Евгений Мансуров - Загадка Фишера

ВОПРОС: Одежда – ваша слабость?

Р. ФИШЕР: Нет, скорее сила… (1961)

ВОПРОС: Где-то писалось, что у Вас большая коллекция костюмов?

Р. ФИШЕР: Все они пошиты на заказ. Из семнадцати моих костюмов два шиты у портного, который обслуживал президента Америки Джона Кеннеди! (1964)

ВОПРОС: Кроме шахмат и одежды, есть ли какие-либо другие интересы?

Р. ФИШЕР: Пожалуй, нет… Как-то решил научиться дзюдо, но, осмотрев нью-йоркскую спортшколу, пришел к выводу, что слишком низкий класс преподавания, слишком много шума и нет даже места, куда можно сложить одежду… Какое-то время интересовался оккультными науками и гаданием по руке. Это настоящая наука, а не глупость, как астрология. (1961)

ВОПРОС: И все?

Р. ФИШЕР: Много интересов! Особенно – актуальные события в мире, политика и другие новости. (1968)

Люблю музыку, спорт, телевидение. Раньше собирал костюмы, но теперь бросил. У меня нет машины, но в Белграде, на «матче века» (1970), я получил приз – машину «москвич» новейшей серии. Я, правда, боюсь автомобилей. У нас в Соединенных Штатах в прошлом году было 56 тысяч смертных случаев от автомобильных катастроф. И я решил: лучше ездить в автобусе. (1970)

ВОПРОС: Вы боитесь оказаться во власти слепого случая или влияния каких-то «инородных» сил?

Р. ФИШЕР: В шахматах, как и повсюду, коммунистические проходимцы стараются навредить свободному миру. Они опасаются гения Фишера и готовы на все, чтобы его уничтожить. (1962)

ВОПРОС: Были какие-то конкретные угрозы?

Р. ФИШЕР: Эти агенты, знаете ли, способны на многое… (1974)

ВОПРОС: В городе большей частью ездите в метро?

Р. ФИШЕР: К сожалению, да. Но там так грязно! Люди ездят в рабочей одежде, ломятся в вагон, как стадо животных. Это ужасно! (1961)

ВОПРОС: По своей натуре Вы аскет?

Р. ФИШЕР: Не берусь судить… Выпиваю, но не много – предпочитаю молоко или свежий апельсиновый сок. Люблю лирическую и рок-музыку, иногда захаживаю в ночные кафе, но не танцую, а только смотрю…

ВОПРОС: Ваше хобби?

Р. ФИШЕР: Пожалуй, играть в шахматы с самим собой. Я предоставляю своему «эго» сражаться со своим вторым «я». И хотя стараюсь играть в полную силу за обе стороны, почти всегда побеждает мое «эго»…

ВОПРОС: Но многие эксперты утверждают, что такие «поединки» невозможны!

Р. ФИШЕР: Отчего же. Это хорошая тренировка. Ведь чтобы победить – нужно разрушить само «я» соперника.

ВОПРОС: Как объяснить ваш «духовный экстремизм» и «тягу к высшему разуму»?

Р. ФИШЕР: Религия помогает мне лучше играть в шахматы – и это все, что меня в ней интересует. (1964)

ВОПРОС: Ваше отношение к славе?

Р. ФИШЕР: Сейчас я уже кое-что значу, а завтра буду еще известнее. Только неграмотные не слышали обо мне. И все же шахматы недостаточно популярны в Америке. Но, представьте, в поезде, пересекавшем Югославию, никто меня не узнал! А я много играл в Югославии, здесь меня любят и даже пишут мне письма, нередко с брачными предложениями… (1970)

ВОПРОС: Сладко ли бремя славы, так сказать, в зените популярности?

Р. ФИШЕР: Я не сторонник культа героев. Все равно многие не знают – американец я или эскимос. (1972)

ВОПРОС: Любите ли Вы время, в котором живем?

Р. ФИШЕР: Да!

ВОПРОС: Есть ли у Вас друзья? Гроссмейстер Горт однажды сказал, что шахматисту трудно иметь друзей среди шахматистов…

Р. ФИШЕР: Он прав. Ведь среди шахматистов жив дух соперничества. Мы соперники. Точнее, мы друзья-соперники. А вообще, у меня много друзей.

ВОПРОС: Кто именно?

Р. ФИШЕР: Все, кто любит шахматы, – мои друзья!

ВОПРОС: По какому принципу Вы выбираете друзей?

Р. ФИШЕР: По-моему, другом может стать каждый хороший человек.

