Федор Раззаков - Валерий Харламов. Легенда № 17

Игра СССР — Швеция состоялась 3 мая. Наши ребята вышли на лед и увидели перед собой не просто очередных соперников, а хоккеистов, дважды «наказавших» их в прошлом году и оттого слегка самоуверенных. Последнее было нам на руку. К тому же не прошли бесследно последние тренировки, во время которых советский голкипер Владислав Третьяк прошел серьезную обкатку. В итоге целых два периода шведы никак не могли «распечатать» его ворота, в то время как наши хоккеисты трижды зажигали красный свет за спиной их вратаря. И только в третьем периоде Андерссон усмотрел щель и верхним броском забил гол Третьяку. Но шведов это не спасло. Игра закончилась со счетом 6:1 в пользу сборной СССР. Две шайбы забросили игроки харламовской тройки: это сделали Харламов и Михайлов.

А 6 мая игрался куда более принципиальный матч — СССР — ЧССР. Говорить о том, что матч вызвал небывалый ажиотаж, значит ничего не сказать: интерес был суперогромный. Вся Чехословакия (а она, напомним, была хозяйкой турнира) только тем и жила, что надеялась на то, как их сборная «опустит» русских, как это было год назад в Вене.

Игра началась с бешеных атак хозяев на ворота Третьяка. Наши ребята хоть и были готовы к подобному, но все равно подрастерялись: столь мощно атаковали чехословаки. Как результат, на 8-й минуте Черник открывает счет. Однако спустя восемь минут Балдерис восстановил равновесие, чем оказал своим коллегам неоценимую услугу — они воспряли духом. И уже спустя минуту Первухин забивает вторую шайбу. Над стадионом имени Фучика повисла тягостная пауза. «Неужели и здесь, у себя дома, мы проиграем русским?» — думал в эти минуты каждый чехословак. Но советские хоккеисты сами упустили нить игры из рук. Во втором периоде наши ребята стали неоправданно грубить, чем облегчили сопернику дело. На 22-й минуте, после удаления Фетисова, тот же Черник сравнял счет. Четыре минуты спустя Балдерис повторил ситуацию первого периода, забив свою шайбу после гола Черника. Но последний стал поистине героем той игры. За четыре минуты до конца второй двадцатиминутки он сравнивает счет — 3:3. А через минуту Глинка впервые в этом матче выводит хозяев поля вперед.

Трудно сказать, о чем конкретно говорили в раздевалках своим подопечным тренеры команд, но приблизительный смысл этих установок мог быть таким: чехословацкие наставники требовали от своих игроков собранности, выдержки, наши настраивали игроков на решительный штурм. В итоге более восприимчивыми к словам тренеров оказались чехословацкие спортсмены. Уже на пятой минуте заключительного периода Штясны увеличивает разрыв — 5:3. А еще через четыре минуты Эберман окончательно хоронит надежды советской сборной, забив шестую шайбу. И хотя через полминуты Лутченко сумеет сократить разрыв, но спасти игру нашим ребятам так и не удается. Как пишет В. Третьяк: «У меня после этой неудачи такое ощущение, будто я чего-то недоделал, будто безвозвратно ушло что-то важное. Положа руку на сердце, могу сказать, что две из шести пропущенных шайб (третью и пятую) я, наверное, мог взять…»

8 мая наша сборная встречалась с канадцами. После досадного поражения от сборной Чехословакии нам нужна была только победа, и поэтому на эту игру наши ребята настраивались особенно тщательно. Была еще и другая причина для особого настроя: ровно год назад в этот же день советская сборная проиграла в Вене шведам и в итоге осталась с «бронзой». Однако и канадцам тоже не было никакого резона проигрывать. Короче, баталия ожидалась упорная. Так оно, собственно, и вышло.

Несмотря на заметное преимущество советской сборной, первую шайбу ей удалось забить ближе к концу первого периода. Вторая двадцатиминутка и вовсе закончилась нулевой ничьей. А в заключительном периоде случилось невообразимое. Канадцы сначала сравняли счет, а за четыре минуты до финальной сирены Левер вывел сборную «кленовых листьев» вперед — 2:1. Что тут было! Левер, как ребенок, три раза вынимал из сетки шайбу и снова забрасывал ее в ворота, чтобы все видели: это он ее забил. Короче, в стане канадцев уже праздновали победу. Однако, как вспоминает В. Третьяк:

«Кто знает, не забей Левер эту злополучную шайбу, возможно, матч так и закончился бы вничью, и тогда нам, скорее всего, нужно было бы расстаться с мечтой о „золоте“. Гол же будто подхлестнул наших игроков, красный свет за воротами стал для них неким сигналом к яростному штурму. Профессионалы смяты, загнаны в угол, растеряны, они явно не могут понять, что происходит. Харламов — 2:2. Капустин — 3:2. Фетисов — 4:2. И какие красавцы голы!..»

Стоит отметить, что два дня спустя турнирная судьба вновь сведет этих же соперников друг против друга, но интриги уже не получится. Наши ребята сравнительно легко обыграют канадцев со счетом 5:1. Харламовское трио в этой игре ни одной забитой шайбой не отметится, зато прекрасно сыграют другие тройки нападения: Балдерис — Жлуктов — Капустин (2 шайбы) и Мальцев — В. Голиков — А. Голиков (2 шайбы).

12 мая наши ребята снова играла со шведами и в этот раз опять победили с не менее крупным счетом — 7:1. На этот раз харламовское трио забило два гола: это сделали Петров и Михайлов.

А два дня спустя советская сборная играла свой решающий матч с хозяевами турнира — чехословаками. В нем нашим ребятам, чтобы завоевать «золото» турнира, надо было обязательно обыгрывать соперника с разницей в две шайбы. Задача была, как говаривал вождь мирового пролетариата, архисложная, поскольку у хозяев на этом турнире была самая надежная защита (они пропустят меньше всех шайб — 21). Кроме этого, им помогала группа штатных психологов, настраивая их на каждую игру. У наших ребят тоже были свои «психологи» — артист Евгений Леонов и две «комические старухи» в лице Бориса Владимирова и Вадима Тонкова. Накануне решающего матча произошел такой эпизод. Леонову нужно было срочно улетать в Москву, в театр, однако в вестибюле гостиницы он случайно столкнулся с кем-то из наших хоккеистов. «Вы что, уезжаете, Евгений Павлович?» — удивился спортсмен. «Да вот, пора, в Москве ждут», — развел руками артист. «А как же мы?» — последовал новый вопрос. И столько печали было в голосе спортсмена, что сердце Леонова дрогнуло. «Да гори оно все огнем!» — махнул он рукой и отправился назад в свой номер.