Джеймс Гривc - Возвращение к людям

– Узнаете его? – спросил Глэнвилл.

– Нет, – пришлось признаться.

– Это Джимми Гривс. Он здесь как телекомментатор. Его у нас обожают телезрители. За объективность и чувство юмора.

Мог ли я тогда предположить, что доведется читать исповедь Гривса «Я – алкоголик»? А ведь его книга вышла в Англии в канун испанского чемпионата.

Нынешний президент Международной ассоциации спортивной прессы Фрэнк Тэйлор рассказывает, что после выхода книги Гривс получил множество поздравительных писем от незнакомых людей. «Люди были очень добры ко мне, – говорил Гривс. – Им известно искушение, которое я должен преодолевать каждый день, и они понимают, что произойдет, если мне это однажды не удастся. Замечательно, когда у людей сохранилась о тебе столь добрая память. Они видели когда-то мою игру и до сих пор верят, что я смогу еще оказаться полезным футболу». Тэйлор же о Гривсе написал так: «Как футболист Джимми Гривс был в Англии образцом. В течение всех лет его выступлений я не могу вспомнить ни одного допущенного им нечестного приема. Он был не только суперфутболистом и лучшим бомбардиром, но его мастерство и поведение на поле служили примером для любого молодого игрока. И тем не менее карьера закончилась не безоблачно. Впрочем, как и у многих других, ставших жертвами профессионального футбола, которому до людей нет никакого дела».

На этом закончились краткие воспоминания о том, что можно было прочитать о Гривсе, где можно было увидеть его. И я вновь взялся за его книгу, которую проглотил, не отрываясь, залпом.

Искренность всегда покоряет. Гривс искренен во всем: и в своей правоте, и в своих заблуждениях.

Одно из его заблуждений, видимо, самое устойчивое, потому что он придерживается этой точки зрения сейчас, когда уже написал книгу и вернулся к нормальной человеческой жизни, настоятельно взывает к полемике. Суть в том, что для себя он твердо решил – ни одной рюмки, ибо уже понимает: начав пить вновь, остановиться не сумеет. Всей своей исповедью он стремится предостеречь молодых спортсменов и вообще молодых людей от пьянства, рассказывая о том, к какому моральному падению оно привело его. Повторяю: делает это настойчиво и со всей откровенностью. Однако – и вот его глубочайшее заблуждение – убеждая не следовать пагубным примерам, он призывает молодых не пить больше одной-двух рюмок, бокала шампанского или кружки пива, да и такие небольшие дозы позволять себе крайне редко.

Увы, это довольно расхожая точка зрения: для того чтобы снять стресс, избавиться от возбуждения после физических и нервных перегрузок, столь частых в футболе и вообще в жизни нашего бурного века, чуть ли не полезно, мол, выпить рюмку-другую. Ох уж это стремление расслабиться!..

Мой тезка и сверстник, один из самых ярких мастеров в истории нашего футбола, человек редкостного спортивного таланта и одновременно талантливый во всем, за что бы ни взялся, тоже считал в ту пору, когда играл: одна рюмка не повредит. До поры до времени – не вредила. Но вот и Гривс приводит старую китайскую пословицу: «Сначала человек тянет чарку, потом чарка тянет чарку, потом чарка тянет человека». Почему-то труднее всего доходит до сознания вторая фраза пословицы: «чарка тянет чарку». Так получилось и с моим другом.

Рюмка сначала прервала его звездный час, потом отняла у него футбол, потом семью (как и у Гривса, но в отличие от него – безвозвратно), потом не позволила найти место в жизни, а потом и жизнь отняла.

Вообще, тогда, более двадцати лет назад, во времена нашей футбольной, и не только футбольной, молодости бытовала недобрыми устами произнесенная, повторявшаяся с глумливой ухмылкой репличка: «Кто не пьет, тот не играет». И не уставал воевать с ней основоположник и первый редактор еженедельника «Футбол» Мартын Иванович Мержанов, часто говоривший, что беды нашего футбола начинаются с того, что он «по щиколотку (как вариант – по колено) в водке». Мы же по молодости спорили: да, мол, кто-то, конечно, спивается, пропадает, но от безволия, а одна рюмка – разве страшно? Сегодня страшно вспоминать о том, скольких талантливых мастеров мы потеряли. И почему-то именно над талантами висел этот рок. Не потому ли, что звездная болезнь караулит тех, кто переживает звездный час? Теперь-то я понимаю, что таланты на виду и эти потери нагляднее. Теряли ведь и не раскрывшихся, совсем молодых, широкому кругу болельщиков неизвестных….

Воспоминания увели меня в те годы, потому что и Гривс нашего возраста, и прикладываться к рюмке начал совсем молодым, и потому, наконец, что характер тренировочной работы в то время был иным. Сегодня интенсификация игры и объем тренировок достигли такого уровня, что злосчастная репличка сама собой исчезла из лексикона. Да и медицинский контроль стал намного строже. Выпивая, уже не сыграешь, до звездного часа не доберешься. Но ведь человеком несостоявшийся футболист остается, и как личность любой молодой человек ценен для общества. Рюмка помешала ему стать мастером футбола, но она же помешает стать мастером в любом деле. Потому что чарка тянет чарку, а затем – человека. Никто не может знать, каковы защитные возможности его организма. Защитные от алкоголя. И если вдруг юноша осознает, что не способен остановиться после первойвторой рюмки, то… он ведь уже и не может остановиться.

Вот почему заблуждается Гривс, давая такой совет – останавливаться вовремя. Вот почему надо следовать избранному им теперь для себя правилу – ни единой рюмки.

Как ни удивительна оказалась книга-исповедь Гривса, выяснилось, что она не единственная в своем роде. С такой же исповедью выступил и еще один выдающийся футболист – Джордж Бест.

Футбол сегодня стал настолько интенсивным, изматывающим, настолько требует мобилизации всех внутренних резервов организма, что тренер сборной Англии Бобби Робсон в ходе подготовки к чемпионату мира в Мексике публично заявил: в сборную не будет включен ни один игрок, который курит.

А с Джорджем Бестом мы встретились и беседовали в Москве в 1971 году, когда он приезжал к нам в составе сборной Северной Ирландии. Тогда и на выпивку менеджеры не обращали особого внимания, о курении и говорить нечего. Впрочем, главный принцип профессионального футбола заключается в том, что за режим и подготовку игрок отвечает сам – и перед клубом, и перед собой. О положительных и теневых сторонах этого принципа речь впереди. Пока же несколько слов о нашей встрече с Бестом и о его карьере.

Беседовали мы тогда втроем: мне нужно было взять интервью и у старшего товарища Беста, 34-летнего центрфорварда Дерека Дугана, пользовавшегося большим авторитетом у английских профессионалов. На протяжении ряда лет Дуган возглавлял профсоюз английских футболистов, отстаивал их права и интересы перед хозяевами клубов и руководством лиги. Поскольку о Бесте многое уже было известно – его имя не сходило со страниц газет, где описывались не только его голы и спортивные успехи, но и похождения сомнительного свойства, – с ним мы говорили лишь о футболе. Разговор же с Дуганом вышел за рамки чисто футбольных проблем, и, как мне тогда показалось, Бест с интересом прислушивался к высказанным Дуганом соображениям о долге профессионала перед зрителем, перед футболом и перед самим собой. Бест, между прочим, в ходе беседы пошутил, что его собственная популярность часто вызывается отрицательными поступками, Дуган же – герой только положительный.