Уильям Ирвин - Матрица и философия. Добро пожаловать в пустыню реальности

Воздушное судно повстанцев называется «Навуходоносор». В Книге пророка Даниила Навуходоносор – вавилонский царь, который не может вспомнить свой сон, но продолжает искать ответ [46] Corliss and Ressner, Popular Metaphysics, p. 76. . Надпись на корабле гласит «Марка III, номер 11 / Навуходоносор / Сделано в США / 2069 год», что, в свою очередь, является отсылкой к Евангелию от Марка, глава 3, стих 11: «И духи нечистые, когда видели Его, падали пред Ним и кричали: Ты Сын Божий».

Хотя в «Матрице» множество христианских мотивов, это не христианский фильм. Скорее, это коктейль из мотивов тибетского и дзен-буддизма, гностицизма, классической и современной западной эпистемологии, популярной квантовой механики, юнгианской психологии, постмодернизма, научной фантастики, гонконгских фильмов о боевых искусствах и других источников.

Концепция Мессии в фильме явно не христианская. По христианскому вероучению, Иисус был безгрешным богочеловеком, который подарил миру избавление не через насилие, а через самопожертвование и последующее воскрешение. Нео же, напротив, обычный человек, и далеко не безгрешный. Он использует ради достижения собственных целей насилие (в том числе, возможно, бессмысленное убийство невинных), и даже если ему удастся избавить человечество от рабства и иллюзий, истинное избавление ему не под силу.

Фильм также строится на нехристианской концепции человеческого несчастья. В христианской вере главная проблема человека – отчуждение от Бога, которое происходит с грешниками. В «Матрице» же главная проблема человека – неведение и жизнь в иллюзиях, что по духу ближе восточному мистицизму или гностицизму, чем христианству [47].

Как отметила в интервью Лана Вачовски, одним из мотивов «Матрицы» является «поиск реинкарнации Будды». Подобно тому как последователи Далай-ламы считают его инкарнацией бодхисаттвы сострадания, Морфеус и его команда верят в то, что он является инкарнацией первого человека, которому удалось освободиться из Матрицы – кем-то вроде Моисея. Хотя некоторые древние Отцы и Учителя Церкви (Ориген) допускали идею реинкарнации, а некоторые либеральные богословы [48]по-прежнему воспринимают ее всерьез, ее практически невозможно совместить со Священным Писанием, и поэтому эта идея отвергается большинством направлений христианства.

Одной из основных тем в «Матрице» является «пустота» или эфемерность эмпирической реальности в том виде, как мы ее обычно воспринимаем. Особенно это заметно в речи ребенка-буддиста о несуществующей ложке: «Не пытайся согнуть ложку. Попытайся вместо этого осознать истину: ложки не существует. Тогда ты поймешь, что гнется не ложка, а твое сознание». Эфемерность эмпирической реальности – фундаментальный принцип индуизма, буддизма и многих других восточных духовных практик. В христианстве же, напротив, представление о том, что реальность иллюзорна, обычно отвергается как несовместимое с существованием всемогущего истинного Бога.

Многие восточные религии считают время цикличным, относительным и в конечном счете эфемерным [49] Fritjof Capra, The Tao of Physics , second revised edition (Boston: Shambala, 1983), pp. 161–187. . В фильме проскальзывают похожие взгляды. Время в «Матрице» относительно и пластично: его можно ускорить, замедлить и даже остановить. Отметка «наши дни» всегда устанавливается (и, возможно, периодически сбрасывается) на конец XX века. Когда происходит дежавю, время зацикливается. Будущее может быть предсказано. Такое видение времени присуще восточному мистицизму и паранаучному нью-эйджу, а не христианству. В христианстве время реально, а не иллюзорно, оно движется вперед, а не циклично, а возможность предсказывать будущее – редчайший дар от Господа, а не удел бабушек-экстрасенсов.

Во время одного из интервью сестер Вачовски спросили: «Какова роль веры в фильме? Важна в первую очередь вера в себя или во что-то еще?», на что они ответили: «Хмм… Вера в себя – как вам такой ответ?». С точки зрения христианства в первую очередь важны вера и доверие к Богу, а не к самому себе. И последнее отличие – обилие в «Матрице» сцен насилия и ненормативной лексики явно противоречит христианским ценностям.

Подводя итог, можно сказать, что «Матрица» – это сложная смесь тем, почерпнутых не только из христианства, но и из многих нехристианских религий и философий. Именно это плюралистическое или синкретическое видение религии или духовности мы разберем в следующей главе.

Сочетание в «Матрице» самых различных религиозных традиций по душе многим зрителям. Не ясно, ставили ли сестры Вачовски перед собой задачу показать в фильме все эти философские и религиозные течения. Скорее всего, они просто хотели приправить захватывающий неглупый боевик занимательными мифами. Тем не менее, учитывая популярность и притягательность изображенного в фильме религиозного плюрализма, стоит разобраться, так ли это получилось.

Результаты опросов показывают, что религиозный плюрализм в наши дни достаточно популярен. В одном из опросов 62 % американцев согласились с утверждением «Неважно, какой религии вы придерживаетесь, потому что все они проповедуют похожие ценности» [50] George Barna, Absolute Confusion (Ventura: Regal, 1994), p. 207. . Однако, как мы увидим позже, достаточно трудно сформулировать внятное и логичное определение религиозного плюрализма.

Ранее мы определили, что религиозный плюрализм – это вера в то, что многие (или все) религии одинаково верны или истинны. Однако это описание нельзя назвать точным. На самом деле религиозный плюрализм лучше всего понимать не как единую теорию, а как совокупность взаимосвязанных теорий. Можно выделить четыре его основные разновидности:

– радикальный плюрализм – все религиозные убеждения одинаково верны и истинны [51] Термин «радикальный плюрализм» позаимствован у Кита Варда. См.: Truth and the Diversity of Religions, Religious Studies 26 (March 1990). ;

– плюрализм фундаментальных религий – главные постулаты основных религий верны;

– смешанный плюрализм – религиозная истина заключается в сочетании убеждений, заимствованных из различных религий;

– трансцендентальный плюрализм – все главные религиозные традиции соприкасаются с одной и той же высшей божественной реальностью, но эта реальность переживается и понимается по-разному в зависимости от отдельных традиций.

Давайте подробнее рассмотрим каждый из подвидов. У радикального плюрализма явно проблемы, и опровергнуть эту точку зрения нетрудно. Антрополог Энтони Уоллес подсчитал, что за последние 10 000 лет люди создали не менее 100 000 религий [52]. Триедин ли Бог? Есть ли у Бога личность? Создал ли Бог все живое? Существует ли реинкарнация? Одобряет ли Бог полигамные отношения? Ответы на эти и другие вопросы у многих религий разнятся, а иногда и противоречат друг другу. Согласно базовым принципам логики, два противоречащих друг другу утверждения не могут быть одновременно истинными. Следовательно, радикальный плюрализм можно отсечь.