Валерий Мирошников - За каждого человека НАДО БОРОТЬСЯ. Дзюдо и воспитанники НИКОЛАЯ ШВЕЙКИНА

Может быть, именно этот отчаянный протест хлестнул по угасающему сознанию Николая. Не очень понимая, куда надо двигаться, он полуполз, полуплыл. Но тут ещё и сама волна вытолкнула его на берег, словно впечатлённая упорством и силой духа человека – такого маленького по сравнению с морем, но несгибаемого и… Непобедимого. Он выбрался на пляж ползком и упал на линии прибоя с невероятным сиплым вдохом: «Ы-ы-х!».

Лица просветлели у всех присутствующих. Когда тренер отдышался, он потребовал показать ему спасённых девочек. Все были на месте. Девушка постарше тоже смогла обогнуть пирс и выбраться на берег. Она, как оказалось потом, училась в Кубанском педагогическом институте.

– Вы только родителям пока ничего не говорите! – попросил Швейкин.

Конечно, дети всё равно рассказали. Потом приходили родители, плакали и пытались отблагодарить, но Николай Швейкин отвечал: «Лучше помогите школе!».

Вечером за ужином дочка рассказала всей семье о происшествии. После пережитого ей захотелось задержаться у родителей, и она попросила мужа подождать. Жена Людмила побледнела и покачала головой. Но, в общем-то, жизнь подготовила её к подобным ситуациям.

Артём, сын Швейкина, спросил:

– Папа, теперь тебе дадут медаль «За спасение утопающих»? Одну или три?

– Не знаю. Точно не три, – улыбнулся отец.

Медаль, к слову, так и не дали, поскольку случай не получил отражения в официальной отчётности.

– Тебе было страшно, когда ты бросился в воду? – спросила дочь.

– Наверное. Некогда было об этом думать.

– Но как же ты решился?

– А я с детства знал, что мне надо совершить подвиг!

Такого заявления отца дети точно не ожидали.

– Откуда ты это знал?

– Просто знал и всё, – сказал отец. – Мы же в детстве взахлёб читали книги о героях – пионерах и комсомольцах. Каждому были знакомы имена: Марат Казей, Олег Кошевой, Зоя Космодемьянская.

– Эти имена и мне знакомы, но я не знаю, надо ли мне совершать подвиг, – задумался сын.

– Есть одна хитрость, – улыбнулся отец. – Мы не просто читали, а брали с них пример. На себя примеряли ситуации, в которых они оказались. Смог бы я сходить в разведку или организовать подполье? Когда это на себя примеряешь, то начинаешь готовиться. Надо быть сильными. На свалке механического завода набрали больших шестерёнок, взвесили, насадили на лом – сделали себе штангу. Перекладина во дворе никогда не ржавела, отполированная до блеска мальчишечьими ладошками. Даже когда я ходил за водой с вёдрами, то для тренировки ещё по пути разводил руки в стороны – качал дельтовидные мышцы. Когда у тебя есть сила, то легче решиться на действие. Ведь так?

– Конечно.

– Есть ещё одна вещь, которую надо знать. Ты бросаешься на помощь, когда привык помогать. Когда для тебя это естественно.

– Про тимуровцев расскажи, – включилась в разговор жена Людмила.

– Ещё до войны литератор Аркадий Гайдар написал книгу «Тимур и его команда» – знаменитая книга в то время. О ребятах, которые тайно (как детям без тайны?) помогали семьям солдат, ушедших в Красную армию. О том, как они сражались с хулиганами, которые разоряли сады у всей округи. Мы, если честно, тоже по садам лазили, а потом прекратили, стали тимуровцами – кому-то воды принесём, кому-то дрова наколем – всё потихоньку, по ночам, чтобы хозяева не догадались. Когда каждый день людям помогаешь, когда у тебя глаз ищет, кому нужна помощь – ты всегда окажешься рядом, если кто-то попал в беду. Я ведь не в первый раз утопающих из воды вытаскиваю.

– А почему ты нам не рассказывал? – удивилась дочь.

– Расскажи! – попросил сын.

Николай Швейкин нечасто вот так по душам говорил с детьми. Дела, тренировки, воспитанники, соревнования, ремонт здания спортшколы в Шепси. В 90-е годы создать с нуля спортшколу было непросто. Хроническое безденежье в стране, ветшающее хозяйство, вездесущий криминал, равнодушные чиновники. Он с проблемами бился и боролся, не щадя времени и сил, но понимал при этом, что не додаёт внимание семье, детям. Поэтому Николай радовался возможности поговорить, вспомнить детство, родные места – уральский город Кыштым.

– Ну что тут рассказывать? Вы знаете, что у меня был старший брат Виктор…

Это были ещё 50-е годы прошлого века. Недалеко от дома, где жили братья Швейкины, находилось озеро, на берегу которого работала лесопилка. За много лет вокруг неё накопились горы опилок, которые уходили в воду, скрывая истинный берег и образуя вязкую жижу. Зато черви в этих опилках были отменные, и все мальчишки, собираясь на рыбалку, копали червей именно здесь.

– Брат Витька копал червей и упал в озеро, а там дна нет как такового. Топь. И он начал тонуть.

Коля Швейкин хотя и был не по годам развитым и сильным, но всё же младшим из братьев. Было-то ему тогда лет восемь. Понимая, что приближаться опасно, мальчик схватил валявшуюся неподалёку доску-горбыль и подал её брату. Тот ухватился, но ни у него не хватало сил вырваться из трясины, ни у Коли – его вытащить.

– Я кричу, зову на помощь! А там лесопилка работает, пила визжит, никто не слышит.

Конечно страшно, когда жизнь родного человека висит на волоске. Страшно видеть испуганные глаза, страшно оказаться беспомощным. Только держать, невзирая на занозы и кровь на руках. Да ведь и силы не бесконечные у обоих мальчишек. Но видно, всё же в перерывах между взвизгами пилы рабочие на лесопилке что-то услышали. Бегут на помощь несколько здоровых мужиков. Вот уже приняли из детских рук доску-горбыль, тянут, кричат: «Держись, салага!». Может, кто-то из них на флоте служил, а может, просто так подбодрить решили. Вытащили. А Витька даже стоять не может, ноги подгибаются.

– Вот такой случай!

– То есть ты в жизни спас четырёх человек? – восхитился сын.

– Пятерых.

– А пятый кто?

– Это была мать командира соседней войсковой части. Мне уже 11 лет тогда было.

– А ты потом про шестого и седьмого не вспомнишь? – подковырнула дочь.

– Если не интересно, могу не рассказывать! – всколыхнулся Швейкин и задохнулся от боли в груди.

– Что с тобой? – бросилась к нему жена.

– Вдохнуть не могу полной грудью. Что-то порвалось будто. Там в воде, когда пытаешься вдохнуть без опоры да в движении – совсем не те мышцы работают, что обычно.

– Тебе к врачу надо!

– Да обойдётся!

К слову сказать, не обошлось. Ещё несколько месяцев боли в груди беспокоили Швейкина, жгли, не давали дышать и спать по ночам. Доставляли неудобства и разбитые руки и бок. Тем, кто хочет совершать подвиги, стоит учесть, что подвиг редко обходится без опасности, боли, необходимости сжать зубы и вытерпеть, поэтому спартанцев учили этому с детства.

– Так рассказывать вам про мать командира?

– Расскажи!