Никита Симонян - Футбол – только ли игра?

Я ни разу не решился посоветовать Евгению Симонову, кого поставить на место Ланового и какие роли отдать Максаковой. Есть разное видение – любительское и профессиональное. Мнение болельщика не всегда совпадает с мнением тренера-профессионала, профессионального игрока. Под профессионализмом я подразумеваю мастерство, овладение делом, отсюда более глубокий, точный взгляд. И слова «я бы сделал так», «я бы вам посоветовал» должны прежде всего оставаться за мастерами.

После мексиканского чемпионата пришел в гости давний приятель, работник Черноморского пароходства, и тут же обрушил на меня шквал критики. Заявил, что в проигрыше с Бельгией виноваты только тренеры, руководство команды: «Зачем вы сняли Яковенко и Заварова? – наступал он на меня. – Зачем ослабили среднюю линию?! Почему не дали установку игрокам отойти на свою половину поля, чтобы лишить бельгийцев возможности играть на контратаках?!» Все попытки объяснить, что Яковенко и Заваров были настолько измотаны, что сами попросили замены, что… Нет, никакие мои слова не принимались. Я не выдержал, взорвался: «Я или ты все видел и слышал? Так расспроси обо всем меня, который знает, какие установки давались, в каком состоянии были игроки, а не суди столь безапелляционно и самоуверенно».

Я замолчал, закрыв футбольную тему. Потом мы заговорили о том, что всех волновало в те дни. О гибели теплохода «Нахимов». Мой гость рассказал, как это случилось, по чьей вине произошла катастрофа. Я осторожно заметил, что из источника тоже достоверного слышал несколько другую версию. Но приятель меня тотчас оборвал: «Слушай, что я тебе говорю! Я! Профессионал!»

Лишний раз убедился, что ни в одну область не пустят с суждениями дилетанта, какой бы информацией он ни располагал. А футбол открыт. Он для зрителя, все имеют право судить о нем. Но вот заметил: любители в своих суждениях, как правило, куда уверенней профессионалов.

Приехал в Москву известнейший футбольный специалист Деттмар Крамер. Как-то мы ужинали вчетвером – он, тренеры сборной Мосягин, Морозов и я; говорили, естественно, о футболе и, в частности, о нашей игре с канадцами в Мексике, где был изменен состав команды.

– После этой игры я долго думал, – сказал Крамер, – зачем вы это сделали? Побывав в вашей гостинице, я увидел, как живут игроки: маленькие номера, маленький отель, маленький город за окнами, некуда выйти. Кроме тренировок, подготовки к матчам нечем заполнить жизнь. Что же будут делать освобожденные ребята десять дней? Подобная жизнь будет угнетать их психику. Мне показалось, что вы совершили ошибку при определении состава. Но тотчас сказал себе: им виднее. И все-таки интересно, чем же вы руководствовались?

И я объяснил. Рассказал, что сидящие сейчас рядом Морозов и Мосягин были за то, чтобы с Канадой играл тот же состав, который провел две первые встречи. Мы с Лобановским были другого мнения и убедили их, что состав необходимо изменить. Потому что, во-первых, группе игроков, на которых легла тяжесть двух матчей, надо отдохнуть. Они впервые участвуют в чемпионате мира, а это всегда огромная физическая и психологическая нагрузка. Во-вторых, стоило проверить в матче, мало что фактически решавшем, насколько готовы другие футболисты к играм подобного уровня. И в-третьих, надо было сохранить хороший психологический климат в команде. Не произведи мы замен, началось бы брожение среди свободных от матчей игроков – зачем нас сюда привезли?

Но мы позаботились и о том, чем занять всех – была составлена насыщенная тренировочная и культурная программа.

Когда мы все это объяснили Крамеру, он, подумав, сказал:

– Ну, это другое дело. Теперь нет вопросов. Вы правы.

Я хочу подчеркнуть, что специалист постарается найти логику в поступках других специалистов, понять ее.

Известно, чем больше узнаешь в любой области, тем меньше уверенности – знаю, постиг все.

В Ереване на тренировки «Арарата» часто приходил кинорежиссер Эдмонд Кеосаян. Он бывал у нас на базе, жил с командой. Присутствовал на всех установках, на разборах игр. Ему хотелось понять жизнь в спорте. Сидел на тренерской скамье во время матчей. Ощутил, как напряжены запасные игроки и тренеры.

Помню, подходит к концу встреча с донецким «Шахтером», остаются считанные минуты, мы ведем 3:0, а мой помощник Оник Абрамян, обхватив голову руками, причитает: «Ара, ребяты, забейте еще хоть один мяч, чтобы мы спокойно сидели! Ара, ребяты…»

Это потом мы подшучивали над ним, а в тот момент никто и бровью не повел. Все готовы были повторять за Оником: «Ара, ребяты…» За несколько минут на футбольном поле что угодно может произойти.

И Кеосаян, сидевший рядом, видно, зарядился нашими нервными токами. Когда на последних секундах матча в прорыв по левому флангу бросился Николай Казарян и помчался под рев трибун, уважаемый кинорежиссер вдруг вскочил, перемахнул через лежащие перед скамейкой трубы, на которые сматывали полиэтиленовое покрытие, подбежал к самой кромке поля и рванул вслед за Казаряном – настолько был захвачен игрой. Раздался финальный свисток, и мы покатились со смеху, увидев, как возвращается смущенный Эдмонд.

Уверен, Кеосаян мог бы снять хороший спортивный фильм. Но когда заговорили с ним об этом, услышал:

– Тебе только так кажется. Да, я кое-что увидел изнутри. Ты скорректировал многие мои прежние оценки. Но я пока не уверен, что готов сказать о футболе что-то новое, открыть неведомые глубины. Я наблюдал команду, ту жизнь, которая скрыта от глаз и о которой не догадываются даже жены футболистов и тренеров, их матери, сыновья. Переживания такие, что о них не расскажешь дома. Но команда – очень сложный институт. За одним дном угадывается второе… Не сразу все постигнешь.

И все-таки я жду его фильм о спорте.

Мне кажется, что пока нет глубоких, психологических картин на спортивные темы. С интересом смотрел работы ленинградского кинорежиссера Виктора Садовского «Удар, еще удар», «Одиннадцать надежд». И все-таки временами ощущал какую-то недостоверность. Почему бы на роли героев не приглашать настоящих спортсменов? Это добавило бы правды. Хотя тут меня могут остановить кинематографисты: «Не нам ли виднее?»

В фильме «Одиннадцать надежд» роль тренера зарубежной команды сыграл Армен Джигарханян, страстный любитель футбола, тренер футбольной команды Театра имени В. Маяковского. Неплохо разбираясь в футболе, он не спешит с суждениями, любит расспрашивать о тонкостях тренерской работы, об игроках. Не раз приходил в раздевалку, когда я был тренером. Старался, как мне показалось, вычислить законы психологической подготовки. Думаю, со своими тренерскими обязанностями он справляется неплохо.