Макс Юрбини - Футбольные истории

— А где же он сейчас?

— Я знаю не больше, чем вы.

— Но скажите нам, по крайней мере, где его искать?

— Не имею понятия. Возможно, у парикмахера или у массажиста, если не уехал в город по личным делам.

Фюльвио и Энрико бросились в отель. Мэтьюза они застали в кресле за чтением свежих газет.

— Что происходит, Стэнли? Мы надеялись увидеть вас в спортивном зале. Для нас было бы интересно застать Стэнли за работой с медицинболом.

— Эти упражнения уже тяжеловаты для моего возраста. У меня другое средство поддерживать дыхание и выносливость, но это мой секрет.

— Мы можем его узнать?

И тут Стэнли понял маневр своих собеседников:

«Эти две птички хотят привезти сенсационный репортаж, — подумал он. — Ладно, не на того напали…»

И Стэнли как ни в чем не бывало продолжал разговор :

— Вам много пришлось потрудиться за эти три дня, господа!

— Что поделаешь, такова профессия…

— Вы видели меня во время завтрака, обеда и ужина. Вы знаете, что я ем и пью. Вам известен мой распорядок дня…

— Так мы договорились…

— Не в этом дело: я просто хочу сказать, что вы уже все знаете.

— Но есть еще одна вещь…

— Не понимаю вас.

— Ваш секрет…

Тогда Стэнли сказал:

— Хорошо! Приходите завтра утром на пляж, и вы узнаете всю правду. Я чувствую себя перед вами обязанным.

Фюльвио и Энрико не верили своим ушам. Неужели Стэнли уступил и готов все раскрыть, не требуя ни единой лиры? Они долго не могли уснуть. Нетерпение журналиста, предчувствующего сенсацию…

Трое мужчин уже целый час шагали по песку. Но Энрико и Фюльвио все еще не знали, чем кончится эта история. Стэнли сиял. Он шел легко и весело, время от времени ненадолго останавливаясь, чтобы сделать несколько глубоких вдохов. А затем шел еще быстрее и легче. Не в силах за ним угнаться, задыхаясь, Фюльвио остановил эту пробежку и спросил:

— Куда это вы нас ведете? К таинственному знаку?

— Ничего подобного. Мы идем без всякой цели. Мы просто шагаем по песку все вперед и вперед.

— Но… ваш секрет?

— А! Вот это…

— Что «это»?

— Морской ветер, дующий с Ирландии, который разбудил бы и мертвого, песок, который заставляет интенсивно работать мускулы, и уединение, снимающее всякую усталость. Каждое утро, зимой и летом, в хорошую и в плохую погоду, я остаюсь верен своему режиму. Вот и весь мой секрет! Во всем остальном я живу так же, как и любой нормальный человек. Я укладываюсь спать в десять вечера, если мне нечего делать, или в двенадцать, если смотрю хорошую телевизионную передачу. Ем все и могу выпить рюмочку вина, когда есть охота. И обожаю мяч так же, как любил его с самого начала, примерно с 1926 года…

— И это все?

— Абсолютно все.

Это была правда. У Стэнли, конечно, не было никакого магического рецепта, который он мог бы открыть специальным корреспондентам, прибывшим из Италии. Ни волшебного массажиста, ни возбуждающих пилюль, ни особого допинга, как в ряде итальянских клубов, ни курса антитоксического лечения, проводимого тайком от всех.

Но полученный урок все-таки стоил пробежки. Его преподал Стэнли Мэтьюз, этот Чарли Чаплин футбола, человек, который всегда обманывал чужого защитника, направляясь прямо на него и вдруг мгновенно, неуловимым движением обходя сбоку…

Стэнли было тогда 47 лет. Вскоре он покинул «Блекпул» и перешел в «Сток Сити», чтобы поднять его в высшую лигу, в «Сток», где он в 1931 году подписал свой первый контракт профессионала…

Если вы едете по дороге из Сен-Рафаэля, вы поворачиваете направо как раз у въезда в провансальскую деревушку Изамбр. Ее вы проскакиваете мгновенно и уже карабкаетесь добрых два километра по извилистой дороге, обсаженной мимозой и лавром. А на самом верху перед вами открывается «Шведский домик» — спрятавшееся в сосновой роще маленькое чудо. Да, это рай на земле…

«Шведский домик»! Жюст Фонтэн не мог придумать лучшего названия для своей летней резиденции над заливом Сент-Максим.

Швеция — это вершина его карьеры, прерванной в возрасте менее тридцати лет в результате глупейшего случая на футбольном поле. Но есть неоконченные симфонии, которые более знамениты, чем иные оконченные…

Когда неугомонный Фредерик, точный портрет своего отца, оставляет его в покое, Жюсто часто возвращается в мыслях к этому лету 1958 года, которое сделало его имя знаменитым среди болельщиков всех континентов.

Какое приключение! А ведь о нем известно еще далеко не все…

«Пассажиров, следующих в Стокгольм рейсом 724, просят подойти к двери № 4 для посадки в самолет».

Это было 20 мая 1958 года в Орли. Участвующим в первенстве мира трехцветным предстояло лететь навстречу славе. Усталость длинного изнурительного сезона читалась на всех лицах. В том числе и на лицах футболистов из Реймса, которые спали стоя. Они отпраздновали свою победу в финале Кубка Франции против Нима (3:1) и видом своим походили на гуляк, едва вернувшихся после изрядного кутежа. Нет, Пьянтони, Жонке, Венсану, Панверну, Блиару, Колонна и Фонтэну было явно не по себе.

— Что ж, друзья, если вы думаете вот так завоевывать Швецию, то дела ваши плохи, — бросил Жан-Жак Марсель.

— Говори потише, Жан-Жак, от луженой глотки звенит в голове, — сказал, как всегда язвительно, эльзасец Реметтер.

— У меня такое впечатление, что мне просто повезло, ибо раньше чем через три месяца вам не прийти в себя, — заключил тулузец Муйне.

Создалась соответствующая обстановка…

А селекционер Поль Никола уже думал о предстоящих выступлениях сборной Франции. Он не раскрывал своих намерений, но очень точно знал, чего ему хочется. Впрочем, как всегда… Перед тем как подняться на борт самолета, он улучил момент и шепнул Фонтэну:

— Жюсто, в Швеции я ставлю тебя. Да, пусть гадают, кто будет играть, ты или Блиар, но я уже принял решение. Об этом никому ни слова…

Секретный пакт был заключен…

Команда Франции прилетела в Стокгольм уже к вечеру и сразу лее отправилась автобусом в Коппарберг, расположенный в двухстах семидесяти километрах от столицы.

— Двухдневный отдых! — объявил тренер Альбер Батте. — Занимайтесь чем угодно. Потом мы начинаем новый сезон…

Вот так на берегу озера в шведском лесу трехцветные забыли десятимесячный чемпионат и игры на кубок. Они были несколько раз на изумительной рыбной ловле. Но вечером в своей комнате Фонтэн горел от нетерпения. Он хотел оправдать доверие Поля Никола. Причем немедленно.

Когда из мрачной конюшни быка выпускают на арену, он бросается то в одну, то в другую сторону, чтобы дать выход своим скованным силам. Фонтэн был таким быком, и как только он принимался за дело, его жизненные силы перехлестывали через край. В первом же тренировочном матче Фонтэн забил четыре гола. Великолепная прелюдия!