Александр Мостовой - По прозвищю Царь

— Иди, Саш, у тебя Иваныч хочет что-то спросить.

— Нет, не пойду, я лучше тут постою.

Так и не пошел. Потом, когда приехал автобус, залез в него одним из последних. А к Романцеву подходить и не подумал. Разумеется, вскоре все сгладилось, У нас постоянно шли тренировки, игры — рабочий процесс не прекращался. Но маленькая зарубочка у Олега Ивановича наверняка осталась.

Конечно, в дальнейшей жизни случалось всякое. Но здесь надо разграничить: быт — это быт, а поле — это поле. Бывают игровые моменты, когда тренер злится из-за твоего неточного паса или загубленного момента. Это в порядке вещей. И совершенно другое дело, когда после игры ты приходишь в раздевалку и на тебя начинают спускать всех собак.

Если я и бывал в чем-то не согласен с Романцевым, то чаще всего это происходило именно в связи с заменами. Мне казалось: если меня меняют, значит, я плохо играл. Сейчас-то я понимаю, что это не всегда так. А тогда хоть и чувствовал, что играю вроде бы неплохо, но все равно в подсознании сидело, что при замене меня ущемляют. Я ничего не высказывал, но обижался. Потом, в Европе, я стал относиться к этому проще. Хотя порой все равно не соглашался с решением тренера, Я же понимал, когда игра у меня идет и все получается. В такие моменты меняться ну никак не хотелось.

Вспоминаю еще один любопытный случай. Произошел он еще в пресненские времена. Играли товарищеский матч. А соперник у нас был — слабее не придумаешь. Я поначалу даже не хотел ехать на эту встречу. Первый тайм — забиваем пять голов, а можем — в два раза больше. Я творю с соперниками что хочу. Обыгрываю одного за другим, нехотя прокидывая мяч между ног противников. И думаю: зачем надо было устраивать этот цирк? Перерыв. Подхожу к Романцеву:

— Олег Иванович, я на второй тайм не выйду.

— Что это значит, почему?

— А зачем мне выходить — они же играть не умеют! Романцев задумался. А потом улыбнулся и говорит:

— Ну ладно, не выходи тогда.

А сам матч закончился совсем с неприличным счетом.

Все-таки Романцев умел разбираться в ситуациях. Представляете: семнадцатилетний парень — и вдруг говорит тренеру, что он не выйдет на второй тайм. Но Олег Иванович и сам понимал, что моя помощь особенно не нужна. Поэтому и отреагировал на мои слова улыбкой.

Отец, Владимир Яковлевич:

— Я Романцева и раньше знал. Когда в 1973 году я делал операцию на мениске в первом физкультурном диспансере, Олег лежал в одной палате со мной — у него были проблемы с желудком. Мы знали друг друга в лицо. А потом я приехал на «Красную Пресню», он меня вспомнил. И сказал: «Здорово твой парень к нам вписался».

…Когда Романцев что-то высказывал игрокам, он никогда не делал это в грубой форме. Строго — да. Но, не унижая достоинство футболистов. Ту же особенность я позже заметил и у Бескова. Константин Иванович тоже спокойно ко всем относился, но иногда мог поговорить очень серьезно. И Бесков, и Романцев выражали свои эмоции так, чтобы не унизить игрока. Главное — чтобы футболист усвоил сказанное. Это отличало их от других тренеров. Получалось: вроде бы и «напихал» тебе тренер, но при этом обиды на него нет. Я опять-таки не беру в расчет те годы, про которые говорят, что Романцев изменился. Я вспоминаю свои времена.

Отмечу, что Романцев очень не любил подхалимства. Есть такие люди, которые хотят подлизаться и тут и там, а сами — себе на уме. В футболе я видел немало подобных примеров, в том числе когда играл за границей. Я же никогда и никому не старался понравиться. Всегда считал: главное — хорошо делать свою работу. А я — такой, какой я есть, и меня должны воспринимать именно так. Думаю, что Романцев уважал во мне эту черту и понимал как никто другой.

Когда я перешел в «Спартак», наши пути с Олегом Ивановичем разошлись на два года — чтобы снова потом сойтись. О том, что Бесков покинет команду, уже давно шли разговоры. Но что на смену придет Романцев, я и предположить не мог.

О его назначении я узнал весьма забавным образом. В конце 1988 года, когда у руля команды еще оставался Бесков, мы с Игорем Шалимовым в составе юношеской сборной улетели в Индию — на ежегодный турнир памяти Джавахарлала Неру. Турнир был длительным. Когда мы вернулись, в аэропорту нас встретили люди из обслуживающего персонала «Спартака». Проводили, сказав напоследок, во сколько и где у нас завтра тренировка. Приезжаем в Сокольники. И тут я смотрю — Васька Кульков собственной персоной. После того как я ушел в «Спартак», он снова перебрался в «Пресню», а потом уехал вместе с Романцевым в «Спартак» из Орджоникидзе.

Подхожу к нему, недоумевая:

— Вась, а ты-то что здесь делаешь?

— Да ты чего, я в «Спартаке»! — удивляется он.

Я делаю круглые глаза и начинаю «травить» его — по-свойски так, по-панибратски. Ну а как иначе: я — игрок московского «Спартака», а он — в своем Орджоникидзе. Говорю ему:

— Вась, да ладно, какой московский «Спартак» и ты? Вот мы — в «Спартаке», а ты чего тут болтаешься — непонятно.

— Хорош, я уже несколько дней тут тренируюсь.

— Да кто тебя взял-то?

— Я с Иванычем пришел.

Тут уже настал мой черед недоумевать:

— С каким Иванычем?

— Как с каким? С Романцевым.

— Да ладно!

Иду в раздевалку и действительно вижу Романцева. Вот, думаю, сюрприз. Но сюрприз однозначно приятный. У меня сразу возникло ощущение, будто так все и должно быть. Словно не расставались. Мы очень тепло поздоровались. Я почувствовал, что Олег Иванович тоже рад меня видеть.

Очень порадовала и встреча с Жиляевым. Хотя Владимирыч и после моего ухода из «Пресни» не переставал меня опекать. Оберегал от попадания в армию… Но об этом подробнее — в следующей главе.

…В начале своей работы в «Спартаке» Романцев столкнулся с внушительным прессом. Люди со стороны считали, что он во всем копирует работу Бескова, идет по проторенной дорожке, не привнося ничего своего.

На самом деле ничего он не копировал, хотя похожего действительно было много. Но смысл отказываться от хорошего? Если болельщику спартаковский стиль был виден из космоса, зачем его менять? Поэтому упор и делался на сохранение традиций. Ломать всегда легко. Создавать — гораздо тяжелее. В связи с этим решено было не отказываться от того, что нарабатывалось годами.

И потом, надо учитывать еще один момент. История знает массу примеров, когда тренеры, приходя в новую команду, ничего в ней со старым багажом не добивались. А в данном случае, напротив, «Спартак» и футбол яркий показывал, и в конце концов первенство СССР выиграл.

После той перетряски, которая произошла вслед за уходом Константина Ивановича, ребята успокоились. Сначала, правда, существовала некоторая напряженность. Начальники волновались: как примет Романцева коллектив и игроки, со многими из которых он сам выступал бок о бок. Но проблем не возникло. С его приходом, напротив, все объединились и стали друг другу помогать.