Николай Пилигрим - Алкоголизм – симметричный ответ! Опыт освобождения от алкогольной зависимости

При общении в наркологическом центре с употребляющими алкоголиками поначалу не отпускает разочарование. Казалось бы, картина маслом: ты в «наркушке», значит, у тебя проблема, я такой же – вот вся моя истерзанная жизнь, что называется, «найди три отличия». И я не пью благодаря программе АА. Приходи на группу и будь трезв, здоров и счастлив. Однако проговариваешь сотням, а приходят единицы. Сеешь-посеваешь, расход посевного материала высокий, а всхожесть слабая. Но, во-первых, некоторые приходят сразу, уже хорошо. Это если зерна падают на благодатную почву, хорошо «прогретую» и «удобренную» пьяной жизнью.

Во-вторых, есть много таких, кто приходит не сразу. Для всходов этой части зерен, бывает, еще не сезон. Для кого весна, а кому еще осень, и посевная получается «под озимые». Этой категории нужно еще пережить долгую суровую зиму. Часть посева, наверное, померзнет в лютую стужу, это неизбежные издержки, характерные для зоны рискованного земледелия. Зато уцелевшие семена будут вдвойне ценить журчание весенних ручейков и тянуться к солнышку, подставляя озябшие бока под живительные золотые лучи. А потом, через год, по осени, может быть, дадут урожай и воспроизведут устойчивый к стихийным катаклизмам здоровый семенной фонд.

В-третьих, программа АА не панацея и даже на это не претендует. Она не для всех алкоголиков, только лишь для честных. Поэтому те, кто не поверил и остался при своем мнении, вероятно, обречены.

И наконец в-четвертых: может быть те, кто не пришел, это не ваши клиенты. Такой пример. Я более 5 лет в одной из подмосковных наркологических клиник нес служение по 12 шагу программы – донесению вести, что выход есть. Поднаторел, набрался опыта, бойко отвечал на вопросы интересующихся. Программа не рекомендует выходить на внешние аудитории в одиночку, и я приглашал с собой членов АА с большими сроками трезвости, с серьезным опытом наставничества. Брал для «обкатки» и недавно вступивших на путь трезвения и каждый раз напрягался, когда до новичков доходила очередь говорить.

Я боялся, что они скажут что-то не то или не так, что оттолкнет больных от движения АА, только волнения всегда были напрасными. Больных, которых не могли «пронять» «бывалые», с легкостью «пробивали» новички. Их выступления были эмоционально насыщены, и это был таран. Излагаемый ими опыт еще сильно саднил, было ясно видно – они выговаривали свежую боль, они точно не врут. Им, заикающимся и косноязычным, алкоголики доверяли безоговорочно. Так что, если на ваше выступление не отреагировали ожидаемым образом, еще не означает, что вы плохой оратор, возможно здесь просто нужен другой вестник.

Еще одна аналогия к 12 шагу. Представьте, что вы стоите перед людьми, про которых знаете, что им предстоит пережить страшные лишения, как в блокадном Ленинграде. Они еще не знают, что будет война и в их город не будет поставляться продовольствие. У них нет подобного опыта и они относятся к таким вещам легкомысленно. Вы говорите: «Друзья, возьмите бесплатно по мешку муки, это поможет вам пережить лихолетье». А они равнодушны – куда-то ехать, напрягаться. «Нас и так неплохо кормят ватрушками из кулинарии», – думают и перемигиваются между собой они. Тогда, прощаясь, вы говорите, что вы их прекрасно понимаете, поскольку уже прошли через то, что их вскоре ожидает, и вы их просите запомнить только одно: «Когда станет совсем плохо, приходите, отсыплю каждому по пригоршне муки».

Не сомневайтесь, они забудут ваши слова тут же, как только за вами закроется дверь. Но будьте уверены, когда прижмет, они их обязательно вспомнят. Мешок «сейчас» по потребительской ценности для этой категории граждан не идет ни в какое сравнение с блокадной пригоршней «потом». Только претерпев, они узнают настоящую цену куску хлеба и передадут трепетное отношение к нему детям. Они не захотели учиться на чужом опыте, значит, им придется вкусить полынную горечь от своей ошибки по неприятию помощи, ценой жертвы переосмыслить свое отношение к вашим словам. Донесение вести, что спасение от алкоголизма есть, приносит пользу также – с отсрочкой понимания.

Настороженная позиция больного объяснима. Он привык бояться остаться без спиртного и по привычке хитрит. Опасается всего: что его вовлекут в секту, лишат квартиры, и так далее – вы же не выпить ему предлагаете. Он будет показывать свое мнимое величие, несуществующее превосходство от страха, чтобы скрыть свою ущербность. Ничем другим, кроме понтов, он выделиться не может. Колоссальный комплекс неполноценности, дикая разница между желанием быть не хуже других, непьющих, и пониманием невозможности хотя бы отдаленно приблизиться к ним, сожаление от того, что сам виноват, что оказался здесь, – все это заставляет его пытаться поднимать себя в глазах окружающих за счет дешевой бравады и отрицания. Поэтому в контакте с алкоголиками важно быть спокойным и терпимым, понимать, что перед тобой очень больные люди, буквально каждой клеточкой сотканные из боли и страха.

При беседах с больными в наркологических отделениях каких только не приходилось слышать ответов на вопрос: «Почему вы здесь?» Большинство, с их искренних слов, оказались там по нелепой случайности. Свои систематические запои они не воспринимают как нечто ненормальное. Услышанную информацию об их диагнозе они признают интересной и очень полезной… для их кума, пьющего зятя, собутыльников, но только не для себя. Болезнь лжива, она смещает угол зрения так, что признание себя больным максимально затрудняется.

Рассказывает Константин, постоянно срывающийся тридцатидвухлетний парень. Отекшее синюшное лицо, голос то с крикливой спесивой наглецой, то с плаксивыми интонациями. «В моей жизни с раннего детства все всегда было по высшему разряду. С 11 лет меня возили в школу на крутой иномарке, получил хорошее образование в гимназии со спец уклоном, поступил в престижный ВУЗ. От армии «откосил», женился, потом мама умерла…

И я стал восполнять потерю алкоголем. Очень быстро развелся, бросил ВУЗ, пропил две квартиры, машину, гараж, дачу… Живу в лесу полтора года, питаюсь с контейнеров. Собираю жестяные банки и сдаю их, на это одеваюсь и пью. Временно приютила мама друга-собутыльника, с условием, что я пойду в анонимные алкоголики, брошу пить сам и повлияю на ее сына. Способен кто-то из вас жить в лесу и питаться с контейнеров? – думаю, что нет. А вы меня еще чему-то здесь учите».

Здорово! То ли разрыдаться от сочувствия, то ли стоя зааплодировать от такой героической судьбы. Упрекает, на борзой лошадке наскакивает с претензиями, виноватых ищет в своей незадавшейся жизни – так хорошо все начиналось. Кто тебе виноват, кичливый маменькин сынок, что ты сам ничего не сделал, чтобы сохранить родительское наследство, приумножить его, применив данное тебе приличное образование. Ты сам, без мамы, оказался ни на что не способен.