Вилен Злотников - Сага о судьбах

Так случилось, что в это самое время все местечки в округе посещали вербовщики в царскую армию. Уйти из дому на двадцать лет – желающих не было, но в Лесном вербовщикам повезло. Завербовался только один, но какой! Такой стоил десятерых! Это был гигант-красавец. Да, наш Давид пошёл служить в царскую армию на двадцать лет.

Жизнь продолжалась.

Отец Шломо оставил синагогу сыну, а сам куда-то уехал. Никто не знал, куда. Отец Рахели тоже получил синагогу где-то в другом местечке. Мать Рахели отказалась ехать в другое место и, по-видимому, вообще отказалась продолжать жить с мужем. В Лесное был назначен новый ребе. Рахель тоже не жила со Шломо, так как в течение многих лет у них не было детей. Шломо же вообще был очень тихий и незаметный. Он знал только книги. Давид раз в месяц присылал родителям два письма. Рахель приходила к ним читать своё. Они продолжали любить друг друга на расстоянии. Оказалось, что и в армии Давид был кузнецом. Его, жида, и там все любили за необыкновенно добрый характер, почитали за сверхчеловеческую силу и, конечно, за кузнечное мастерство и искусство.

Время шло. Оба местечка росли и стали значительно больше. Выросло новое поколение. С ростом населения, как ни удивительно, росла и легенда о необыкновенной любви Рахели и Давида. Легенда не умирала. Наоборот, становилась всё больше и больше. Ведь одна половина легенды жила здесь – рядом.

Прошло двенадцать лет, и у Рахели родился мальчик, которого она назвала Давидом. Через три года от какой-то болезни умер Шломо. Тихо жил и так же тихо ушёл. Рахель вместе с сыном переехала к своей маме в родное Лесное. Мать жила одна – дети повырастали.

Теперь Рахель могла навещать родителей Давида каждый день вместе с сыном, который обожал свою очень красивую и очень строгую маму. Маму, которая всё умела.

Время шло. Из армии в чине офицера царской армии вернулся Давид. Его встречало всё местечко. Пир был устроен такой, который старожилы не помнили ни до, ни после. Ещё бы! Местечко гордилось: вернулась вторая половина Легенды. Однажды Рахель зашла вместе с сыном в кузню – проведать Давида. Тот уже работал. Давид-младший, которому было уже восемь лет, долго и внимательно смотрел, как Давид-старший ловко жонглирует тяжёлым и раскалённым добела металлом. Вдруг мальчик повернулся к матери и сказал:

– Мама, я тоже хочу стать кузнецом!

Давид-старший замер. Наступило молчание. Рахель и Давид смотрели друг на друга. После минутного молчания Давид-старший только кивнул головой. Рахель сказала сыну, что это трудное и сложное ремесло – быть кузнецом.

– Сможешь ли ты, сынок? Мальчик ответил:

– Да, смогу.

С этого дня Давид начал учить Давида-младшего.

Время не стоит на месте. Рахель и Давид после окончания дня часто сидели на крыльце дома, возле кузни. Все, кто проходил мимо, останавливались и низко им кланялись – как святыне. Ведь эти двое были их гордостью, воплощением святая святых, олицетворением живой Легенды! Легенды о Великой, непобедимой и необыкновенной Любви. Эти двое, которые фактически никогда не имели интимных отношений, пронесли свою Любовь через все испытания с гордостью и достоинством. Местечко стало местом паломничества и туризма. Из-за этих двоих люди приезжали издалека, только чтобы взглянуть на них или показать их своим детям. Родители рассказывали о них легенды. Они были живым моральным, нравственным примером для растущего нового поколения.

Прошли годы. В Лесное приехал отец Рахели, чтобы здесь умереть. Он был тяжело болен. Перед смертью он подозвал к себе Рахель и еле дыша, чуть слышно попросил у неё прощения. Она сказала:

– Папа, я давно тебя простила, ты не виноват. Тебя так воспитал твой папа, а его – его папа, – она подвела к нему Давида-младшего. Отец едва улыбнулся и сделал знак благословения. Похоронили его на местном кладбище.

Прошло десять лет. Давид-младший стал кузнецом- виртуозом. У него раскрылся талант. Он обожал своего отца – Давида-старшего. Другого ведь он не помнил! Прошли ещё годы. Благодаря этим двоим Лесное превратилось в крупное процветающее местечко. Туризм не прекращался круглый год. Через некоторое время Давид старший чем-то заболел. Он умирал. Рахель не отходила от его постели ни на минуту. На прощание они что-то очень тихо сказали друг другу. Никто не слышал. Провожать Давида в последний путь съехались люди со всей губернии. Ведь он был живой Легендой. Через две недели вслед за ним ушла и Рахель. Физически и духовно она уже не могла жить без него. Ушла вторая половина Легенды.

Их похоронили на местном кладбище – рядом, друг возле друга. Городок собрал деньги, и им поставили два изумительных по красоте памятника из белого гранита. Какие-то искусные мастера выгравировали их профили, глядящие друг другу в глаза. Давид-младший выковал неописуемой красоты розу и вделал её в гранит таким образом, что было полное впечатление, будто бы Давид дарит эту розу Рахели.

Перед памятниками была выложена из камня небольшая площадь. К ней вела широкая каменная дорога. Стало традицией, что перед хупой молодые приезжали сюда – поклониться и как бы попросить благословения у этих двоих. Это место стало святая святых, и никому, абсолютно никому не приходило в голову привести сюда «козу» – то есть невесту или жениха, у которых родители отняли свободу. Свободу на право выбора.

Итак, Давид-младший в возрасте восемнадцати лет в течение двух недель стал круглым сиротой. В живых остались только его бабушка Циля, мать Рахели, с которой он жил, и которая его просто боготворила, и весьма пожилые родители Давида- старшего, которые в нём также души не чаяли. Ещё бы – этот мальчик воплощал и унаследовал все самые лучшие черты и качества от тех, кто его родил, и от того, кто его вырастил и воспитал. Он был исключительно скромным, добрым и отзывчивым. Внешне он был поразительно красив – весь в мать. Высокий, чуть-чуть ниже отца – Давида. У него были просто шикарная шевелюра, материнские слегка вьющиеся тёмно- каштановые волосы, почти чёрные с плавным изгибом брови и необычайно выразительные глаза – небесно-голубые, цвета чистейшей бирюзы, в которых отражалась его светлая и невинная душа. Он унаследовал от матери не только красоту, но и – что самое главное – любовь к людям.

От своего биологического отца – Шломо – он унаследовал тяготение к знаниям и любовь к книгам. Давид был необыкновенно способным, сообразительным и умным мальчиком. Но то, что он унаследовал от своего отца – Давида – ему никто в этом мире дать не мог. Он перенял у него настоящую сердечную доброту к людям. Отец воспитал и укрепил в нём это необыкновенное качество – делать только добро. Вот таков был наш Давид-младший, который в течение года, практически каждый день, приходил на могилу своих родителей и просиживал там часами в глубоком раздумье. Его родители были не просто особенными – это были необычные люди, которые обратили на себя внимание самого Творца, который наделил эту выдающуюся пару особым свойством. Мальчик очень тосковал по ним. Ему их по-настоящему не хватало, и никто, абсолютно никто не мог ему их заменить. Он приходил сюда за советом и, непонятно как, но всё же получал его.