Гретхен Рубин - Счастлива дома

– У тебя много дел в последнее время, – заметил он.

– Да. Я мало знаю, но явно хочу этим заниматься.

– И это самое главное! Делай то, что хочешь. Ко мне приходят молодые юристы и спрашивают: «Что я должен делать?» Они хотят иметь стратегию. Они хотят построить такую же практику, как у меня.

Мой отец адвокат и, считая юриспруденцию очень увлекательным занятием, ведет массу дел: в бизнесе, политике, общественной жизни.

– И тогда я говорю им, – продолжал отец, – «Не делайте того, что, как вам кажется, вы делать должны. Занимайтесь тем, что вас интересует. Если вам не будет интересно, вы не сможете работать эффективно. Я занялся политикой, потому что хотел, а не потому что эта карьера казалась мне перспективной». Если тебя интересует донорство органов, то просто замечательно, что ты начала работать в этой сфере.

И мы вернулись на круги своя. Нужно быть собой. Быть Гретхен.

• сейчас – это сейчас

Детский сад был почти позади, шестой класс – почти кончен! В моем календаре появились записи, знаменующие конец учебного года: «Выпускной вечер в садике – купить печенье», «Купить поздравительную открытку для воспитательницы», «Пикник в шестом классе», «Праздник для одноклассников» и – самое неприятное для меня – «Получить справки для летнего лагеря». Где только на все взять время?

Я вспомнила первые солнечные дни сентября, когда мы с Элинор впервые вошли в ее группу в детском саду. В начале осени Элиза еще ходила в школу вместе с нами. Это осталось в прошлом.

Было трудно поверить, что уже почти лето. В первые теплые выходные я сказала Джейми:

– Хочу пойти с девочками на карусель в Центральном парке. Элиза была там всего раз, а Элинор – ни разу.

– Отлично, – ответил Джейми. – Но что за спешка?

– Мы должны сделать это сейчас. Кажется, что мы можем покататься на карусели в любое время, но Элизе уже 12! Она почти слишком взрослая для карусели – может, уже взрослая. А Элинор 6. Мы должны покататься сейчас.

– Ну хорошо, – согласился Джейми. – Мы пойдем туда сегодня.

Но мы так и не пошли, и нам все еще нужно покататься на карусели.

Я посмотрела на чистую майскую страницу моей таблицы решений. Если б я смогла в этом месяце выполнить все свои решения, то май стал бы последним месяцем моего «Проекта Счастье». Можно будет на несколько месяцев забыть о школьной рутине… Но я не собиралась расслабляться и забывать о своих решениях.

И все же иногда мне хотелось о них забыть. Мне хотелось работать, а не идти в музей с Элизой. Не хотелось тратить время на то, чтобы придержать дверь для пожилой женщины, не хотелось здороваться с другими родителями в школе. Не хотелось рыть глубже, делать подарки и страдать по 15 минут в день.

И все же, когда я исполняла свои решения, жизнь моя становилась счастливее. Как-то вечером, войдя в дом и махнув рукой Элинор и няне Эшли, я бросилась писать записку самой себе – если я не записываю важные вещи в тот момент, когда вспомню о них, то больше они мне в голову не приходят. Я судорожно царапала записку сломанным синим мелком на какой-то картонке, и тут ко мне подошла Элинор.

– Ты не поздоровалась со мной как следует! – сурово сказала она. – Я сказала: «Привет», а ты ответила: «Привет», но даже не обратила на меня внимания.

– Дорогая, – сказала я, опускаясь на колени, – мне так жаль! Я просто хотела записать кое-что, пока не забыла. Вот почему я не обратила на тебя внимания.

Я повторила нашу ключевую фразу:

– Обними меня, лапочка!

Некоторые мои решения напомнили мне парадокс счастья: «Счастье не всегда заставляет чувствовать себя счастливой». Делает ли меня счастливее вождение машины? И да и нет. До октября я даже не задумывалась о вождении. Начав водить машину, я испытывала страх и неуверенность. Теперь же я думала о вождении часто, и мысли эти вселяли в меня тревогу.

– Я хочу избавиться от этой тревоги, – сказала я Элизабет. – Я умею водить машину – это большой прогресс. Но мне нужно избавиться от страха!

– Чтобы привыкнуть, ты должна водить машину каждый день в течение нескольких лет, – ответила Элизабет. – Но ты уже водишь. Просто не останавливайся, иначе ты снова все забудешь.

– Я сажусь за руль при любой возможности, но все равно боюсь. И все же мне приятно сознавать, что я хоть в какой-то мере победила свой страх.

Я никогда не ставила перед собой задачи прожить день, не нарушив ни одного решения, но я поступила лучше. Начав учиться играть на гитаре, Элиза спросила, где хранить инструмент. Я было предложила ей место в шкафу, которым мы редко пользовались, но вспомнила о самоконтроле и о пользе «Удобства»:

– Поставь ее в углу своей комнаты.

Чем удобнее ей будет брать свою гитару, тем чаще она будет играть на ней! (Подруга предложила мне купить специальную подставку, но я терпеть не могу ходить в магазины!) Элиза стала играть лучше, хотя до совершенства ей еще далеко. Бенджамин Франклин в «Автобиографии» писал: «В целом, хотя я весьма далек от того совершенства, на достижение которого были направлены мои честолюбивые замыслы, мои старания сделали меня лучше и счастливее, чем я был бы без этого опыта».

За последние месяцы дом мой начал соответствовать моим идеям и вкусам, и я стала счастливее. Как гласит пятая замечательная истина: Я могу построить счастливую жизнь, только следуя собственной природе. Я снова и снова повторяла: «Если что-то забавно для другого человека, это не означает, что то же самое будет забавно и для меня, и наоборот. Я могу выбирать, что мне делать, но я не могу выбирать, что мне понравится делать». Снова и снова я понимала, что быть счастливой – значит, быть собой. Быть Гретхен. Некоторых делают счастливыми пустые полки, других – выставленные на них коллекции. Одни любят гулять по окрестностям, другие – по Великой китайской стене. Что же истинно для меня? В учении дзен есть поговорка: «Если встретишь на дороге Будду, убей его». Смысл таков: простое подражание – даже подражание великому духовному учителю – не является дорогой к счастью. Я должна найти то, что истинно для меня.

Мой дом – это отражение меня самой. Работа, которую я проделала, чтобы сделать свою квартиру настоящим домом, была лишь упражнением в самопознании. Чтобы чувствовать себя дома, как дома, я должна была познать и понять себя. В этом и есть путь к истинной простоте: стать собой, освободиться от всего наносного, забыть о защите и обороне.