Уильям Ирвин - Матрица и философия. Добро пожаловать в пустыню реальности

Плюрализм фундаментальных религий утверждает, что главные постулаты основных религий верны. Главные религии могут расходиться в относительно незначительных вопросах (например, употребление в пищу свинины или существование чистилища), они совпадают по всем действительно важным вопросам: существование Высшего Существа, важность религиозного благочестия и добродетельной жизни, а также наличие загробной жизни, в которой благочестивое поведение будет вознаграждено, а неблагочестивое – наказано.

Здесь проблема заключается в том, что фундаментальные постулаты, независимо от критериев отбора, все равно будут отличаться друг от друга даже среди нескольких основных религий. Мусульмане, например, верят в абсолютное единство персонифицированного Бога и будут настойчиво (и, безусловно, оправданно) настаивать на том, что этот постулат является для ислама основополагающим. Однако эта доктрина противоречит основному убеждению буддистов Тхеравады о том, что персонифицированного Бога не существует, а также одному из главных христианских постулатов, что Бог триедин.

Смешанный плюрализм (или, как его иногда называют, «плюрализм шведского стола») гласит, что истинную религию можно найти, объединив убеждения нескольких религиозных традиций. Религия «Матрицы» – отличный пример. Давайте назовем эту версию шведского стола «Нео-плюрализмом». Подобные взгляды распространены среди людей, которым по душе веровать, но при этом они недовольны той религией, в которой воспитаны. Несмотря на всю привлекательность, у смешанного плюрализма, как, соответственно, и у Нео-плюрализма, есть как минимум два серьезных недостатка.

Во-первых, в рамках смешанного плюрализма непросто добиться связной и сбалансированной совокупности взглядов. Многие религиозные доктрины плохо выживают за пределами местных религиозных рамок, в которых они развивались. К примеру, концепция реинкарнации хорошо вписывается в рамки индуизма с его доктринами дуализма сознания и тела, обособленного духовного «я» и вечности временного мира. Уже в случае с буддизмом возникает нестыковка ввиду отказа буддистов от понятия автономного «я». В христианстве же реинкарнация отвергается полностью, из-за четкого библейского учения о Страшном суде и идеи о психофизическом единстве человеческой личности [53].

Во-вторых, даже если плюралисту удастся собрать адекватный винегрет из различных религиозных взглядов, как он может быть уверен, что эти взгляды истинны? Это многослойная проблема, но основное несоответствие можно сформулировать кратко так. Большинство современных философов и теологов подтвердят, что-либо немногие, либо вообще никакие религиозные постулаты имеют под собой логическое обоснование, а не продиктованы в откровении свыше. Непонятно, как дарование откровения от Бога может вписываться в изначально нетеистическую концепцию «Матрицы», если даже в теистическом плюрализме есть нестыковки. Вероятность того, что Бог решил распределить важнейшие истины между несколькими религиями – одну израильтянам, другую индуистам – стремится к нулю. Каким же образом, помимо принятия желаемого за действительное или ссылки на личный религиозный опыт, отдельный плюралист может доказать, что именно его набор взглядов точен, а весь остальной мир заблуждается? Риторический вопрос.

Раз смешанный плюрализм в целом и Нео-плюрализм в частности неверны, у нас остается лишь одна альтернатива. Понятие трансцендентального плюрализма ввел известный английский философ и теолог Джон Хик [54] John Hick, An Interpretation of Religion: Human Responses to the Transcendent (New Haven: Yale University Press, 1989). . Он охотно признавал, что в доктринах основных мировых религий содержится немало противоречий, поэтому все они не могут быть правдивыми. Тем не менее, утверждал он, в каком-то смысле все главные религии действительно верны и истинны. Его точка зрения основывалась на выведенном Кантом различии между истинным положением вещей и нашим его восприятием. По мнению Хика, Бог (Высшая Реальность, Реальное), или его правдивая сущность, является абсолютно трансцендентным и необъяснимым явлением, которое неподвластно человеческому пониманию. Эта Высшая Реальность оценивается людьми сквозь призму культурного или религиозного восприятия. Это может быть персонифицированное существо – Бог, Аллах, Шива, Вишну, – или безличный Абсолют – Брахман, Дао, Дхармакая, Шуньята. Кроме того, как утверждает Хик, все великие религии примерно одинаково успешны в достижении общей цели: переключение внимания с человека на Реальность, смена эгоцентризма на бескорыстную любовь. Таким образом, заключает Хик, все великие религии одинаково верны и истинны по двум важным параметрам: 1) все они контактируют с одной и той же Высшей Реальностью, хоть и переживают ее по-разному; 2) все они предлагают одинаково надежные пути к спасению.

Как и у Нео-плюрализма, у теории Хика есть свои слабые места. Во-первых, под вопросом стоит сама ее обоснованность. Если верить Хику, ни одна из концепций человечества не применима к Высшей Реальности, так как она существует сама по себе. Невозможно понять, «добро это или зло, одна вещь или несколько, вещество или процесс, одушевленное оно или неодушевленное, целенаправленное или бесцельное». Но какой смысл в подобном ключе рассуждать о предполагаемой религиозной сущности, если она может быть как одним объектом, так и несколькими; являться движущей силой всех процессов Вселенной и не являться; быть ресурсом истинной религии и не быть? По существу, у нас нет ни понятия, ни описания этого нечто. Во-вторых, даже если непознаваемая Реальность Хика существует, почему она должна иметь какую-то связь с религией [55]? Если у нас нет никакого понимания этой Реальности, почему мы предполагаем, что она отвечает за религиозные переживания, а не, скажем, за войны или расовые предрассудки?

Но самое главное, плюрализм Хика противоречит самому себе сразу в двух аспектах. Давайте представим: некий евангельский христианин, прочитав книгу Хика, находит ее полностью убедительной. Он начинает верить в то, что практически все, во что христиане традиционно верили о Боге, Христе и человеческом спасении, является лишь «относительно истинным» (на самом деле, буквально ложным), но при этом способствует формированию правильного отношения к Реальности. Должен ли сменить христианство на другую религию? Ни в коем случае, утверждает Хик, ибо христианство – такой же надежный путь к спасению, как и любая другая религия, и осознание ложности практически всех его учений – не препятствие к получению христианских благ.

У такого подхода есть два изъяна: концептуальный и практический. Во-первых, можно ли вообще называть себя «христианином», не веря ни в одно из фундаментальных учений о Боге и Христе, которые отличают христианство от других религий? Во-вторых, как отмечает Алвин Карл Плантинга, плюрализм Хика, по-видимому, невозможен без некоего двоемыслия. Просвещенный хикианский плюралист верит, что его религиозные убеждения так же истинны, как убеждения любой другой религии, и в то же время буквально ложны. При этом Хик говорит, что придерживаться этих убеждений необходимо – ради спасения, которое они обеспечат. Но как можно продолжать «придерживаться» убеждения, которое не более истинно, чем убеждение, которое прямо противоречит ему? И как можно пользоваться моральными и духовными благами верования, не веря в его истинность?