Хаим Гинотт - Родитель – ребенок: мир отношений

ЮЛИАН: Ты никогда не берешь меня с собой. ОТЕЦ: Куда бы ты хотел пойти? (А вовсе не так: «Как я могу тебя с собой брать, когда ты неизменно устраиваешь сцены в конце?»)

ЗАХАРИЙ: Ты всегда опаздываешь. МАТЬ: И тебе приходится меня дожидаться, а ты этого не любишь! (А вовсе не так: «А разве ты никогда не опаздываешь? Сколько раз мне приходилось тебя дожидаться! Но ты предпочитаешь об этом не помнить».)

ДЖЕССИКА: Тебе все равно, что со мной случится. ОТЕЦ: Как жаль, что я не был рядом с тобой, когда ты упала! Ты так нуждалась в моей поддержке! (А вовсе не так: «У тебя поворачивается язык сказать мне такое после всех тех жертв, которые я принес, чтобы сделать тебя счастливой?!»)

«Никогда» и «всегда» – самые любимые слова детей. Они живут в мире превосходных степеней. Но мы, родители, которых жизнь научила тому, что серый цвет встречается чаще, чем черный и белый, стараемся и ребенка обратить в эту свою веру.

Во множестве семей отношения родителей и ребенка отравляет ежедневная борьба за шнурки. Вот откровения одного отца: «При виде сына, разгуливающего в расшнурованных ботинках, вязать – причем немедленно – нужно меня. Я хочу знать, что же мне делать? Следует ли заставить его завязать шнурки, или пусть себе шлепает. Возможно, он чувствует себя полностью в норме – но разве мы, родители, не должны преподать ему, безответственному, урок ответственности?»

Лучше не связывать в один узел шнурки и ответственность; лучше вообще избегать дикуссий и просто купить ребенку ботинки на липучке, без всяких шнурков. Или, если это малыш, просто, ни слова не говоря, завязать ему шнурки. И спокойно жить дальше с чувством уверенности в том, что рано или поздно ребенок обязательно научится завязывать шнурки на башмаках, если, конечно, его сверстники поступают именно так.

Ребенок не должен носить в школу свою самую дорогую одежду и постоянно проявлять заботу о том, чтобы не испачкаться. Приоритетом здесь должна быть свобода движений ребенка – бегать, прыгать, играть в мяч, – а не опрятный костюмчик. «Похоже, у тебя был насыщенный день. Пойди переоденься. В шкафу достаточно свежих рубашек» – вот и вся родительская реакция при виде замурзанного чада, вернувшегося из школы. Бессмысленно сообщать ему о том, что он неряха и грязнуля и что вам обрыдло стирать и гладить его рубашки. Реалистический подход к жизни не позволяет рассчитывать на то, что для нормального ребенка опрятность может возобладать над детским желанием играть. Наоборот: родитель-реалист вполне отдает себе отчет в том, что одежда на ребенке не может долго оставаться чистой. И дюжина недорогих рубашек, не требующих глажки, гораздо важнее для его психического здоровья, чем двенадцать наставлений об опрятности.

Разумно предполагать, что в утренней спешке ребенок может забыть дома книжки, очки, бутерброды или деньги на бутерброды. Самое лучшее – просто вручить ему недостающий предмет без всяких проповедей о забывчивости, рассеянности и безответственности.

«Вот твои очки» – более целесообразно, чем «Я хочу дожить до того момента, когда ты запомнишь наконец, что носишь очки». Простое: «Вот деньги на обед», – ребенк оценит выше, чем полный сарказма вопрос: «Ну, и чем ты намерен платить за обед?»

Ребенка, направляющегося в школу, не надо перегружать указаниями и предостережениями. Лучше в качестве напутствия пожелать удачи, чем накликать: «Смотри, не вляпайся в неприятность». А вместо «И не слоняйся по улицам после школы!» можно сказать: «Увидимся в два, после школы».

Желательно, чтобы один из родителей или любой другой заботливый взрослый приветствовал ребенка по возвращении из школы домой. Желательно избегать избитых вопросов, провоцирующих избитые ответы (например, такой диалог: «Как школа?» – «В порядке» и «Ну, и что ты делала сегодня?!» – «Ничего не делала»).

В большинстве случаев предпочтительнее высказывать суждение, чем задавать вопросы.

Количество неполных семей и работающих матерей все нарастает. Поэтому далеко не все дети могут рассчитывать на то, что по возвращении из школы домой дверь им откроет улыбчивый взрослый и радостно поприветствует. Однако оставленная записка или присланный мейл могут в известной степени смягчить отсутствие близких. И это углубит отношения с ребенком. Родителям легче выражать любовь и признание в письменном виде. А некоторые оставляют детям записанные аудио– или видеообращения. Ребенок порой слушает родительский голос снова и снова. Такие послания усиливают содержательность и значение коммуникации между родителями и ребенком, притупляют чувство одиночества, которое испытывает ребенок, возвращаясь из школы в пустой дом.

Вернувшимся с работы родителям нужна короткая фаза покоя для перехода от «мирского» к домашнему. Ребенку не следует бомбардировать едва появившихся на пороге взрослых жалобами, вопросами и запросами. Оговоренный тайм-аут для вопросов помогает превратить дом в оазис умиротворения и покоя, что существенно усиливает качество жизни. Ребенок начиная с раннего возраста должен понимать, что вернувшимся с работы родителям требуется время, чтобы отойти от дневной суеты и перестроиться на домашний лад.

А вот семейный ужин – самое подходяще время для общения. Во время трапезы стресс уходит и создаются условия для мышления. Дисциплинарные меры – что и как ребенок ест – все это вскользь, главное здесь – благодушная, содержательная и неспешная беседа за столом, в ее старомодном понимании.

В некоторых семьях существует практика вывозить поочередно детей по одному в ресторан, по выбору ребенка, ради общения с каждым отпрыском с глазу на глаз. За каким-нибудь гамбургером или пиццей, наслаждаясь вдобавок полнотой родительского внимания к своей персоне, ребенок склонен открыть сердце и излить душу.

Во многих семьях во время отхода ко сну в детской царит бедлам. Ребенок и взрослые словно задались целью взаимно усиливать степень тревожности друг в друге. Ребенок тянет резину, стараясь оказаться в постели как можно позже, а родители стремятся загнать его в постель как можно раньше. Отход ко сну – главное испытание нервов для родителей и парад детских уловок оттянуть момент отхода ко сну.