Франсуаза Дольто - На стороне подростка

Права смешивают с обязанностями.

«Родитель, который не осуществляет родительскую власть, сохраняет право на содержание и воспитание детей».

Даже если ребенок с ним больше не живет, родитель все равно несет за него ответственность. Ответственность лежит на обоих родителях. Власть нельзя поделить. Ответственность же поделить можно. Разведенные родители продолжают нести совместную ответственность за своих детей. Судья может вынести решение передоверить ребенка третьему лицу. Только если ребенка отдают в какую-то семью, родители лишаются и власти над ним, и ответственности за него! Абсурд! Хотят вырабатывать законы в области, которая не поддается никакой регламентации. Я получила трактат под названием «Разрешите им жить», ратующий за отмену права на аборт; вопросы совести не входят в компетенцию законников. Важно, чтобы за это не карали. И не голосовали за запрещение абортов, потому что никакой закон не может взять верх над желанием ребенка жить.

Когда родители разводятся, выслушать ребенка, понять смысл его желаний — задача скорее психолога, чем судьи. То, что чувствует незаинтересованный посредник, должно быть выражено в виде совета, мнения, рекомендации, а не юридического решения.

Правильное использование своих прав гражданином, который хочет, чтобы его услышали, состоит в выполнении своих обязанностей.

Фильм «Крамер против Крамера»: закон передает матери маленького мальчика, которого воспитывал отец, после того как мать бросила их семь лет назад, но теперь она потребовала соблюдения ее прав. В конце концов, видя, как прочно ребенок связан с отцом, она, а не суд решает оставить его на попечении отца...

Один развод, случившийся в городе близ Лиона, показывает, как извращенно толкуют расставшиеся супруги закон, признанный принести благо юному гражданину! Отец, у которого было право на посещение своего ребенка, пришел повидаться с ним. Под предлогом, что ребенок не готов, — еще не надел анорак, отец его с собой не берет. Ребенок ждет отца два часа. Отец настаивает на том, чтобы его слова были записаны судебным исполнителем: «Отметьте, что ребенок был в пижаме». Шестилетний ребенок протестует: «Это не пижама, это воскресный костюм!» Или: отец должен был провести со старшим сыном каникулы. Этот пятнадцатилетний мальчик, прекрасный ученик, будучи в летнем лагере от своей школы, приготовился к побегу. Однако судье сказал, что не собирался ехать с отцом, потому что тот устраивает ужасные скандалы.

Отец, врач по специальности, хочет видеться с детьми. У него их трое, младшему пять лет. Он заявляет, что придет, и не приходит. Когда он все-таки появляется, оказывается, что он опоздал на несколько часов. Он говорит, что дети не готовы. Старший осмеливается возразить: «Ты тоже один раз не пришел, когда должен был прийти». — «Замолчи!»

Трое детей предстали перед группой психологов. Глава группы сказал матери: «Видно, что у ваших детей психологическая перегрузка, они более развиты, чем другие дети. Им опасно оставаться с вами. Они слишком самостоятельны. Умеют выпутываться сами, без вас». Мать — врач и сама должна зарабатывать себе на жизнь. Отец только и делает, что устраивает сцены. Дети предоставлены сами себе. «Вы только посмотрите! — кричит отец. — Как они изменились!» Конечно, они изменились, ведь они несчастны.

Ситуация драматическая, и это не редкость.

Дети потверже характером сопротивляются упорней. Одна из причин, по которой молодые люди больше не хотят жениться, и состоит в том, чтобы не разводиться, чтобы их дети не оказались в положении детей разведенных родителей. Но молодым людям не избежать этого, потому что суд точно так же подходит к детям, родившимся в неофициальном браке, если таковой распадается. Лучше было бы сказать сразу: «Вы сожительствуете, и, следовательно, закон вам не указ, но с детьми все-таки придется разбираться». Не нужно лишать детей их права на счастье.

Бывают дети, которые безболезненно переживают разрыв родителей. Конфликтная ситуация заставляет их быстрее взрослеть. «И как они с этим справляются, мои бедные родители!» То и дело видишь молодых людей, которые испытывают здоровое сочувствие к своим родителям: «Им сейчас, наверное, не до меня», «Такие уж они есть».

Часто можно услышать: «Это не мать». Да нет, это его мать. Кто же тогда мать, если не женщина, которая приходится матерью...

Многие супружеские пары ссорятся из-за детей. Один из супругов находит другого слишком терпимым или слишком суровым... не то что папа или кто-то, с кем сравнивается спутник жизни. Сколько детей слышат, как мать говорит отцу: «Ты не муж». А тот возражает: «Ты не жена».

Такое часто встречается и в крепких семьях, где супруги таким образом снимают напряжение.

Подросток может принять эти перепалки философски, ребенок же рискует запутаться, и подобная ситуация в семье может привести его к отрицанию института супружества.

Очень трудно вызвать на откровенные разговоры о разводе тех подростков, которые страдают из-за него. До этого нужно облегчить для них разговор о браке вообще. Брачное законодательство должно быть изменено. Женятся как в XVIII веке. Законы, относящиеся к сохранению прав на ребенка, существуют с тех же времен. Брачный контракт, как и в те времена, написан для общества, где сохраняются права на имущество, на землю. Женятся в интересах семьи. Но брачный контракт более не соответствует изменившимся реалиям жизни, и легко объяснить, почему молодые люди живут вместе, рожают детей, но при этом не женятся. «Между нами нет никаких корыстных интересов», «вместе живем, потому что это нас устраивает, не из-за какого-то интереса».

Очень трудно убедить директоров учебных заведений, что они не должны присутствовать на собеседованиях взрослого человека, пришедшего со стороны, с учениками его учебного заведения, что нужно, чтобы ученик мог свободно и бесконтрольно высказаться.

Я предлагала свои услуги директору одного из парижских лицеев — надо было расшевелить учеников старших классов. В наше распоряжение был предоставлен актовый зал. Устраиваюсь на эстраде, поднимаю голову и различаю на балконе смутные тени. «Кажется, наверху, на балконе, кто-то есть». Молодые люди оборачиваются: «А-а, это проекторская». — «Пойдемте посмотрим». Оказалось, что там сидит директор, который смущенно заявляет: «Ведь ничего плохого нет в том, что я посижу здесь как зритель!» В полутьме прятались еще восемь преподавателей. Я встаю: «Это, конечно, хорошо, но я ухожу!» — и говорю ученикам: «Посмотрите, как тревожатся ваши учителя, родители. Их беспокоит мысль, что вы будете задавать кому-то не те вопросы, что задаете им. Но естественно, если вы зададите их мне, человеку, которого вы не видите каждый день, они и должны быть Другими. Однако такая возможность пугает учителей. Тут нет ничего смешного. Тревога — вещь мучительная, она знакома вам, потому что вы тревожитесь за себя, а ваши учителя чувствуют ее и за вас и за себя, потому что несут ответственность за вас и ваше будущее».