Маша Трауб - О чем говорят младенцы

– Тихо, папа спит! – шипит на Васю мама.

– Я знаю! – отвечает он. – Я ему не мешаю! Это ты ему мешаешь!

Я не умею говорить шепотом, поэтому пою песенку.

– Сима, тихо! – говорят мне Вася с мамой.

– Вася, ты уроки сделал? – опять пристает мама.

– Да, мне чуть-чуть осталось!

– А музыка?

– Мама! – не выдерживает Вася. – Я все помню!

– Не кричи, папа спит! – кричит мама.

Папа уже, конечно, не спит.

Мне уже полтора года, и с каждым днем с родителями становится все интереснее.

Папа со мной никогда не спорит. Я хлопаю ресницами, надуваю губы, и все – папа становится пластилиновый.

Вот недавно он решил, что мне вредно слушать песенки из мультфильмов по компьютеру. И запретил, сдвинув брови. Я всего лишь два раза крикнула – и все: он опять разрешил. Еще ему нравится со мной рисовать. Каждое утро он сажает меня на колени, берет в руки офицерскую линейку и обводит кружочки и квадратики. Я ему подаю карандаши. Мне кажется, папе это рисование для успокоения нервов нужно больше, чем мне.

А Вася стал на меня все сваливать.

– Кто это разлил? – спрашивает мама, глядя на лужу от сока на полу.

– Сима, – говорит Вася, хотя это сделал он.

– А кто помял тетрадь по русскому?

– Тоже Сима – она ее в рот запихнула, – не моргнув глазом, отвечает Вася.

Один раз такое действительно было, но только один раз, потому что тетрадь оказалась невкусная.

Маме сейчас совсем не до меня. Она занята Васей. Брат так сильно перенапрягся в школе, что у него начался нервный тик. Мама сначала думала, что это у него из-за длинных волос – маме нравятся длинные волосы у детей, и Васю она не стрижет. Меня она тоже не стрижет, потому что мечтает заплетать мне косички, поэтому я хожу заросшая, лицо залеплено волосами, челка лезет в глаза, а мама бегает за мной с расческами и заколками, которые я все равно срываю.

Так вот, мама лечит Васю всем, чем только можно. Но Вася все равно трясет головой. А я за ним начала повторять, потому что все за ним повторяю. И мы вдвоем трясем головой. Из-за этого у мамы начался нервный тик на правом глазу, а у папы, который все это наблюдал, – межреберная невралгия.

Мама ужасно нервничает.

– Вася, пожалуйста, делай скидку! – просит она, когда забывает, что обещала Васе заполнить анкету для родителей, помочь подготовить доклад, написать сочинение и дать деньги на экскурсию.

– На что? На возраст? – шутит Вася.

Мама юмор у нас не всегда понимает. Иногда она сразу обижается и начинает плакать. Как и в этот раз.

– Я, что, старая? – спрашивает мама папу.

Папа благоразумно молчит, как делает всегда, когда мама задает дурацкие вопросы.

– Мам, ну согласись, что уже не девочка, – отвечает Вася, пытаясь исправить ситуацию новой шуткой.

Мама опять заливается слезами.

– Мама, ты еще две недели назад обещала сходить со мной в магазин и дать деньги на пирожки. Я живу на свои сбережения. У меня уже копилка тощая стала, – говорит Вася.

– Какие у тебя еще ко мне претензии? – спрашивает мама.

– Большие, – вздыхает Вася.

– Огласите весь список, пожалуйста, – шутит мама, хотя у нее глаза на мокром месте.

– Так с ходу я не могу сформулировать, – отвечает Вася, и мама заливается слезами.

– Ничего, – гладит ее по голове Вася, – больше поплачешь, меньше пописаешь.

Вообще-то это бабушкино выражение. В адрес мамы. Вася его, оказывается, запомнил. Но лучше бы промолчал, потому что у мамы не только дергается глаз, она еще и заикаться начала.

Я уже начала понимать, что многие мамины проблемы и страхи из-за бабушки. Что-то рассказывала мама, что-то бабушка, что-то папа. Я слушала и пыталась представить, какой мама была в детстве, а каким – папа.

Маму, например, бабушка в детстве держала на диете – потому что она была толстая. Пирожное можно было съесть только в воскресенье. А хлеб только черный. Наверное, поэтому мама впихивает в меня булки, печенье и горбушки, а сама ничего не ест. Только по вечерам, когда думает, что ее никто не видит. Она очень любит мои баранки и пряники. Может съесть целый пакет. Потом, правда, будет страдать и взвешиваться по три раза на дню, но ничего с собой поделать не может.

– Был же целый пакет баранок! Только вчера покупал, – удивляется папа.

– Не знаю, съели, наверное, – отвечает мама.

Бабушка кормила в детстве маму инжиром и чечевицей. Не потому что было полезно, а потому что чечевицы всегда было в доме полно, а инжир рос как трава. Я терпеть не могу ни инжир, ни чечевицу, но мама впихивает в меня и то и другое. Это как кизиловое варенье, которое мама помнит с детства и варит его сейчас. В доме никто кизил не ест, но она каждый год варит несколько банок, которые стоят в холодильнике и портятся. У мамы не поднимается рука его выбросить или отдать.

Когда у нее депрессия, ну ей просто грустно, она начинает обустраивать дом. Папа этого очень боится – он вообще боится всех изменений. И маму в такие моменты тоже.

Это было, когда я только родилась. Папа проснулся и увидел, что мамы рядом нет. В комнате у Васи ее тоже не было. Папа нашел маму на кухне – она сидела на стуле и держала в руках ножницы. Горела только маленькая лампочка.

– Маруся, с тобой все в порядке? – спросил испуганно папа, посмотрев на часы. Было три часа утра.

– Да, а что? – удивилась мама.

– Почему ты не спишь? – спросил папа, пугаясь еще больше.

– Мне холодильник надоел, – ответила мама, – белый, раздражает.

– Хорошо, – сказал осторожно папа, – завтра купим другой, красный. Пойдем спать?

– Не надо красный, – ответила мама.

– А какой ты хочешь? Купим какой захочешь. Пойдем спать, а?

Папа шагнул к маме и наступил на разбросанную по полу бумагу. Только сейчас он увидел, что весь пол завален бумажными цветами и обрезками. Мама сидела над клейкой лентой и вырезала цветочки так, чтобы они были разной формы и разных размеров.

– Хочу цветы, – решительно сказала мама.

– Завтра тебе куплю, – пообещал папа.

– Нет, хочу холодильник в цветах. Прямо сейчас.

До утра мама вырезала цветочки, обклеивала ими холодильник. Уснула только под утро. Папа ее не будил и унес меня к Васе.

Теперь у нас холодильник в цветах. Кстати, очень красивый. Мама, когда его открывает, улыбается. А папа тяжело вздыхает, вспоминая ту ночь.

Это еще что. Когда Вася был маленьким и болел, мама от него не отходила ни на шаг. Как только Васе стало легче и он пошел на поправку, мама уехала. Пропала на целый день. И к телефону не подходила. Приехала поздно вечером, когда папа уже не знал, что думать.

Мама, не сказав даже «здрасьте», пошла на кухню и начала громыхать стульями. Целый день она ездила по магазинам и подбирала ткань для обивки, степлер и скрепки. Потом всю ночь сидела на полу с отверткой, развинчивала стулья и щелкала мебельным степлером. За ночь она перетянула обивку на всех стульях. Так она переживает стресс. Лечится.