Новелла Иванова - Как любят россияне

Я уже шесть лет была замужем. Выходила по любви, встречались более двух лет, и я была уверена, что счастливой и спокойной будет жизнь моя. Но бессмысленные придирки и унижения начались буквально сразу. Сначала терпела и молчала в надежде, что муж увидит свою неправоту, ведь я так старалась создать наше счастье. Потом пошли выпивки, оскорбления, побои и непостижимые унижения. Я молчала, жалела родителей, стеснялась посторонних, скрывала синяки и улыбалась, когда тело все ныло и я с трудом передвигалась. Рос сынишка – надо терпеть. Создавала уют в доме вопреки всему.

Наверное, закономерной была встреча с человеком, способным подарить мне другое отношение. ОН ПОЯВИЛСЯ В МОЕЙ ЖИЗНИ КАК ЯРКАЯ ЗВЕЗДА, ЧТО ОСВЕТИЛА МНЕ ЯРКИМ СВЕТОМ ПУТЬ К ДОБРУ И ЖИЗНИ. Наша любовь родилась не сразу, она росла и крепла день ото дня.

Он влюбился в свою учительницу, мучился и страдал, на уроках не мог поднять глаз, отвечал путано и невнятно, терялся и краснел и конечно же получал свои двойки. Причину я и в мыслях не допускала.

…Окончив школу, он пришел ко мне за советом и помощью. Быть может, это был просто повод, но после этого он получил право заходить, помогал по дому, играл с сыном и мог слушать меня до бесконечности.

Слепое обожание и влюбленность перерастали в дружбу. Он искал во мне не просто любимую женщину. Я заменила ему всех друзей, я стала для него первым и единственным советчиком и судьей, учителем и врачом, матерью и любимой женщиной, божеством и святостью. Душа моя стала оттаивать, и я уже видела в нем частицу себя. Я полюбила этого юного, необыкновенно доброго и умного мальчишку. Но я продолжала жить с мужем. Жизнь моя разделилась: в одной жизни я – покорная, растоптанная исполнительница домашних обязанностей, мать и молчаливо грустная безликая женщина, а в другой я – девчонка, которая познала нежность чистой и возвышенной любви, самая счастливая и безрассудно радостная!

Когда пришел день и от него отвернулись все, его обвинили в поступке, который он не совершал, я одна не верила в его вину. И эта вера спасла его! Справедливость восторжествовала, и мы победили вдвоем. А еще была тяжелая травма и два месяца больницы за 70 километров от дома. Я оставила работу, утром отводила сына в детсад и ехала к нему. Я знала, как я нужна ему сейчас. Умывала, причесывала, кормила из ложечки и получила разрешение не оставлять его, когда состояние было особенно тяжелым.

Тогда я увидела его первые слезы: он боялся стать калекой. Боже мой, таким родным и близким я никогда его не ощущала. О чем мы только не говорили, и вдруг, о радость, я услышала: «Теперь я не уже боюсь никакой операции». И она прошла успешно. Днем я сидела у его постели, а по ночам писала письма, чтобы утром, до моего приезда, ему принесли в палату мои строки поддержки и любви.

У меня семейная жизнь шла все больше вкривь и вкось. Когда же ненависть в моей семье переполнила дом, я поняла, что терпеть дальше нельзя, и подала на развод. Три суда в первый раз и три – во второй закончились ничем. Муж утверждал, что хочет сохранить семью! Нас не развели, я жила у мамы, а когда любимый приехал забрать меня, мои родители просто выставили его. Он не уезжал и ждал, но я не решилась – надо было доработать до конца учебного года. ЧУВСТВО ДОЛГА У МЕНЯ ВСЕГДА БЕРЕТ ВЕРХ, И СЕЙЧАС Я ОЩУЩАЮ ТЯЖЕСТЬ ОТ ЭТОГО ВЕЧНОГО ГРУЗА НА СЕБЕ.

Мужу стало плохо одному. Оказалось, он никогда никому по-настоящему не был нужен. Родители неустанно твердили, что у ребенка должен быть родной отец, что я уже давно должна думать только о ребенке: «Поверь еще раз мужу, он все осознал». Я не поверила, но под давлением родных вернулась в свой дом тюрьму. Я оказалась слишком слабой, но любимый меня понял и простил. Теперь были только нежные письма, бесконечные и теплые, они нас соединяли в одно, возвышая над миром и всем низменным и бессмысленным.

«Я понял, что никогда не смогу от тебя уйти и отречься, даже если понимаю, что это необходимо. Если у меня и будет когда-то своя семья, я уверен, буду искать встреч с тобой. В твоих сетях я накрепко, навсегда! Ты ушла, оставив во мне частицу себя, и вот эта частица ноет во мне и не дает покоя. Что это? Любовь? Ты постоянно со мной, во мне. Я дышу тобой, живу тобой, весь мир вижу твоими глазами. Даже смерть не отнимет тебя у меня, я и тогда буду жить тобой, сравнивать всех с тобой, заведомо зная, что равных тебе нет во всем мире. Если не сложится моя жизнь, то только потому, что ты была не со мной. Если будет у меня жена, то никогда ей не сравниться с тобой, и винить она может тебя только за то, что ты была в моей жизни. Счастье мое в том, что юность моя озарена твоей высокой любовью. Горе мое в том, что после тебя я могу познать только худшее. Мы не можем потерять друг друга. Это было бы неслыханным насилием над самым святым – нашей любовью».

Я понимала, что со мной он не создаст семью, а ведь он так хочет стать отцом! Нелегко мне было его оттолкнуть и подтолкнуть на этот шаг, но это было необходимо. Я уходила, чтобы он мог начать новую жизнь. И снова я не поняла, что любая, лучшая из женщин не может ему заменить меня. Жизнь у него не получилась, когда он наконец женился. Через пять лет после всех его стараний жена не захотела понять его, ушла, лишив ребенка – того, ради чего ему стоило жить.

Своих друзей он не приобрел. Единственным другом, кому можно рассказать все, перед которым можно снять все маски и предстать самим собой, была и осталась во всем мире я одна. Может, именно поэтому нам так легко и спокойно вдвоем.

Но я оказалась слабой, не смогла жизнь повернуть вспять, не нашла в себе сил начать все сначала. Да и сейчас не поздно, хотя мне давно уже за сорок. Более 20 лет мы прожили одной жизнью, но не вместе. Сын, ради которого я тщетно сохраняла семью, вырос и построил свою жизнь. В моем доме пусто и холодно, молчание без ссоры длится днями, после ссоры – еще дольше. Я превратилась дома в бездушный камень. И только редкие встречи и телефонные разговоры поддерживают во мне веру в жизнь.