Иван Кузнецов - Тропа, которую проложил я. Как найти лучшую работу на свете и почувствовать себя дома за тридевять земель

Все!

Хватит!

Наработался!

Но это не значит, что я лентяй. Жизнь как таковая не предполагает безделья. Я люблю трудиться. «Трудиться», как можно понять из самого слова, – делать что-то трудное, прилагать усилия. Это и есть та деятельность, к которой должен стремиться человек. Что такое работа, все мы прекрасно знаем. Что я понимаю под трудом? Так называемое «возделывание собственного сада», то есть труд на своей земле, обустройство собственного дома, помощь соседям по улице… Творчество, любой вид творчества – труд в чистом виде. Но не все так просто. Труд имеет свойство превращаться в работу, если не доставляет удовольствия и не делает тебя свободным. Точно так же обычные профессии могут быть трудом, если работа нравится и ты видишь в ней смысл или даже призвание.

Признаюсь, сам я пока не до конца разобрался в этом вопросе. Но хочу разобраться. Для этого я бросил свою последнюю работу, для этого бросил съемную квартиру, не сказав об этом ее владельцам – просто взял и исчез (заплатив причитающееся). Просто уж очень хотелось откуда-нибудь сбежать. Я и на работе хотел взять отпуск и не вернуться. Но это была лучшая работа в моей жизни. Сам удивляюсь, что это говорю. Для этого я отправился в Италию, чтобы провести следующие восемь месяцев – с марта по ноябрь – в небольшой деревне под названием Ламон в Доломитовых Альпах, работая волонтером в местной экологической организации, назовем ее «Гринписом», которая держит в Ламоне образовательный центр. В горах я никогда не был. И это тоже вопрос для меня. Но об этом дальше… На это у меня есть целая книга.

Отправление: церковь Сан-Даниеле.

Объекты на пути: холм Сан-Пьетро, Ригой.

Прибытие: площадь 3 Ноября.

Уровень сложности: простой.

Время в пути: 1 час.

Протяженность: 1 километр.

Перепад высот: 40 метров.

Характер местности: легкая прогулка, панорамные виды.

Вечером того же дня из Венеции, куда прилетел из Санкт-Петербурга, я поехал в Падую на встречу с другими волонтерами из нашей группы, откуда мы должны были отправиться на машине в Ламон. Когда объясняли детали встречи, предполагалось, что на станции будет растянут большой флаг с эмблемой волонтерской организации, чтобы найти друг друга. В результате меня встречали прямо на перроне (кстати, слово «перрон», как-то не вяжется у меня с заграницей, скорее платформа, так же как, впрочем, и вокзал – скорее станция), так как ждали уже два часа. Хесус – один из волонтеров, написал мое имя еле заметной ручкой на бумажном пакете из магазина. Внутри был чек и пустая бутылка воды. Очень трогательно. Нет, серьезно: никто никогда меня раньше так не встречал – чтобы с именем. Часа два – было уже темно – мы ехали в Ламон. По дороге знакомились.

1—14 марта. Первые две недели живем вместе, в одном доме. Всего нас двенадцать человек, «апостолов», как пошутил Джейк, один из волонтеров, англичанин из Барселоны. Точнее, пока только десять. Еще двое приедут позже. А также Марта, координатор волонтерских программ, и Инес – руководитель моей группы. Всего групп – три, по четыре человека, в разных городах: Ламоне, Фонтиго и Падуе.

Компания подобралась что надо: от вечных тусовщиков до тихонь вроде меня. Хотя не такой уж я и тихоня, скорее философ по жизни. Живем в здании бывшей школы. Она не такая большая, как городские школы, но довольно просторная. Две большие комнаты на первом этаже: гостиная и столовая, а также кухня. В столовой небольшая металлическая печка, которую мы топим каждый день, потому что еще холодно. Отопление есть: чугунные батареи в каждой комнате, но Инес включает их только вечером, потому что днем мы бегаем туда-сюда. На ночь выключает. С утра в здании холодно, не хочется вылезать из постели. Спим каждый под двумя одеялами, благо этого добра здесь хватает. Спим вместе, в одной комнате, на двухъярусных кроватях. Напоминает мне это тихий час в детском саду или пионерский лагерь. Всего на втором этаже шесть комнат: две маленькие – для мальчиков и девочек, одна крошечная и три большие, в каждой из которых по 15—20 спальных мест. Три туалета-душа.

Примерный распорядок дня такой: подъем в восемь утра, два человека готовят завтрак на всех. Так как организация экологическая, едим мы только местные сезонные продукты. Всякие экзотические фрукты и овощи под негласным запретом. Почему их нельзя есть? Потому что везут их издалека и продают втридорога, а выращивают в Южной Америке или Африке на плантациях с помощью дешевой рабочей силы. Те условия, в которых вынуждены работать местные и «условиями» то не назовешь, а ту крошечную зарплату, которую они получают, и зарплатой-то назвать сложно. С девяти до часа – официальная часть. Затем ланч (готовим по очереди, кто что придумает). Перерыв на час или два. И снова пара часов занятий. Ужин около восьми-девяти вечера. После двенадцати спать. Но все намного веселее, чем я описал. Наверное, половину всего времени мы проводим без особой пользы для дела. Польза, конечно, есть: знакомство, общение… Это и есть план на первые две недели.

Отход ко сну – целый спектакль. В двенадцать он только начинается и обычно растягивается минимум до двух-трех ночи, а нередко и четырех-пяти утра. Наш главный весельчак Хесус, с Майорки (оно и понятно – остров вечных вечеринок) – ходячее представление. Он и с девушками заигрывает, и с парнями зависает в барах, уже спланировал все наши будущие вечеринки и совместные поездки… Если так пойдет и дальше, он скоро станет известен на весь Ламон и всю округу. Да, собственно, это уже произошло. Угадайте, с кем из двенадцати человек мне посчастливилось оказаться в одной группе, более того, предстоит жить в одной комнате следующие восемь месяцев?! Я просто притягиваю противоположности. У меня даже есть теория на этот счет. Как-нибудь расскажу… Наша общая шутка с самого начала: через восемь месяцев либо Хесус станет как я, либо я стану как Хесус.

Джейк составил и регулярно пополняет словарь его смешных слов и выражений. Например, «потенция». По-испански произносится с мягкостью: буква S в испанском, например в слове Barselona, произносится на самом деле как английское th, то есть язык нужно положить между зубами. Я этого не знал. Впрочем, насчет мягкости – это уже моя шутка. Не знаю точно, что они имеют ввиду. Вот что с нами делает Хесус! Другое слово – пенья. Пенья по-испански – братва. Или что-то в этом роде. Так вот, на Майорке у Хесуса осталась пенья, которую он любит, скучает по ней и грозится привезти в Ламон. Мы все от этого в ужасе, потому что и одного Хесуса нам хватает с лихвой. Пример крылатого выражения: If you felt down – stop drinking! (Если ты упал – самое время прекратить пить!) Это, конечно же, касается баров.