Джейн Фонда - Прайм-тайм. После 50 жизнь только начинается

«Расскажите мне о ваших взаимоотношениях», – подсказываю я.

«Что ж, прежде всего я влюбился в нее мгновенно, как только увидел, – отвечает Билл с удовольствием. – Это было на вводных занятиях для первокурсников, я был второкурсником, а Кэти училась на первом. Я занимался приемом в молодежную церковную организацию при школе и увидел ее. Только несколько недель спустя я узнал, кто она, и смог назначить ей свидание. После первого проведенного вместе воскресенья, продолжает Билл, – я написал своим родителям и сообщил, что «встретил девушку».

«А сколько вам, Кэти, понадобилось времени, чтобы полюбить Билла?»

«О боже! Полгода?!» – Оба снова смеются.

«На Рождество она приехала к нам домой, чтобы познакомиться с моими родителями, – снова берет слово Билл. – Потом в феврале мы обручились, а на следующий год в сентябре поженились. То есть мы были знакомы всего год. Мы часто говорим, что поженились для того, чтобы заниматься сексом». Они оба были невинны.

Кэти добавила: «Ну, по правде говоря, не совсем по этой причине… Хотя, знаете, в нашем случае это было решением проблемы».

Мне хотелось узнать, что подпитывало их долгую супружескую жизнь. «Пятьдесят пять лет! – воскликнула я. – Сложно найти человека, который бы нравился тебе не только в начале жизни, на первых этапах создания семьи, но и после рождения детей».

«Я всегда знала, – говорит Кэти, – что никто не рассчитывает, что брак, заключенный в молодости, сохранится надолго. Поэтому была настроена обмануть ожидания».

«Были у нас и слезы, и ссоры», – вмешивается Билл, пытаясь дать мне понять, что не все шло гладко.

«Да, – снова вступает Кэти, – но мы были уверены в силе взаимной любви, даже если были моменты, когда мы, возможно, не нравились друг другу. Когда были споры, я всегда говорила себе: «Все пройдет» – и не волновалась из-за того, что нашей любви что-то угрожает. Кроме того, мы разделяем общие моральные ценности, у нас общие интересы: театр, классическая музыка, художественные музеи, кино – и мы никогда не ревнуем друг друга к друзьям противоположного пола».

Билл улыбается, глядя на жену. «Я никогда даже не задумывался о том, чтобы расстаться или разойтись. Для меня это противоестественно». И добавляет, что был один сложный момент «в период увлечения феминистским движением, когда Кэти показалось, что раньше она жила со своими родителями, потом – со мной и поэтому никогда не принадлежала самой себе».

«Из одной зависимости я попала в другую, – поясняет Кэти. – Сначала, когда Билл учился в семинарии, я работала, мы оба работали. Это было выживание. Потом, когда родился наш первенец, я в течение нескольких лет не работала. Точнее сказать, я много лет не получала зарплату».

«О да! – вмешиваюсь я. – Неоплачиваемый труд? Вы имеете в виду, что были домохозяйкой?»

«Вы попали в точку! Но в семидесятых годах, когда Билл после получения докторской степени начал работать в Пенсильванском университете, я вернулась к работе помощника директора по административной части и учителя музыки в средней школе. Хотя работы по дому не убавилось. Наше финансовое положение не позволяло нанять домработницу или садовника, и я обращалась за помощью к нашим детям. Моя приличная зарплата помогла оплатить обучение одного из детей в университете. Остальное уходило на хозяйственные траты».

«Наверное, – продолжает Кэти, – больше всего мы расходились во мнениях, решая, на что потратить деньги. Ведь я выросла с убеждением в том, что «…где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» ( Евангелие от Матфея, 6:21, синодальный перевод. – Примеч. перев.). Но мое сердце было не там, где сердце Билла. Но, как и всякая женщина моего поколения, я была в роли «зависимой» от мужа жены, желающей нравиться, и не верила, что мое собственное мнение, если оно противоречило мнению Билла, имело такой же вес, как его. В подобных вопросах я шла у него на поводу, заглушая в себе чувство обиды. Не умно!»

Потом Билл рассказал мне о том, как они собирались год пожить порознь, чтобы дать Кэти почувствовать себя независимой и, таким образом, влить в нее новые силы и одновременно укрепить брак. Поскольку из-за детей это было трудноосуществимо, семейный врач намекнул, что они могут попробовать жить самостоятельно, не покидая своего дома, разделив финансовые счета.

Снова Билл: «И так целый год! Было так тягостно, ты покупала свои подарки детям к Рождеству, а я покупал свои. Раньше это были общие подарки от мамы и папы, даже если их приобретала она. И еще она решила в течение года не посещать церковь. Когда я приходил в церковь по воскресеньям, меня спрашивали: «Где Кэти?»

Кэти хмурится: «Не думаю, чтобы это продолжалось целый год».

«Когда это началось, – спрашиваю я Кэти, – когда вы почувствовали, что вам необходимо твердо встать на ноги?»

«В начале шестидесятых годов, когда мы жили в Пенсильвании. Слова, произнесенные Глорией Стейнем, нашли отклик в моей душе, и я сказала: «Это верно! Она говорит за меня».

«Вы помните эти слова, которые так отозвались в вашем сердце?» – спрашиваю я.

Билл и Кэти Стейтон.

TIM SCOTT (ТИМ СКОТ Т), SPENCER STUDIO

«Сложно играть определенную роль. Ты чувствуешь себя словно в заточении, когда твое поведение обусловлено тем, что принято ожидать от женщины, и когда эти ожидания не совпадают с тем, что подходит тебе».

«Потому что в рамках этих ожиданий вы ощущали себя неполноценной личностью?»

«Да. Тебе кажется: «Разве этим я должна заниматься? Такой чепухой?»

С глазу на глаз я спросила Кэти, повлияли ли все эти перемены на Билла.

«Да, – отвечает она. – Думаю, в целом феминистское движение оказало влияние как на всех мужчин, так и на всех женщин. Мне кажется, что тогда Билл в душе был на стороне феминисток, но внешне вел себя так же, как обычно».

«В течение нескольких лет я вела себя так же, – соглашаюсь я. – Феминистка в теории, но не на практике».

«Такое трудно забыть, – задумчиво произносит Кэти. – По правде говоря, я не слишком увлекалась феминизмом. Я как будто со стороны наблюдала за тем, что из этого получится. Порой посещали смелые мысли, но они не выливались в действия».

«Однако вы высказали протест и начали создавать собственное духовное пространство?»

«Да, действительно, в жизни я привыкла использовать свои лидерские способности, даже будучи только домохозяйкой. Но в начале шестидесятых отвоевала для себя новую территорию – в смысле своего личного «духовного пространства».

«Приблизительно в это время я взяла на себя те обязанности в общине, которыми не занимался Билл, и у каждого из нас была своя жизнь, – продолжает Кэти. – Среди прочих занятий был симфонический оркестр. Я играла на скрипке, и когда стала выступать с оркестром, никому не пришло в голову спросить: «Чем занимается ваш муж?» Ты становишься самой собой. Просто исполняешь свою партию в составе коллектива. Репетиции проходили еженедельно, поэтому Биллу приходилось забирать детей. Я не собиралась уступать. И это действительно помогло нам, даже прежде, чем я поняла, что он делает это ради меня».