Алекс Хоннольд - Один на стене. История человека, который не боится смерти

СМИ любят говорить о крайних пределах приключений. Я иду путем другого спорта, который ближе к серфингу на больших волнах, прыжкам на каяках с огромного водопада или сумасшедшей езде на горном велосипеде. Парни (да и девчонки) вытворяют невероятные вещи в этих сферах. Сложно себе представить, как сделать еще лучше то, что они делают.

Я считаю, что в приключениях нет никаких ограничений. Каждая волна спортсменов просто делает еще один шаг вперед, а затем – еще один. В конце концов, перед тем как Уоррен Гардинг и его банда осадных скалолазов поднялась на Нос в 1958 году, сам Эль-Капитан до этого считался непроходимым. Теперь же, 57 лет спустя, на Нос залезли в свободном стиле (Линн Хилл). Затем в свободном стиле, но уже за один день (снова Линн, а также Томми Колдвелл). Наконец, установили рекорд скорости – 2 часа 23 минуты и 46 секунд (я и Ханс Флорин).

Я уверен, что придет время, и все, что я сделал, будет считаться обыденным. Когда-нибудь скалолазы будут считать 5.12 совсем обыкновенным. Они будут разогреваться на 5.14а. Такие восхождения, как мое фри-соло на Moonlight Buttress и Хав-Доум, станут просто частью истории, интересной для своего времени, но уже не имеющей особого значения.

Иногда можно услышать критику, направленную в сторону скалолазания и утверждающую, что скалолазание эгоистично. Прокладывание нового маршрута, в конце концов, ничего не делает для улучшения условий жизни человека. Тем не менее внимание общественности к тем видам восхождений, которые я совершал с 2008 года, привело ко мне спонсоров, съемки рекламных роликов, а также прессу. Это, в свою очередь, позволило мне вкладывать деньги и силы в улучшение жизни некоторых наименее удачливых людей на земле. Тех, кто оказался обездоленным в Африке или в индейских резервациях в нашей стране.

Именно скалолазание, начиная с нашей экспедиции в Чад в 2010 году, пробудило во мне интерес к судьбе этих доведенных до отчаяния людей. Деньги, которые позволили мне помочь им, были также заработаны благодаря моей известности в сфере скалолазания. Задолго до того, как я основал Honnold Foundation, люди спрашивали меня, кем из нескалолазов я восхищаюсь больше всех. Я называл таких парней, как Уоррен Баффет и Билл Гейтс. Это миллиардеры, направившие свои капиталы на решение проблем состояния окружающей среды, а также на обеспечение возможности получения образования малоимущими людьми. Сегодня я хотел бы добавить к этому списку Илона Маска – бизнес-магната и инженера, который заново изобретает мир.

Я действительно надеюсь, что с Honnold Foundation в ближайшие годы я смогу улучшить жизнь наиболее уязвленных людей в мире. Причем таким способом, который поможет окружающей среде. Для этого я планирую поддержать проекты, которые одновременно помогают планете и вытаскивают людей из бедности.

Я чувствую себя обязанным сделать что-то в этом отношении хотя бы из-за той возможности жить привилегированной жизнью, которая мне дана. Я делаю это публично в надежде на то, что это вдохновит на добрые дела и других людей. В любом случае я готов пожертвовать часть своего дохода, и просто так, чтобы можно было спокойно спать по ночам. Делая это через фонд, я надеюсь вдохновить других делать то же самое или, по крайней мере, задуматься о проблемах и включить их понимание в свой образ жизни.

Да и в более корыстном смысле хорошо иметь такое хобби, учитывая, что я становлюсь старше и само по себе скалолазание теряет преобладающее значение в моей жизни. Это интересно – работать над сторонним проектом и узнавать новые вещи.

Рука об руку с мнением о том, что скалолазание эгоистично, идет и утверждение о его бесполезности. Я думаю, что совершенствование своих навыков на скалах (на льду и на снегу) в конечном итоге приводит вас к совершенству в другом направлении. Я абсолютно уверен, что то, что я извлек из скалолазания, перешло и на другие аспекты моей жизни. Понимание того, как подавить свой страх во время фри-соло, помогло мне побороть страх, скажем, на публичных выступлениях. Это также определенно помогло мне избавиться от застенчивости, которая, если верить моему друг детства, Бену Смолли, была близка к патологической. Если вид скалолазания, которым я занимаюсь, вдохновляет других на то, чтобы выйти за собственные рамки, это не так уж плохо.

В то же время я никогда не ставил себя на место вдохновенного оратора. Это просто не в моей природе – превращать собственный опыт в проповеди о том, как следует жить другим. У некоторых альпинистов с этим нет никаких проблем. Например, Райнхольд Месснер – первый парень, который поднялся на четырнадцать 8000-метровых вершин, и первый, кто поднялся на Эверест соло без кислорода. В 1996 году вышла его книга под названием «Раздвигая горы: уроки жизни и лидерства». Каждая глава заканчивается очень нравоучительным советом под заголовками «Применение» и «Действие». Например: «Придумайте мудрый план действий управления рисками». Или «Осуществите курс действий, требующий реализации ваших лучших качеств характера».

Вы можете перевернуть всю эту вдохновенную вещь с ног на голову. Я довольно часто слышу о том, что я – плохой образец подражания для детей. Их аргумент звучит примерно так: кто-то из детей может увидеть фильм вроде «Один на стене» и решить попробовать фри-соло. Он еще не способен понять, что это может быть опасным. В худшем случае ребенок попадет на сложный маршрут, у него забьются мышцы, и он упадет.

В этом случае я прошу таких критиков привести в пример хотя бы один несчастный случай, произошедший по причине того, что какой-то юнец пытался подражать мне. Это не работает таким образом. Если вы до этого ни разу не лазали фри-соло, то, скорее всего, после того как подниметесь на четыре метра от земли, разволнуетесь и отступите.

Скалолазы, которые выходят за рамки своего вида спорта, очень мотивированы сами по себе. Ими движет вызов, а не стремление подражать какому-то крутому герою. Если на то пошло, переплыть через Атлантический океан в 1492 году было весьма опасным предприятием. Ученые подсчитали, что в каждом плавании из Европы в Новый Свет в эпоху Возрождения шанс погибнуть был один к трем. Я сомневаюсь, что кто-то в Испании обвинял Колумба в том, что он был плохим примером для детей.

Во всяком случае, я никогда никому не говорил о том, что они должны попробовать фри-соло, скоростные комбинации маршрутов с simul-climbing или дейзи-соло (разве что Томми). Даже наоборот – в «Honnold 3.0» я высказал предупреждение: «Не пытайтесь повторить это дома», которое, впрочем, было своего рода шуткой.

Если то, что я делаю, вдохновляет других, это хорошо. Однако это не причина, по которой я этим занимаюсь. Не важно, сколько спонсоров и представителей СМИ попытаются оказать на меня давление, пытаясь подтолкнуть на то, чтобы пролезть что-то еще круче (хотя по большому счету никто из них и так не оказывает на меня давления). Окончательное решение все равно будет за мной. Я отказался от бесчисленного количества маршрутов только потому, что чувствовал, что что-то идет не так. Это глубоко субъективное решение, сочетание настроения, погодных условий и флюидов места. Это то, что не поддается определению и больше походит на смутное чувство. Некоторые дни для этого просто подходят.