Анатолий Тарасов - Настоящие мужчины хоккея

Многие из выдающихся спортсменов пытались стать тренерами, но у немногих это получилось. Только у немногих – ибо большинство не имело такого фундамента высокой спортивной культуры, пытливости, которые отличали Локтева-игрока.

Константин Борисович Локтев стал тренером, причем настоящим тренером, сразу же после того, как закончил выступать. Он возглавил такой клуб, как ЦСКА, а спустя лишь несколько лет начал работать со сборной СССР в качестве помощника Бориса Павловича Кулагина. Армейцев Локтев приводил и к победам на чемпионатах страны, и к успехам в Кубке европейских чемпионов. Да и в достижениях сборной его роль тоже велика была.

Умно и умело вел Константин тренировочный процесс. По праву пользовался большим авторитетом у хоккеистов – и, что естественно, у молодых и, что не всегда бывает, у ветеранов. Однако, будучи тренером творческим, обладая сильным характером, имел он, к сожалению, одну слабость. Он настолько сильно любил своих игроков, особенно тех, кто становился настоящим мастером, что порой это мешало его работе.

Доброта, душевность – а именно они отличали Константина – качества прекрасные. Но тренер обязан, да, да, обязан, наложить для себя запрет на чрезмерную близость в отношениях с игроками, на такую близость, которая нарушает границы служебных взаимоотношений тренера и хоккеиста. Нарушение же этой границы, как показывает жизнь, приводит к падению дисциплины, к тому, что тренер теряет бразды правления. Доброта и душевность, бесспорно, нужны, но нужна и дистанция, нужен твердый курс высокой сознательности и единой дисциплины. Думаю, через некоторое время это чувство дистанции пришло бы и к Локтеву, но…

Я и сейчас себя ругаю, что в свое время, когда с Константином поступили несправедливо, не проявил упорства и не смог уговорить Локтева остаться в армейском клубе и продолжить тренерскую работу. А он, обиженный, решив отойти от хоккея, совершил непростительную ошибку, ошибку, которую еще не поздно исправить. Сейчас он, подполковник в отставке, по-прежнему трудится, но, увы, не в хоккейной области. Я же уверен: поступи Константин иначе, сегодня мы имели бы сильного тренера, а значит, и еще один сильный клуб. Но, повторяю, ошибку еще не поздно исправить. Ведь, по сути дела, речь идет о человеческом факторе, которому ныне придается столь большое значение.

Рыцарство и дерзновенность характера, преданность хоккею и готовность отдать все для товарища – эти черты во многом роднили Константина и его партнера по звену Александра Альметова.

Альметов Александр Давлетович. Родился 18 января 1940 г. Заслуженный мастер спорта.

С 1958 по 1967 г. выступал за ЦСКА. Чемпион СССР 1959–1961, 1963–1966 гг.

Чемпион мира 1963–1967 гг. Чемпион Европы 1960, 1963–1967 гг. Олимпийский чемпион 1964 г.

Награжден орденом Трудового Красного Знамени.

Саше не было еще и пятнадцати лет, когда он заставил обратить на себя внимание: в детской хоккейной школе ЦСКА он выделялся не только среди сверстников, но и среди ребят постарше. Уже тогда мне импонировали мастерское ведение Александром шайбы, классическое положение – высоко поднятая голова, раскрепощенное туловище, этакий танцевальный, без усилий, маневр – обводка, готовность выполнить любой прием как по всем канонам, так и в зависимости от игровой ситуации. Если же к этому перечню я добавлю хлесткий кистевой бросок, отличавший Альметова, то читатель может заподозрить автора в преувеличении, поскольку речь идет о юном нападающем. Однако преувеличения нет: именно в юные годы Александр освоил свои коронные приемы, а в обводке и ведении шайбы его техника еще в школе ЦСКА была, не побоюсь сказать, классической. Немудрено поэтому, когда восемнадцатилетнего Альметова пригласили в команду мастеров, а затем почти тут же и в сборную, догонять старших товарищей в технике владения шайбой ему нужды не было – в этом отношении Александр и с ведущими был на равных.

Высокая техническая оснащенность, творческое понимание хоккея не позволяли Альметову создавать наилучшие условия для действий партнеров. Предугадать следующий ход сопернику Александра было почти невозможно, ибо в игре этот центрфорвард не был однотипен. Он вообще был способен преображаться: в обороне – спокоен, в развитии атаки – быстр и до мелочей внимателен к партнерам, в завершении же ее становился хитрющим и в скоростном вихре не жалел себя ради гола. Мы диву давались, как в сложном единоборстве этак элегантно обыгрывал Альметов соперников физически крепких и злых. Обыгрывал и забивал голы. Причем мне всегда казалось, что в этом преодолении соперника главенствующую роль играли не столько мышцы, сколько ум, интеллигентность в толковании хоккея.

В жизни с партнерами – и ветеранами и молодыми – держался, несмотря на свои титулы, просто, словом, был симпатичным и искренним другом, готовым не пожалеть для ближнего рубашки. Не было случая, чтобы в своей ошибке, промахе винил кого-либо другого, и не случайно в команде при разрешении каких-нибудь споров слово Альметова звучало весьма весомо. Не только для партнеров, но и для нас, тренеров. А может ли быть больше счастья для тренера, если рядом такой благородный, многознающий и все-то умеющий спортсмен – единомышленник?! Увы, Александр рано ушел из хоккея – ему только исполнилось 27 лет.

«Не любил ваши сложные тренировки – они всегда мне трудно давались», – сказал мне при расставании Александр. И на мой вопрос: «А что же ты раньше молчал?» – ответил: «Другим-то они нравились, и я не хотел, не мог быть в команде белой вороной». А ведь и мальчиком, и будучи взрослым, именитым спортсменом, тренировался Альметов просто здорово. Не то что словом, даже жестом не давал повода заподозрить его в таком отношении к тренировкам. Что ж, спасибо тебе, Александр, за терпение. Спасибо и за то, что понимал главное: каждый – да, да, каждый, оказавшись в боевом спортивном строю, обязан все подчинить высокой цели, поставленной коллективом. Без этого не может быть больших побед.

Бесспорно, наиболее ярким звеном в истории хоккейной команды «Спартак», да и одним из лучших в стране была тройка Евгений Майоров – Вячеслав Старшинов – Борис Майоров. Но прежде чем начать разговор о них, автор считает своим долгом вспомнить другое первое звено спартаковского клуба, которое в конце 40-х годов весьма успешно осваивало новый для нас вид спорта.

Юрий Тарасов – Зденек Зикмунд – Иван Новиков – это были разные по характеру и двигательным способностям спортсмены. Зикмунд и Новиков пришли в хоккей из тенниса, и потому слово – заслуженному мастеру спорта Николаю Николаевичу Озерову, который с Новиковым не раз встречался на кортах, а вместе с Зикмундом не один год выступал в парном разряде. И не просто выступал: шесть лет подряд они были чемпионами СССР.