ВОПРОС: Вы любите общение?

Р. ФИШЕР: Да! (1970)

ВОПРОС: Разговаривать, спорить?

Р. ФИШЕР: Да, да, именно спорить, скорее дискутировать.

ВОПРОС: Кого Вы боитесь за шахматной доской?

Р. ФИШЕР: В матчах – никого, а в турнирах много опасных соперников.

ВОПРОС: Кому завидуете?

Р. ФИШЕР: Никому и ничему.

ВОПРОС: Есть ли такая категория людей, которыми Вы безгранично восхищаетесь?

Р. ФИШЕР: Не знаю… Ах да, аристократы! Да, я восхищаюсь аристократами. (1961)

ВОПРОС: Ваш любимый актер?

Р. ФИШЕР: Марлон Брандо.

ВОПРОС: Что Вы думаете о другой звезде мирового экрана – Брижит Бардо?

Р. ФИШЕР: Я с нею знаком, но она не кажется мне такой красивой, как ее все считают.

ВОПРОС: Любимый писатель?

Р. ФИШЕР: Уоллес…

ВОПРОС: Как часто Вы бываете счастливы?

Р. ФИШЕР: Иногда…

ВОПРОС: Разбираетесь ли в кулинарном искусстве? В других хозяйственных вопросах?

Р. ФИШЕР: Немного.

ВОПРОС: Почему женщины играют в шахматы слабее мужчин?

Р. ФИШЕР: Они не вникают в суть настолько, насколько этого требует игра…

ВОПРОС: Предвидите ли Вы такую возможность, что когда-нибудь представительница слабого пола все же победит сильнейшего шахматиста-мужчину?

Р. ФИШЕР: Никогда!.. Готов любой женщине дать фору – ход и фигуру!

ВОПРОС: Даже чемпионке мира?!

Р. ФИШЕР: Дам ей вперед ход и ферзевого коня. И все равно выиграю!

ВОПРОС: Не слишком ли Вы строги к представительницам слабого пола?

Р. ФИШЕР: Женщины – это не серьезно. Юноши только теряют на них время. Шахматы – вот что приносит удовлетворение и может также приносить деньги. Я никогда не был непристойным – говорю то, что думаю, вот и все. (1961)

ВОПРОС: Были ли Вы влюблены?

Р. ФИШЕР: …

ВОПРОС: Намереваетесь ли жениться?

Р. ФИШЕР: Надеюсь. (1968)

ВОПРОС: Когда же?

Р. ФИШЕР: Вот стану чемпионом мира – тогда и женюсь… (1971)

ВОПРОС: Вы женаты?

Р. ФИШЕР: Нет. Еще не нашел подходящей персоны. (1973)

ВОПРОС: А в чем видите главную трудность?

Р. ФИШЕР: Большинство людей любит меня лишь эа славу и деньги, а не как человека… (1976)

ВОПРОС: О чем Вы мечтаете?

Р. ФИШЕР: Закончить беседу. Кстати, не пора ли?..

«Ночь темнее всего перед рассветом», – писал американец Э. Меднис, рассуждая о «синусоиде» спортивной биографии Роберта Фишера. Но самый, пожалуй, удивительный период «бури и натиска» начался в 1970-м, отмеченном его биографами как год триумфа. Этот год запомнился победой Фишера в межзональном турнире в Пальма-де-Мальорке (Испания), а все последующие успехи, включая матч со Спасским, стали, по словам гроссмейстера А. Бисгайера, «лишь новыми вехами на пути его легендарного взлета».

Его нет среди участников и победителей крупных международных турниров, но в матчах претендентов 1971 года Фишер побеждает М. Тайманова, Б. Ларсена и Т. Петросяна – и уже не столько борется за формальное право называться претендентом № 1, сколько задается, казалось бы, фантастической целью дойти до матча с чемпионом мира по самому короткому пути. В итоге, обыграв «под ноль» Марка Тайманова и Бента Ларсена, одержав четыре победы на финише матча с Тиграном Петросяном, он показывает результат, превосходный даже для сеанса одновременной игры (+17, – 1, =3)! Ну как оправдать статистику, доказать закономерность побед, памятуя, что участниками этого «сеанса» были сильнейшие шахматисты мира? Понятен максимализм Фишера. Можно констатировать и его неутолимую, неудовлетворенную даже частоколом побед, жажду борьбы. Труднее объяснить спортивные неудачи его соперников. Каким образом ему удавалось нивелировать их творческую индивидуальность, подавлять их волю к борьбе? Наконец, в чем секрет его «сухих» побед?