, и дома, украшенные в красно-белые цвета. Тут-то до меня и дошло – вот каково нести на себе бремя надежд всего народа.

Давление продолжало расти, но я не нервничал, совсем наоборот – оно меня подпитывало. Тренироваться на солнце было тяжело, но мы расположились в окрестностях старого «Стадиона Света», где был особенный климат. С каждым днем я чувствовал себя все увереннее. Вот кем я хотел стать. Вот мое место.

Ни физически, ни морально я не мог чувствовать себя лучше. Все знали, чего от нас ждут, и тот факт, что турнир начинался матчем против действующего чемпиона, еще больше подстегивал нас. Проблемы со здоровьем были только у Джей Ти. Неделю назад он потянул бедро, и оно все еще его беспокоило. Уже была среда, и он все не успевал поправиться. В тот вечер мы обсудили то, что будет дальше.

Мы с Джоном похожи в том, что оба хотим все время играть, тренироваться, быть в деле. Даже будучи травмированными или вымотанными, мы рвемся на поле, если такая возможность имеется, да и когда ее нет – тоже. У нас в «Челси» есть что-то вроде дежурной шутки. В четверг он уходит с тренировки, сильно хромая, и разумеется, это ставит под вопрос его участие в матче на выходных.

– Ну как оно, Джей Ти? – в беспокойстве спрашивает его кто-нибудь.

– Ух, черт. Моя лодыжка совсем плоха, – следует честный ответ.

И он говорит правду. Но несмотря на боль, он выходит и отдает всего себя игре уже двумя днями позже. Вот такой он, Джей Ти. У нас обоих был долгий сезон с «Челси» – может, не такой долгий, как нам хотелось – но через трое суток нам предстоит игра за сборную Англии на Евро-2004. Джон был уверен, что нога восстановится.

– Я еще немного ее чувствую, но если подлечусь, буду в порядке, – говорит он.