Иеромонах Маркиш - Чтоб жизнь прожить… Беседы перед венчанием и немного после

Нет, это не измерение любви, это очередной неудачный каламбур. А любовь каламбурами не измерить.

Итак, «вторую половину» мы не столько ищем вокруг, сколько созидаем ее подле себя, своим трудом, своим терпением, своей любовью… И вот тут-то обнаруживается, что одним и тем же словом «любовь» в обиходном языке (помимо переносного, шуточного или гнусного смысла) называют две совершенно разные вещи.

Одна – любовь-чувство, та самая, признаниями в которой с таким усердием обмениваются молодые люди, про которую пишут романы и снимают кинофильмы, которая мобилизует (хотя бы временно) нашу целеустремленность и решительность, одевает нас в белое платье и черный костюм, полтора часа держит в кресле парикмахера и до зеркального сияния полирует новые туфли; под блеск фотовспышек и радостные возгласы родных и друзей сажает в роскошный лимузин и везет в загс и в церковь, а там и в ресторан: ее, эту любовь, точнее называют влюбленностью.

А вот другая любовь – любовь-дело, любовь-созидание, любовь-подвиг, любовь-жертва вначале незаметна; она, точно по Евангелию, « как зерно горчичное, которое, когда сеется в землю, есть меньше всех семян на земле; а когда посеяно, всходит и становится больше всех злаков, и пускает большие ветви, так что под тенью его могут укрываться птицы небесные » (Мк. 4; 31, 32). Эта любовь – способность отдать себя, пожертвовать своими желаниями, чувствами, предпочтениями и намерениями, самим собою ради другого.

Сеется в землю она в то самое время, когда ее гордая сестра-влюбленность празднует свой триумф; скромную эту любовь никто не видит и не знает, кроме самих молодоженов: с робким удивлением находят они в своей молодой жизни

ее чудесные ростки, в веселую минуту и в грустную, в острой конфликтной ситуации и в серых однообразных буднях, в супружеском уединении и у постели больного ребенка… Полвека мелькнуло, как вчерашний сон, золотая свадьба собирает детей, внуков и правнуков « яко новосаждения масличная окрест трапезы твоея » под тенью ветвей самой большой любви, – и давешние родные и друзья, глядя на вас двоих, с трудом унимают сердцебиение и украдкой утирают слезы…И этот радостный праздник – только прелюдия к подлинному триумфу любви, потому что земная наша жизнь – лишь начало той Жизни, для которой нас создал Господь.

Не надо думать, что во влюбленности есть что-то призрачное, ненастоящее, или, хуже того, злое и вредное. Влюбленность очень хороша и нужна людям, но она настолько же отличается от настоящей любви, насколько яблоневый цвет отличается от собранных плодов. Хоть влюбленность сплошь и рядом присваивает себе имя своей скромной сестры, без любви век ее короток: очень скоро она опадает, умирает, исчезает без следа, оставляя за собой сердечную тоску, горе, слезы, злобу, разрушенный дом, детей без родителей. Бывает и такое, о чем Митя Карамазов в отчаянии говорил брату Алеше: «Влюбиться не значит любить. Влюбиться можно и ненавидя»…

Когда же влюбленности на помощь приходит сестра-любовь, никакая сила не способна одолеть их: они поддерживают, питают и укрепляют друг друга, каждая в свой черед и в меру своих способностей. Тогда влюбленность год за годом исправно украшает супружеский союз все новыми цветами – что и подмечает внимательный взгляд гостей на золотой свадьбе.

Влюбленность – это чувство.Любовь же – подвиг свободной воли.Подвиг этот вырастает из стремления сердца, выковывается в трудных испытаниях, нередко в скорбях, иной раз и в конфликтах, но лишь в нем, в этом подвиге самопожертвования, муж и жена способны подняться до высоты

Христа. Именно этот подвиг и гарантирует, что Петя не пойдет гулять на сторону от своей Маши, не натворит бед и грехов; именно он – залог вечной любвимежду ними. Для того-то и существует брак, самый древний из человеческих институтов, уходящий своими корнями еще в райские кущи…

Итак, возможен ли «брак по любви»? Не будем столь непреклонны, как упомянутый в начале главы психолог; разрешим влюбленности именоваться любовью – но лишь с тем условием, чтобы добиваться второй вслед за приходом первой, чтобы не искать любви, где и когда придется, как разрезанные двуспинные чудовища, а найти ее у себя в сердце и подарить другому.

…С любовью вроде бы все ясно, но с браком множество недоумений! Куда и зачем везет нас дорогой лимузин? И нужен ли он зачастую кому-нибудь, кроме тщеславных родственников, чья главная забота – «не ударить лицом в грязь» (за вычетом тех, кто, нагрузившись коньяком, исполняет это в буквальном смысле)? А если уж приехал, то не попросить ли шофера держать курс на церковь в обход загса? Или на загс в обход церкви? Или уж лучше сразу на ресторан?.. И в самом деле, если такова ценность и сила любви, так зачем и печать в паспорте, и священник с крестом и кадилом? Они ведь нам любовь не заменят…