В Тюрин - Внимание глубина

Позднее Шаневье пытался доказать правдивость своего рекорда и, несмотря на дружеские предупреждения, предпринял новое погружение. Рекордоман не достиг и 80 метров; всплыл на поверхность бледный и задыхающийся. Изо рта текла кровь. “Я едва не погиб!” - выдавил он. На этот раз его заявление не вызвало сомнений.

Чем же опасно для человека “глубинное опьянение”, почему оно является основной причиной гибели глубиноманов?

Лабораторные опыты показали, что при спусках с трехбаллонными аквалангами или в аппаратах, имеющих шланг для подачи воздуха, наркотическое действие азота воздуха наблюдается уже начиная с глубин 50-60 метров. При интенсивной физической работе оно может появиться и на меньших глубинах (35-60 метров), так как примесь углекислого газа во вдыхаемом воздухе усиливает наркотическое действие азота. Проявляется “глубинное опьянение” в понижении работоспособности и сообразительности, в возбуждении, неуместной радости - эйфории, а также в потере ориентировки, головокружении, не соответствующих обстановке поступках. На большой глубине погружения (80-100 метров) часто появляются зрительные и слуховые галлюцинации. Практически на глубине 80-90 метров спортсмен становится нетрудоспособным и спуск на эти глубины при дыхании атмосферным воздухом возможен только на короткое время. Рекорд погружения на глубину в аквалангах, видимо, так и останется за итальянцами Энио Фалько и Цезаре Ольжиани, которые в 1959 году спустились на 130 метров, В вентилируемом снаряжении наибольшая глубина (132 метра) была достигнута водолазом Медведевым еще в 1938 году.

Примечательно, что за 30 лет работы с водолазами, а впоследствии со спортсменами-подводниками ни я, ни мои коллеги не помнят случаев гибели в нашей стране в результате азотного наркоза. Это объясняется целым рядом обстоятельств: во-первых, в СССР глубина спусков с аквалангами ограничена 40 метрами; во-вторых, на глубину 60-80 метров разрешается спускаться только в вентилируемом снаряжении, в котором в случае потери сознания нельзя захлебнуться; в-третьих, к спускам на глубину 60-80 метров допускаются водолазы, не имеющие повышенной чувствительности к наркотическому действию азота; в-четвертых, на глубину более 80 метров спуски производятся в инжекторно-регене-ративном снаряжении, где для дыхания в зависимости от глубины применяются воздушно-гелиевые или гелиево-кислородные искусственные газовые смеси, не оказывающие на этих глубинах наркотического действия на организм человека.

Сложнее бороться с рекордоманией по достижению предельных глубин без акваланга, так как это модное сейчас увлечение доступно всем желающим, в том числе и людям, не имеющим никакого отношения к подводному спорту. Любой несведущий, но достаточно смелый человек может попытаться поставить “рекорд” по нырянию в глубину без соответствующего обеспечения и контроля.

Ныряние на глубину без акваланга - наиболее опасный вид упражнений в подводном спорте. Не случайно этот вопрос ставился на состоявшейся в январе 1969 года в г. Монако VII сессии Генеральной ассамблеи Всемирной организации подводной деятельности (КМАС). Медицинская комиссия КМАС считает, что ныряние на предельную глубину может иметь опасные последствия, а люди, которые занимаются этим, должны в категорической форме предупреждаться об опасностях для жизни и вредных последствиях для здоровья.

Медицинскую комиссию КМАС поддержал медико-физиологический комитет Федерации подводного спорта СССР, представив доклад с научным обоснованием опасности свободного ныряния на предельную глубину. В связи с этим вопрос регистрации рекордов в нырянии на предельную глубину был снят с повестки дня Генеральной ассамблеи КМАС.

В СССР соревнования по нырянию на большую глубину запрещены еще в 1934 году, как опасные для здоровья и жизни. В настоящее время в нашей стране ныряние на глубину ограничено для мужчин 15 метрами, для женщин - 10 метрами.

8 февраля 1969 года в “Комсомольской правде” была напечатана статья Виктора Николаева “Без акваланга на сто метров”. Автор статьи описывает, как он с целью установления физиологического предела ныряния спускался под воду после полного выдоха. Спуски проводились на водохранилище под Москвой. Безопасность погружения обеспечивалась страховочной веревкой. Медицинское обеспечение взял на себя врач-физиолог Г. А, Давыдов.

Вот как это происходило.

“С зажимом-клипсой на носу я спустился из лодки в воду. Затем сделал полный выдох и, перебирая руками якорную веревку, стал медленно погружаться ногами вниз… На первый раз страховочная веревка не пустила меня глубже одного метра. Но в конце концов мне было дозволено спуститься на 4 метра. Не трудно подсчитать, что каждый метр погружения на полном выдохе примерно равнозначен 5 метрам, отсчитываемым от рубежа 40 метров при нырянии на полном вдохе. И в нашем, казалось бы, простейшем опыте “физиологический предел ныряния” был превзойден в 1,4 раза! Моя грудная клетка таким образом оказалась под нагрузкой, равной нагрузке при нырянии после максимального вдоха на глубину 60 метров. Но боли в груди я не чувствовал, правда, очень быстро появляется желание глотнуть свежего воздуха и какое-то странное ощущение, как будто бы в грудную полость устремляется жидкость”.

Как видим, ныряльщику удалось установить свой “физиологический предел ныряния”, и, вероятно, у Виктора Николаева находились или могут найтись последователи. Вот поэтому на его “экспериментах” следует остановиться особо, так как подобные исследования, проводимые кустарным способом, далеко не безобидны! Ныряние под воду после полного выдоха, как и ныряние на предельную глубину, опасно для жизни не потому, что под действием громадного наружного давления начнет “разрушаться грудная клетка”, как пишет В. Николаев, а совсем по иным, но не менее грозным причинам.

При погружении под воду на полном выдохе уже с первых метров выравнивание давления в легких с наружным будет идти за счет прилива к органам, расположенным в грудной клетке, крови и лимфы. Физиологические компенсаторные реакции организма не беспредельны, и как только они будут исчерпаны, давление в легких не сможет уравновешиваться с наружным. Это повлечет за собой ряд патофизиологических реакций.

Во-первых, в легких при относительном разрежении до 50 мм рт.ст. уже происходит сильное переполнение их кровью за счет присасывающего действия грудной клетки. Если нырнуть на большую глубину, где воздух в легких будет сжат до величины, меньшей остаточного воздуха, или спуститься на несколько метров после глубокого выдоха, то в грудной полости за счет перепада давления создастся относительный вакуум, так как упругость костного остова грудной клетки не допустит ее дальнейшего уменьшения. При этом малый круг кровообращения будет все больше наполняться кровью, В результате чрезмерного расширения правого желудочка сердца может наступить смерть от паралича сердца.