Валерий Лобановский - Бесконечный матч

Тысячу раз прав заслуженный тренер СССР Нодар Ахалкаци, сказавший: «Мы ставим футболиста в ложное положение. Раз прав никаких (а какие у него права?), то и к обязанностям отношение прохладное. Футболист должен знать, что его труд принят обществом на законных основаниях, что футбол – профессия, пусть на время, но профессия. Надо обеспечить его в случае потери трудоспособности и дать возможность потом получить другую специальность, чтоб он для общества не был потерян.

Клуб должен иметь свой кодекс закона о труде. Футболист будет знать свои права и обязанности. Вот тогда требуй. Да и требовать не надо будет. Он сам себя проконтролирует… А то когда хорошо играем – молчим, когда плохо – так мы любители. Лазейка это. На съезде партии говорили – дайте предприятиям самостоятельность. И тогда спрашивайте с них. Футбольная команда – тоже предприятие. Подсчитайте экономический и моральный ущерб от плохой игры для десятков тысяч болельщиков…»

У меня, кстати, нет никаких сомнений в том, что одна из бед нашего футбола – неопределенное положение тренера. Тренер обязательно должен быть уверенным в том, что ему на определенное время дадут возможность реализовать свои профессиональные возможности. Одним тренерам удается делать это быстрее, другим – медленнее.

Мне представляется, настала уже у нас пора использовать контракты в работе с тренерами. Заключается, скажем, с тренером контракт на два года, и он знает, что эти два года ему дано право спокойно работать, искать, воплощать свои идеи, свое направление. Контракт истек, и дальше уже дело руководителей (с учетом общественного мнения) – продлевать контракт или прекращать его. В этом случае невозможными станут такие нелепые ситуации, когда квалифицированному тренеру, которому не хватило времени, приходится уходить в середине сезона.

Мастер знает: внезапная травма – все, конец карьере! Знаю, сам пережил, как мучителен с годами вопрос: зачем эти колоссальные нагрузки, перелеты, разлуки? Неужели для того, чтобы в тридцать лет начать с нуля? Да, есть вузовский диплом, в нем записана профессия, но на что можно рассчитывать, если лучшие годы отданы другому делу? Снова идти в ученики?

Очень драматичная ситуация. Бывает, ломаются люди – примеров сколько угодно.

Век футболиста короток, а когда впереди никаких гарантий, то находятся люди, которые судорожно пытаются обеспечить себя на будущее любыми способами. Неопределенность порождает и такую проблему: лучшие мастера расстаются с футболом в самом расцвете сил – им кажется (и кажется справедливо), что в зените славы легче найти хорошую работу. Тридцатилетний игрок – довольно редкое явление для нашего футбола, а ведь именно с такими мудрыми бойцами, если они находятся в отменном физическом и, что не менее важно, психологическом состоянии, и выигрываются самые престижные турниры.

Мы в киевском «Динамо» весь 1987 год бились за создание клуба, как на баррикадах, находясь под постоянным обстрелом руководителей Госкомспорта и Центрального совета общества «Динамо». Наши предложения о переходе на хозрасчет были рассмотрены в таком компетентном планово-экономическом органе, как комиссия Госплана по совершенствованию управления, планирования и хозяйственного механизма. Комиссия разработала необходимые обоснования и представила свое решение, отвечающее экономической политике партии и требованиям полного хозрасчета. Комиссия позаботилась о том, чтобы в научном плане эксперимент был, как говорится, чистым – мы даже отказались от коллективных членских взносов и не требовали дотаций ни в каком скрытом виде. Задача формулировалась просто: самим содержать себя и приносить доходы государству.

Но дело тогда застопорилось. Центральный совет «Динамо» не поверил в наши возможности хозяйствовать самостоятельно и выдвинул условия, позволившие бы вышестоящей организации регламентировать хозяйственную деятельность клуба в мельчайших деталях. Нам, к примеру, намерены были планировать даже выручку от проведения матчей, устанавливать численность штатов, размеры окладов и премий. Это выхолащивало саму идею хозрасчета. Вполне естественно, мы не согласились на создание такого клуба, хотели стать полноправными участниками перестройки, а не жертвами старых ошибок. Попросту же стремление ЦС «Динамо» противоборствовать созданию у нас клуба было вызвано желанием по-прежнему иметь от футболистов киевского «Динамо» весьма ощутимый доход и содержать за счет этого не только другие виды спорта, но и довольно внушительный административный аппарат.

«Зачем им нужен какой-то хозрасчет, клуб? – восклицал на встрече Федерации спортивной прессы в конце 1987 года в Таллине один из заместителей председателя Госкомспорта. – Они и так в месяц почти по полторы тысячи зарабатывают, а еще хотят и погоны офицеров оставить и валюту получать. Да если в руки наших тренеров будет попадать валюта, мы очень скоро многих наставников недосчитаемся».

Мало того, что высказаны абсолютно лишенные достоверности «сведения», еще и заочное обвинение в возможной нечистоплотности тренерам предъявлено.

Вы никогда не задавались вопросом, куда идут деньги, вырученные от продажи билетов на стадионе, который заполнили сто тысяч зрителей, заплативших по рубль двадцать или же рубль пятьдесят за билет? Уверяю вас, что команде (вернее, даже не ей, а обществу, которому она принадлежит) отчисляется не самая большая часть дохода. А общество это – «Спартак», «Динамо» или «Локомотив», например, – культивирует еще десятка три видов спорта. Наверное, могли бы окупать себя команды, если бы часть дохода от продажи билетов поступала непосредственно в футбольный клуб, если бы телевидение отчисляло клубам деньги за право прямого показа матчей (ведь телевидение отнимает у стадионов часть зрителей), если бы поступали средства от отечественных и зарубежных предприятий-спонсоров, продукцию которых рекламировали бы команды, если бы клуб сосредоточил в своих руках выпуск и продажу рекламных сувениров, занялся бы проведением досуга болельщиков в специальных клубных помещениях с показом, скажем, видеозаписей наиболее интересных матчей команды. Более того, у клуба оставались бы средства на создание надлежащих условий для тренировок своих детских и юношеских команд, до организации которых на должном уровне сейчас ни у кого руки не доходят.

Между прочим, материально-техническая база нашего футбола – на нижайшем уровне. Нам длительное время рассказывали, что в стране 5 500 000 футболистов. Выяснилось, что цифра эта липовая, на самом же деле – на 2 миллиона меньше, а регулярно занимающихся – тех, кто тренируется не меньше 6 часов в педелю, – 1 200 000 человек. Катастрофически не хватает полей – их всего 86 500, причем 64 000 из них находятся в сельской местности.